Катерина с тоской покосилась на дверь. Как же уйти, не привлекая внимания? Ведь ежу ясно, что она находится практически в центре назревающего семейного скандала. Она попыталась поймать взгляд Куприянова, но он выглядел слишком расстроенным и озабоченным. В данный момент он мрачно смотрел на Марину, а та беспечно и лениво полировала ногти.
— Я полагал, что мы поужинаем в хорошем ресторане…
— Вот именно, Купер. В СЛИШКОМ хорошем. Тебе стоит иногда выныривать из своего имиджа истинного джентльмена. Что Анюте делать, например, в Английском клубе? Это ж смешно.
— Действительно. В Английском клубе все умерли бы со смеху, глядя, как она сопит и чавкает за столом, а потом вытирает тарелку хлебным мякишем…
— Отстой, брателло!
— Аня, я уже тысячу раз просил тебя не употреблять бандитский жаргон!
— Клево!
— Ты напоминаешь Эллочку-людоедочку, если тебе известно, кто это…
— Хамишь, парниша!
— Ну, и то хорошо.
Марина закончила полировать ногти и поднялась со стула с ленивой грацией пантеры.
— Полагаю, рано или поздно вы договоритесь, а мне уже пора. Учиться всегда пригодится. И как говорится.
В голосе Куприянова явственно прозвучала паника.
— Погоди, но ты не можешь так просто…
— Я не могу опаздывать на пару, это уж точно. Кроме того, я злая мачеха. И наконец, вице-президент крупной компании просто обязан одной левой справиться с двумя сопливыми малявками. Пока, сопливые малявки. Катя, всего доброго. Рада была познакомиться. У вас на удивление… человеческое лицо.
Вот тут бы и блеснуть остроумием и невозмутимостью, но на Катерину опять напал ступор, и она снова промычала басом нечто невразумительное. Тень улыбки коснулась коралловых губ Марины, впрочем, большего она себе не позволила. Помахала Куприянову рукой — и ушла. Анюта, судя по всему, не обратила на уход матери ни малейшего внимания. Она сидела, надувшись, и сурово смотрела на Куприянова взглядом, не предвещавшим ничего, кроме беды.
— Я не хочу в твой мажорный кабак!
— Прости?
— Я не хочу идти в отстойный, вонючий, занудный, мажорный кабак для старперов.
— Анна!
— Сер-режа!
Катерина фыркнула, и тут только Куприянов вспомнил о ее присутствии. Повернулся к Катерине, посмотрел на нее…
А в глазах его серых прямо-таки семафорил сигнал «SOS». И Катерина с удовольствием на него откликнулась. Не каждый день спасаешь вице-президентов.
— Сергей Андреевич, вообще-то девочки действительно не готовы для визита в «Пирамиду». Им бы сейчас в «Атриум»…
— Вау!!!
— Круто!!!
— Сережечка, ну пожалуйста, ну поехали в «Атриум»!
Куприянов в изнеможении прислонился к столу, потер переносицу пальцами. Виктория мечтательно протянула глубоким контральто, таким неожиданным после всех этих визгов и писков:
— Я там всего три раза была в жизни. Туда можно только со взрослыми — в смысле, на автоматы и аттракционы. Моя троюродная сестра справляла там свой дэ рэ, было клево. У меня еще жетоны остались…
Куприянов вопросительно посмотрел на Катерину, и она преисполнилась прямо-таки вселенской нежности к этому теленку из Кембриджа. Простых вещей не знает, несчастный!
— Жетоны на аттракционы. На многих можно выиграть дополнительные очки, они плюсуются, за них выдают жетоны. Их необязательно тратить в тот же день, можно поберечь до следующего посещения, а можно вообще копить в течение года — тогда дадут приз или зачислят баллы на карточку
— Ага… понял. Но ведь им надо поесть…
— Это не проблема. Там полно всяких кафешек и забегаловок.
Куприянов нахмурился.
— Макдоналдс?!
Катерина закатила глаза.
— Упаси боже! Нет, обычные кафе с неплохим меню. На худой конец, там отличная пицца.
— Пицца-пицца-пицца!!!
— Катя, а…
— И бар там есть, очень неплохой. А еще можно сесть в зоне для родителей и запустить детей на аттракционы, тогда вообще отлично — они не мешают вам, а вы не давите им на психику.
И тут Куприянов отколол номер.
— Катя… А поедемте с нами, а?
Она даже не успела среагировать, потому что сразу вслед за предложением Куприянова Ужасный Ребенок Анюта вцепилась ей в руку и запрыгала на одной ножке:
— Пожалуйста, ну пожалуйста-а, ну поехали, будет клево, обещаю, пожа-а-алуйста!!!
Слегка обалдевшая. Катерина быстро догадалась, в чем дело. Куприянов явно робел, оказавшись на чужой территории, к тому же боялся не справиться сразу с двумя юными хулиганками, а юные хулиганки в свою очередь смекнули, что старшего братца-зануду лучше пристроить в чьи-нибудь надежные руки, чтоб не мешал тусить.
Неожиданно ей стало легко и весело, она тряхнула волосами и рассмеялась.
— Хорошо, я согласна. Тысячу лет не была в пиццерии.
Куприянов с облегчением возопил:
— Как я рад! То есть мы все рады, правда, Анюта?
— Клево!
— Катя, а столики надо заказывать?
— Нет, просто придем и займем свободный.
— Отлично. Поехали.
Опомнился он уже в коридоре, заперев дверь кабинета и выключив все светильники по дороге к лифту. Катерина шла чуть впереди, поэтому Сергею пришлось придержать ее за руку.
— Вы действительно можете с нами поехать? Это не нарушит никаких ваших планов?
Она рассмеялась.
— Думаете, я просто боюсь возражать начальству?
— Ну, теоретически это ведь возможно…
— Пожалуй, да. Но не в этом случае.
— Я рад.
Катерина вскинула глаза и посмотрела на Куприянова, точнее, ему в глаза. То, как он произнес эти слова, позволяло вроде бы надеяться…
Нет, ошибочка. Снова никаких таких особенных огоньков. А жаль, если учесть, что в моральном смысле она вспотела, как мышь под метлой, добиваясь появления означенного огонька. Вероятно, мужчин все же очаровывают как-то не так… А как тогда? Позвонить Щурке и Наташке. Уточнить. Внести исправления в список.
Мачеха — с ума можно спрыгнуть!
Где находится «Атриум», Куприянов, естественно, не знал, поэтому они создали колонну. Впереди ехала Катерина на своем позорном «гольфе», сзади величаво плыл «мерин» Куприянова. Перед выездом со стоянки им пришлось выдержать небольшое, но впечатляющее выступление Анюты, которая кобенилась и требовала лимузин. Виктория при этом хихикала, Катерина молча терпела, а Куприянов серьезно и на редкость занудно объяснял непокорной сестрице, что лимузины на фирме имеются, но ехать на них никак нельзя, потому что лимузины предназначены для встречи особо важных персон, а вовсе не для поездок в увеселительные заведения. В конце концов Катерине надоело слушать эти препирательства, и она брякнула:
