- Спасибо, детка, - нетерпеливо прервал ее Питер. - Но это бизнес. Я благодарен тебе, но ты вряд ли пригодишься мне. Я позвоню тебе утром.
Кристина в сотый раз сказала себе, что таков уж Питер и его не переделать. Она смотрела ему вслед и хотела крикнуть, что он несправедлив к ней, рассматривая ее лишь как украшение своей жизни. Ведь она неоднократно слышала, как он восхищался женщинами, добившимися чего-либо в бизнесе. У него на фабрике женщины занимали важные посты. Он доверял им, советовался с ними. Тогда почему, когда дело касалось его собственной невесты, он вел себя как доисторическое чудовище? Может, у меня глупый вид, вдруг пришло ей на ум.
Она вздохнула, наблюдая, как за Питером закрылась входная дверь. Потом повернулась и обнаружила, что Альдо Гальвано не отрывал от нее глаз все это время.
- И на что вы так смотрите? - огрызнулась Кристина. Слишком много понимания она увидела в глазах Альдо, чтобы комфортно себя чувствовать. Почему он осмеливается заглядывать так глубоко в ее душу?
- На развитие ваших любовных отношений. - Он был невозмутим.
Она не желала, чтобы эти холодные безразличные глаза рассматривали ее взаимоотношения с Питером!
Ты боишься, что он увидит что-нибудь, от чего ты сама прячешься?
- Он позвонит тебе, значит, вы живете не вместе. - Альдо перешел на «ты».
- Да, не вместе. - У Тины не было сил возмущаться бесцеремонностью его вопросов.
- Расчетлива и красива, - подытожил он с восхищением. - Несомненно, ты избрала наилучшую тактику в отношении такого убежденного холостяка, как Питер. Совместное проживание способно отвратить мужчину от женитьбы. А так ты дразнишь его и разжигаешь его пыл...
Тина сжала кулаки с такой силой, что ее короткие ногти вонзились в мягкие ладони.
- Вид любимой по утрам не всегда соответствует романтическому идеалу мужчины, - насмешливо продолжал Альдо, видя, как краска заливает лицо девушки.
- Да уж, ты специалист по романтике, - с издевкой ответила Тина. Но на Альдо это не произвело ни малейшего впечатления.
- Я не про себя говорю. Я как раз не романтик. Я совершенства в женщинах не ищу. Но
Питер... - И Альдо выразительно поднял одну бровь.
- Питер не считает меня совершенством и не обожествляет меня, - резко сказала Тина. - Это отвратительно!
- Отвратительно? - эхом отозвался Альдо. - Интересная формулировка. - Он усмехнулся. - А я думал, что женщины хотят, чтобы их обожествляли. Ползали перед ними на коленях.
- Женщины хотят, чтобы их любили! - Господи, я рассуждаю, как подросток... Хотя почему она должна стесняться того, во что искренне верит? Она не позволит его циничному тону сбить себя с толку! В конце концов, вряд ли она сможет заставить Альдо Гальвано почувствовать разницу между любовью к тебе лично и любовью к тому неведомому существу, которое из тебя пытаются сделать. Ей не нравилось, когда Питер возводил ее на пьедестал и начинал поклоняться качествам, которые не были ей присущи, а существовали только в его воображении. Ей стоило невероятных усилий соответствовать тому образу, который придумал Питер.
Их взгляды скрестились. Ее глаза бросали вызов, его... Тина судорожно вздохнула. Возможно, Альдо понимал гораздо больше, чем ей казалось возможным. Она почувствовала, как его отношение к ней немного изменилось. Не говоря ничего, он ясно давал понять, что она только что сказала что-то невероятно важное.
- Питер любит меня, - сурово произнесла она. - И его не заботит, как я выгляжу утром. Я думаю, ты, например, выглядишь превосходно после любой ночи!
В тот самый момент, когда эти слова слетели у нее с языка, Тина осознала, что это была не самая лучшая идея. Как будто шлюзы, сдерживавшие бурные потоки воображения, открылись в голове. Она не была рада образам, которые предстали перед ней. Темные, взъерошенные волосы, томный взгляд бархатных глаз, золотистая упругая кожа. И никакой одежды. Лишь кошачья грация его безупречно сложенного тела. Она с шумом втянула воздух. Альдо задумчиво смотрел на контур ее щеки.
- Пожалуй, никто еще не жаловался, - протянул он.
- Даже удивительно, на что некоторые женщины готовы пойти, лишь бы заполучить богача, - презрительно заметила она.
- Не сомневаюсь, что тебе известно об этом лучше меня.
Он впервые открыто обвинил ее в меркантильности.
- Я бы не поцеловала мужчину утром до того, как он почистит зубы, ни за какие деньги! - вскрикнула она достаточно громко, чтобы привлечь внимание нескольких стоявших неподалеку гостей.
Тине стало мучительно стыдно. Как она могла вести себя подобным образом? Что творилось с ней в присутствии Альдо Гальвано? Но ей показалось, что ее ответ изумил невозмутимого собеседника. Пожалуй, это стоило того!
- Если ты действительно так думаешь, значит, ты не с тем проводила свои ночи, - отрезал он.
Тина застыла на месте. Его глаза скользнули вниз от ее возмущенно горевшего лица к бурно вздымающейся груди, выдававшей ее волнение. Он наклонился к ней, и Тине показалось, что они отрезаны от всего мира. Его запах сводил с ума, и она чувствовала, что не в состоянии контролировать свои слова и поступки.
- Есть особое удовольствие в том, - прошептал он, - чтобы почувствовать запах тела... - Он говорил все тише и тише, вводя ее в транс. - Вспоминаешь удовольствия прошлой ночи... Заново переживаешь искушения любви... Питаешь свою фантазию новыми образами...
Тина представила себе, что могло таиться за этими «удовольствиями»! Ее окатило горячей волной при одной только мысли о его губах на ее обнаженном теле. Она с трудом оторвалась от золотистых огоньков в глубине его глаз. Куда как приятно было бы признаться себе в том, что Альдо Гальвано не превратил ее в комок нервов, страстно желающий его объятий, но, увы, она не могла доставить себе такой радости.
Предупрежден, значит, вооружен, почему-то подумала она. Но вооружен ли? Она понимала, что он опасен, но хватит ли у нее сил бороться с его очарованием?
- И все равно рот надо прополоскать! - упрямо повторила она.
Альдо расхохотался. Кристина невольно взглянула на его бронзовое горло, когда он, запрокинув голову, смеялся. Интересно, его кожа везде такого невероятного золотистого оттенка?
- А ты, Кристина... - сказал он, отсмеявшись.
- Я? - слабо отозвалась девушка, прижав руку к груди и чувствуя свою беззащитность.
- Ошибаюсь ли я, Кристина, когда предполагаю, что ты скорее сочувствуешь противникам Питера, чем ему?
Такая резкая смена темы разговора на минуту выбила ее из колеи. Она не сразу поняла, что он имеет в виду.
- Что? - переспросила она, надеясь выиграть время. - Я всегда на стороне Питера.
