– Отлично, – легко согласился Калеб. – Сожалею, что причинил беспокойство, – на прощание извинился он перед Кейт.
Кейт подождала, когда они с Адамом выйдут, а затем повернулась к Кэт с широко открытыми от изумления глазами.
– Я правильно все поняла? – медленно спросила она Кэт. – Ты собираешься ужинать сегодня с Калебом Рейнольдзом?
Как и Кэт, ее, крайне удивило, что подруга приняла приглашение Калеба. И этому было вполне разумное объяснение – ведь только что Кэт говорила ей о своей неприязни и недоверии к нему. А правда была в том, что Кэт не могла довериться любому мужчине, так как слишком хорошо помнила урок, преподнесенный ей Грэйхемом Бартоном пять лет назад!
В ответ она пожала плечами.
– Думаю, вы с Китти насладитесь обществом Тоби без меня.
– Да ты не беспокойся о Тоби, Я совсем о другом, – отмахнулась Кейт. – Ты же говорила, что не выносишь Калеба.
У Кэт вытянулось лицо.
– Да, не выношу. – Она скрестила руки на груди. – И не имею ни малейшего понятия, как мы с ним будем ужинать и уж тем более, почему он меня пригласил!
Кейт громко рассмеялась.
– Ты когда-нибудь смотришься в зеркало, Кэт? Да ты же просто красавица! У тебя замечательные рыжие локоны, изумрудно-зеленые глаза, пушистые темные ресницы и такие пухлые губки, о которых я всегда мечтала, когда была моложе, – с неожиданной тоской произнесла она.
– Перед тем, как ты поняла, что мужчины предпочитают высоких и стройных блондинок, – сострила Кэт.
– Наверно, не все мужчины, – вздохнула Кейт. – Помнишь, когда мы были маленькие и… – Она не договорила, углубляясь в собственные воспоминания. – Иногда мне все кажется таким далеким…
– Подождите, пока доживете до моих лет, – назидательно сказала Китти, присоединяясь к разговору. Она обняла их за плечи. – Тогда и будет время писать мемуары. А в вашем возрасте все только начинается. – Затем она обратилась к Кэт: – Знаешь, дорогая, мне очень понравился твой молодой человек. По-моему, он довольно привлекателен.
– Я… он… ты…
– Кэт, ты забыла слова? – Китти лукаво подмигнула Кейт: – Мне кажется, она влюбилась.
– Ни в коем случае! – Кэт просто взорвалась от негодования. – Во-первых, Калеб (это тот мужчина, которого ты видела в саду) – отец Адама, и он совсем не молод. Во-вторых, он не мой и, насколько мне известно, вообще ничей. А что касается его привлекательности… – Внезапно она замолчала, чувствуя, как щеки предательски покрываются легким румянцем.
– Ну, что ж ты, продолжай, пожалуйста, – вкрадчиво попросила Китти. – Уже второй раз за последние несколько минут она теряет дар речи, – заметила она, поворачиваясь к Кейт.
– Просто невероятно, – согласилась Кейт, едва сдерживаясь, чтобы не рассмеяться, глядя на обескураженный вид подруги.
– Хватит. Дайте мне хоть небольшую передышку, – рассердилась Кэт. – Я вовсе не интересуюсь Калебом Рейнольдзом, – продолжала отрицать она, сознавая, что даже если это и так, то она слишком бурно реагирует на сказанное.
Действительно, она знает Калеба Рейнольдза всего три дня. Тогда почему же при мысли о вечере наедине с ним она чувствует волнение и легкий трепет внизу живота?
Наверно, это нервы, убеждала себя Кэт, выходя из кухни и направляясь к себе, чтобы переодеться к вечеру. Проходя по коридору, она наткнулась на взятые из библиотеки книги. Сейчас она многого не знает о Калебе, но, возможно, просмотрев эти книги, сможет составить более четкое представление о нем, перед тем как снова увидит его.
– Красиво. – Кэт внимательно оглядела маленькую, но очень уютную гостиную Розового Коттеджа, а затем серьезно взглянула на Калеба. – Как же мне обращаться к вам: доктор Рейнольдз или профессор Рейнольдз?
После довольно беглого знакомства с его книгами она поняла, что должна прочитать их более основательно: Калеб так вдохновенно писал об архитектуре, особенно о ее истории, что это невольно вызывало интерес.
Прогулка к Розовому Коттеджу доставила ей огромное удовольствие. Вечер выдался удивительно теплым и приятным. Кэт, одетая в свое любимое зеленое платье, весело шагала, любуясь обилием ярких душистых цветов, растущих прямо вдоль дороги и у изгороди. На деревьях на разные голоса щебетали птицы. Кэт была так счастлива, что почти совсем забыла о Калебе и об ужине. Почти…
Когда в ответ на ее легкий стук он открыл дверь, ей достаточно было одного взгляда, чтобы почувствовать нервную дрожь возбуждения.
Калеб великолепно смотрелся в голубой рубашке с расстегнутым воротом и узких голубых брюках. Он был чисто выбрит, и от него необыкновенно приятно пахло очень дорогим – в этом Кэт была уверена – лосьоном после бритья.
– Я предпочел бы, чтобы вы называли меня Калебом, – ответил он. – А звание зависит оттого, где я нахожусь и с кем. С моими коллегами я доктор Рейнольдз, со студентами – профессор, – сообщил Калеб, и в его серых глазах вспыхнули веселые искорки.
Упоминание о студентах очень заинтриговало Кэт. Наверно, он недавно начал преподавать, поскольку об этом ничего не было написано в биографической статье.
– Где же вы преподаете? – поинтересовалась Кэт.
Калеб слегка нахмурился.
– В данный момент нигде. Я взял отпуск после автокатастрофы, – объяснил он с легкой грустью в голосе.
Той самой автокатастрофы, в которой погибла его жена, а Адам получил травму.
– Мне очень жаль, простите, – мягко проговорила Кэт, кляня себя за любопытство.
– Вам незачем извиняться, – резко сказал Калеб, и его лицо сделалось мрачным и жестким. – В тот день можно было о многом сожалеть, но вас это совершенно не касается.
Губы Кэт дрогнули, но она промолчала.
– По-моему, хватит о смерти и печали, – неожиданно произнес Калеб, приступая к делу. – В качестве аперитива у меня есть белое охлажденное вино. – Бутылку же красного вина, принесенную Кейт, он поставил на кухне. – Я предлагаю выйти в сад и выпить там по бокалу. – Он открыл дверь и, пропустив вперед Кэт, следом за ней вышел из коттеджа. – Какой замечательный вечер! Я думаю, можно поужинать на свежем воздухе, если вы не возражаете.
Это был риторический вопрос, так как в саду Кэт с удивлением обнаружила, что стол уже был накрыт и сервирован на две персоны, а по краям стояли две свечи в серебряных подсвечниках.
– Вы великолепно потрудились, – с легкой иронией отметила Кэт.
Уголки его рта изогнулись в едва уловимой усмешке, и он стал наливать вино в бокалы.
– Мне столько всего пришлось пережить, когда я остался один с Адамом, и, конечно, оказавшись в экстремальной ситуации, я должен был мобилизовать все свои силы. В течение первого месяца, – Калеб подал Кэт бокал, – мы с Адамом жили в полном хаосе. Утром возникало столько дел, но не успеешь оглянуться, как уже время ленча, а я только лишь одел и умыл его, – он в ужасе покачал головой, вспоминая, – но Адам был необыкновенно терпелив со мной.
