— Ты опоздала в аэропорт не так уж сильно.
Подумаешь, недостаток. Он его таковым не считал. Всю свою жизнь он только и делал, что ждал чего-то или кого-то, например, какую-то звезду экрана, которая никак не могла появиться вовремя, или режиссера, который застрял в пробке, или бывало так, что животные, которые участвовали в фильме, были явно не в духе и отказывались выполнять команды. Он давно уже понял, что, если он не хочет сойти с ума, ему просто необходимо научиться терпению, умению философски относиться к своему графику работы и напрочь забыть о часах.
— Ты просто плохо меня знаешь. Я ведь опаздываю каждый день по несколько раз. Если бы такое повторялось все время, тебе бы это быстро надоело.
Она с аппетитом откусила от бутерброда.
— Может, ты и права.
Он тоже принялся за еду. К сожалению, ее изъян никак не тянул на что-то значительное.
— Сестра обещала, что побьет меня, если я опоздаю к ней на свадьбу. Но думаю, что я уж не настолько плоха.
Он не мог отвести от нее глаз, она была так хороша, что все его расчеты вылетели у него из головы. Она была такой оживленной, такой волнующей и чувственной. Он мог бы сидеть и слушать ее всю ночь. А может быть, и нет. Скорее всего, ему все же нужно что-то предпринять, чтобы унять сердечный перестук.
— Похоже, у Джералда с Бесси все складывается как нельзя лучше.
— Ну это только в последнее время, когда они поняли, что созданы друг для друга, а до этого они то и дело ругались.
Он никогда не верил в эти сказки о том, что какая-то определенная женщина может быть предназначена для него.
Слушая рассказ Джеки о знакомстве Бесси и Джералда и о их последующих отношениях, усеянных препятствиями, он все пытался найти в ней хоть какую-то черту, неприятную для него. Иногда его раздражал писклявый женский голос, но у Джеки был мелодичный низкий тембр, который было весьма приятно слушать. Он даже мог бы звучать успокаивающе, но явно не в этой ситуации. Слушая ее голос, он думал о прохладных простынях и жарких переплетенных телах.
И именно таким голосом она предложила сделать ему массаж. Ее предложение последовало в виде дружеского жеста, но он полагал, что это может завести их далеко. Прежде чем он согласится, ему необходимо решить, как вести себя дальше.
Джеки свернула бумагу, в которую был упакован ее бутерброд, и бросила ее в мусорное ведро, звеня при этом браслетами.
— Ну что, примемся за массаж? — Она опять залилась румянцем.
— Давай.
Уровень адреналина в его крови явно превышал норму, что его удивило. Обычно он так чувствовал себя перед исполнением какого-нибудь опасного трюка. Он не помнил, чтобы такие ощущения захватывали его наедине с женщиной.
Она звякнула льдинкой в стакане с кокой.
— Допивай спокойно. Я тебя вовсе не тороплю.
— Да я уже готов. Кстати, бутерброды были просто великолепные. Еще раз спасибо.
Он скомкал бумагу и запустил ее в ведро. Он всегда был метким стрелком. Но сегодня он промахнулся, и бумажка шлепнулась возле ведра.
— Промазал, — усмехнулась Джеки и, подняв бумажку с пола, бросила ее в ведро.
— Не повезло.
Джеки вытащила небольшую корзинку из пакета, стоящего на полу.
— Я купила тюбик антисептического крема. Нужно помазать твои царапины. Ты заметил, есть ли у тебя еще где-нибудь повреждения кроме тех, которые на лбу и на руке?
— Да вроде нет…
Он уже и думать забыл об этих царапинах. То, что она не только заметила царапины, но и взяла на себя труд купить эту мазь, как ни странно, тронуло его. Он не привык, чтобы с ним так носились. Хотя, скорее, он не позволял никому проявлять о себе чрезмерную заботу. Он постоянно внушал окружающим мысль о том, что он сделан из железа и не подвержен человеческим слабостям и боли.
Но Джеки не относилась к тому миру, в котором он постоянно вращался, потому она ничего не знала об этом. На удивление, ему понравилась мысль о том, чтобы позволить ей немного позаботиться о нем. Кроме того, почему бы и не дать ей похлопотать над своим телом, если никогда никто не узнает об этом и его образ супермена не подвергнется никаким изменениям?
Она вытащила из пакета маленький тюбик, а коробку от него бросила в мусорное ведро.
— Наверное, сначала нужно промыть твои раны. Пойдем в ванную.
Она встала и с беспечным видом проследовала в ванную, хотя ему показалось, что она так же заведена, как и он. Он зашел за ней следом. Когда они проходили мимо огромной кровати, он едва подавил желание взять ее за руку и повалить на покрывало. Забыть обо всем — о царапинах, о массаже. Просто почувствовать ее тело. Интересно, как бы она отреагировала.
Перед дверью в ванную она задержалась, и ее взгляд был открыт и невинен, как будто у нее не возникало мыслей об этой королевской кровати.
Если бы Джеки была из мира кино, она бы могла сыграть эту невинность как часть любовной интерлюдии, но она вращалась среди совершенно других людей, и ему следовало помнить об этом.
Справа от двери находилась тумбочка с мраморной полкой, а слева — шкафчик с многочисленными отделениями. Стены ванной составляли сплошные зеркала. Бритвенные принадлежности Алана остались там, где он их бросил, когда Джеки постучалась в дверь. Большую часть комнаты занимала огромная овальная ванна с золочеными кранами.
Джеки положила тюбик с кремом на тумбочку и жестом показала Алану на стул.
Он сел, не в силах оторвать глаз от того, как грациозно она открывает кран, регулирует температуру воды, берет два полотенца, одно из которых намыливает, а другое лишь смачивает чистой водой. Джеки стояла к нему спиной, но он прекрасно мог разглядеть ее в многочисленных зеркалах, окружающих их со всех сторон.
Выжимая полотенца, Джеки слегка наклонилась, и ее грудь мягко качнулась под облегающей футболкой.
Сквозь тонкий трикотаж он мог разглядеть застежку ее лифчика. Ему не стоило бы большого труда расстегнуть его, даже не снимая ее кофточки. Не исключено, что ему никогда не придется этого сделать… В этой жизни никогда никто не даст тебе никаких гарантий, перед тобой раскрыты только возможности, которые могут развиваться совершенно непостижимым образом.
Джеки наклонилась еще ниже, и он увидел ложбинку на ее груди. Он удивился тому, что его рот наполнился слюной. Сколько грудей повидал он в своей жизни! И маленькие упругие холмики, и роскошные бюсты, приводящие в трепет все мужское население Голливуда…
Ее рубашка опять поползла вверх, открывая перед ним тонкую полоску кожи над брюками. Алану нужно было лишь протянуть руку и дотронуться до нее. Его охватили самые бурные фантазии о том, что потом последует. Но вместо этого он лишь плотнее сжал колени. Ей решать, как будут развиваться их отношения.
