Диана Уитни - Чтобы не причинить боль

Боже, это был он. Разве можно забыть эти глаза, самоуверенную походку! Как все было давно!

Си Джей Морей нажала на тормоз, вывернула руль, и машина, огласив пронзительным визгом тихую улочку, сделала резкий вираж, заехав на тротуар и до смерти напугав человека, совершавшего утреннюю пробежку.

Влетев в парк, она остановилась и выпрыгнула из машины. Сердце бешено колотилось, глаза были прикованы к тому, кто когда-то был частью ее жизни.

Он не изменился, остался точно таким, каким она его помнила: красивым, важным и в то же время озорным. Девочка лет десяти разговаривала с ним, смеясь и обнимая его с такой же нежностью, что и Си Джей — давным-давно. Как обычно, он наслаждался этим вниманием и не мог оторваться от своей спутницы, не удостаивая даже взглядом запыхавшегося бегуна.

Тяжело дышащий мужчина наклонился, опершись руками о колени, и с изумлением наблюдал, как Си Джей с распростертыми объятиями кинулась навстречу своему любимцу.

Чуткие уши вздрогнули, мохнатая голова повернулась, темные глаза вспыхнули.

— Рэкс! Иди сюда, мальчик, давай!

Пес с ликующим лаем пересек тротуар и бросился в ее объятия.

Одновременно плача и смеясь, Си Джей обнимала теплое тельце своего питомца, которого она вырастила и обожала без меры.

— О, Рэкс, — лепетала она под неистовый атакой мокрых собачьих поцелуев. — Подожди… постой… глупый мальчишка!

Когда первый восторг прошел, она почувствовала комок в горле и понизила свой голос до шепота:

— Я думала, что никогда тебя больше не увижу.

Рэкс залаял и слизнул тушь с ее ресниц. Си Джей почувствовала, что ее сердце сейчас разорвется от счастья.

Их радостное воссоединение было внезапно прервано горестным воплем:

— Па-а-па-а! — Покинутая девочка в отчаянии затопала ножками. — Эта женщина собирается украсть мою собаку! Останови ее, папа, останови ее!

Рэкс среагировал моментально: он спрыгнул с рук Си Джей и кинулся к плачущей девочке, чтобы утешить ее. Она по-хозяйски схватилась за его ошейник и наградила Си Джей испепеляющим взглядом.

Си Джей почувствовала, что из ее легких вдруг исчез весь воздух. Она выдавила из себя улыбку и, так как девочка опустилась на коленки рядом с собакой, тоже присела на корточки.

— Меня зовут Си Джей. Вообще-то мое имя Сесилия Джейн, но его замучаешься выговаривать, так что мои друзья зовут меня Си Джей.

Девочка не проронила ни слова. Си Джей вздохнула, изо всех сил стараясь удержать улыбку на своем лице.

— Ну, теперь ты знаешь мое имя. Может быть, скажешь, как тебя зовут?

Девочка — темноволосая, с косичками, лет девяти-десяти — нахмурилась, сжала губы и продолжала сверлить Си Джей ненавидящим взглядом.

— Ее зовут Лиза Мэттьюс, и обычно она гораздо более вежлива. — Бегун, наконец отдышавшись, подошел к ним и, подождав, пока Си Джей поднимется, протянул руку: — Прошу вас простить недостаток любезности со стороны моей дочери, мисс…

— Морей.

Улыбка мужчины была приветливой. Влажные пряди волос того же цвета, что и у его дочери, упали на приятное, хотя и не слишком красивое лицо. Она улыбнулась.

— Пожалуйста, называйте меня Си Джей.

Она заметила мягкий свет, вспыхнувший в его светлых глазах — но не серых и не зеленых, а цвета вереска.

— Ричард Мэттьюс. Пожалуйста, называйте меня Ричард. — Он задержал ее руку в своей, а потом медленно отпустил. — Итак… — он откашлялся, неловко передернул плечами, потер свой мужественный, слегка раздвоенный подбородок, — могу ли я предположить, что вас и любимца моей дочери связывает нечто большее, чем мимолетное знакомство?

Си Джей кивнула.

— Я вырастила Рэкса, он жил у меня шесть лет. — Слезы заволокли ее глаза при виде лохматого друга, уютно устроившегося в объятиях новой хозяйки. — Он исчез несколько месяцев назад, когда моя соседка по комнате перевозила наши вещи на новое место.

Ричард Мэттьюс вовсе не казался черствым или бессердечным, но было очевидно: он озабочен внезапным появлением Си Джей в их жизни. Его глаза слегка сузились, лицо приняло задумчивое, немного озадаченное выражение.

— Мы взяли собаку из приюта. Это вполне законно. — Бросив беспокойный взгляд на расстроенную девочку, он сложил руки за спиной и посмотрел на Си Джей уверенно и спокойно. — На нем не было никаких опознавательных знаков, кроме ошейника с именем.

— Я знаю…

— Не было также и адреса, по которому можно было бы найти хозяина. — Мужчина взглянул на нее укоризненно. — Я бы не назвал это поведением ответственного хозяина.

— Да, конечно, вы правы… — Си Джей облизнула губы, нервно сжала пальцы. — Оба медальончика были на его ошейнике. Моя соседка сняла их, чтобы заменить на другие, с новым адресом, а рабочие разбили вазу или что-то там еще, и Рэкс, испугавшись выскочил через парадную дверь. Соседка развесила объявления по всему району…

— А где вы были, когда это случилось?

— Я… ммм… отсутствовала. — Она скользнула взглядом по скачущему вокруг нее любимцу, и ее сердце растаяло. Боже, как же она по нему скучала! — У меня еще хранятся эти медальончики. Я могу показать их вам, если хотите.

Подбородок Ричарда дернулся.

— В этом нет необходимости, я вам верю. И все же мы оказались в очень щекотливой ситуации. — Он вздохнул, потер подбородок, внимательно посмотрел на кончики пальцев. — Вопрос в том, что нам теперь делать?

Прямое, честное заявление. Си Джей это понравилось.

Лизе же, по-видимому, нет. Она испустила вопль, от которого по спине Си Джей побежали мурашки.

— Рэкс — моя собака! — закричала она. — Моя! Папа, ты же обещал!

Ее лицо покраснело, она судорожно глотала воздух.

— Ты не позволишь ей забрать его… ты не можешь…

Ричард кинулся к дочери.

— Тише, ягодка, никто не собирается забирать твою собаку. Дыши глубже, сладкая моя, глубже, спокойнее.

Он порылся в кармане и вытащил маленький пластиковый ингалятор.

Девочка оттолкнула его, продолжая тяжело дышать. Ее лицо приняло фиолетовый оттенок, а беспокойство отца переросло в ужас. Только когда Рэкс положил лапу ей на руку, скуля от страха за свою хозяйку, девочка взяла ингалятор. Приступ прошел так же быстро, как и начался.

Лиза обняла Рэкса за шею, выстрелила взглядом в Си Джей и даже не попыталась скрыть злорадную усмешку.

— Рэкс любит меня, — пробормотала она. — Он никогда не уйдет, потому что чувствует, как мне плохо, когда я грущу.