— Видишь ли, мы думали, что ты выйдешь замуж за Блейза, — с некоторой долей укоризны отметила Рода.
А Блейз мог бы содержать жену, сидящую дома.
Сорель не стала спорить. Четыре года назад она и сама так думала. Все, что она тогда делала, казалось ей временным, до того как начнется ее настоящее дело — исполнять роль жены Блейза и матери его детей. Вот когда дети вырастут, можно подумать и о полноценной работе. Или, как его и ее мать, она занялась бы благотворительностью вперемежку с домашними делами, развлечениями и теннисом или бриджем.
— Не все получается так, как ожидаешь, — вымолвила она и закрыла машину.
— Но ты себе же сделала хуже!
— Мама, я сама отвечаю за свою жизнь. — В первый раз. Может, Блейз прав: ее испортили любящие родители, которые твердо вели ее по тому пути, который сами для нее выбрали, не спросив ее мнения. — Не волнуйся, у меня все в порядке. Я счастлива. — Ведь именно счастья хотят родители своим детям?
— Ты была бы счастлива с Блейзом! — упрямо возразила Рода. — Мы с отцом… — Она закашлялась и прижала к лицу платок.
— Что с тобой? — спросила Сорель.
— Ничего. — Рода прикрыла платком рот и еще раз кашлянула. — Мы с отцом, как и родители Блейза, уверены, что вы подходите друг другу. А если ты вбила себе в голову романтические бредни про любовь, — она опять закашлялась, — то учти, что любовь — вещь недолгая. Вряд ли можно ожидать таких чувств, когда вы практически выросли вместе.
Сорель не обратила внимания на ее слова. Ее взволновало здоровье матери.
— Ты показывалась врачу?
— Пустяки, не о чем беспокоиться. — Рода отвела платок от лица, покрытого бледностью.
— Тебе нужно пройти обследование. Ты худеешь.
— Дорогая, ты же знаешь, мне приходится следить за весом. Хорошо тебе, ты пошла в отца.
— Обязательно сходи к врачу, — настаивала Сорель. — Хочешь, я схожу с тобой?
Сорель увидела в глазах матери смесь страха и облегчения, что сильно ее потрясло.
— Я уверена, что ты поднимаешь шум из-за пустяков, но если это тебя утешит…
В воскресенье вечером, когда Сорель вместе с родителями смотрела новости по телевизору, зазвонил телефон. Рода вышла в холл, сняла трубку, потом вернулась.
— Тебя, — с любопытством глядя на дочь, сообщила она. — Блейз.
Сорель подошла к телефону.
— Алло.
— Добрый вечер, Сорель.
— Чего тебе надо?
— Извиниться. — В голосе его не слышалось сожаления или раскаяния. — Я тогда был груб… на словах.
Значит, в физическом насилии он не признается? Честно говоря, она не очень-то сопротивлялась.
Ее отвлек кашель матери, доносившийся из гостиной.
— Сорель? — Блейз требовал внимания к себе.
— Да. Извинения приняты. — Она знала, что он не терпит признавать себя виноватым, и понимала, что ему нелегко это далось. — Я тоже наговорила лишнего.
— Я не планировал… тот эпизод.
— Я так и не думала. — «Эпизод» полностью выпадал из его обычных, строго контролируемых манер. Злость за прошлые грехи Сорель всплыла внезапно, ее нужно было как-то показать. И поскольку его кодекс чести запрещает бить женщину, он выразил свои чувства в опустошающем поцелуе.
— Я не хотел бы, чтобы мои панические действия подтолкнули тебя к решению, о котором ты можешь пожалеть, — продолжал Блейз.
— Я поняла. Все? — Рода кашляла так долго, как никогда раньше. Сорель услышала голос отца, силящегося перекричать телевизор.
— Да, — сухо ответил Блейз. — Я тебя отпускаю. Спокойной ночи.
Когда Сорель вошла в комнату, мать вытирала глаза, Айен хмурился, глядя на нее.
— Говорил тебе, иди к врачу, — ворчал он.
— Пойду, вздохнула Рода. — Со мной пойдет Сорель. Мы записались на завтра.
Врач осмотрел мать, но почему-то не послал ее на обследование, а только назначил курс антибиотиков.
— Когда закончите, приходите. Если не наступит улучшение, придумаем что-нибудь еще.
Когда они подошли к машине, Рода сказала:
— Знаешь, я давным-давно бросила курить, но мне кажется, что уже тогда было поздно.
— Врач не думает, что у тебя что-то серьезное, поэтому не нужно очень уж беспокоиться. — Сорель старалась говорить убедительно.
Рода взглянула на часы и встрепенулась.
— Не съездить ли нам в город, чтобы вытащить отца на обед? Сходим куда-нибудь.
— Надо позвонить и спросить.
— Ну уж нет, — твердо ответила Рода. — Так он легко сможет придумать отговорку. Ему будет полезно выбраться из офиса.
Секретарша сказала, что у Айена сейчас нет клиента, и Рода проплыла мимо нее, ведя на буксире Сорель.
— Сейчас мы его удивим.
Сорель тоже удивилась: за большим столом сидел Айен, а рядом стоял Блейз, наклонившись над какой-то схемой. Они так увлеклись работой, что не заметили, как вошли Рода и Сорель.
Увидев их, Блейз выпрямился, его взгляд скользнул по Роде, задержался на Сорель. На какое-то время она стала объектом его изучения, потом он произнес:
— Здравствуйте, Рода… Сорель.
— Мы не помешали? — Рода чмокнула мужа в щеку. — Айен, мы решили, что ты мог бы сводить нас на обед, — заявила она. — Мы только что от врача.
Не успел Айен открыть рот, как вмешался Блейз:
— Что сказал врач?
— Простой кашель, — отмахнулась Рода. — Он дал мне таблетки.
Казалось, Блейз испытал большее облегчение, чем Айен.
— Мы заняты, — начал отец, но Блейз его прервал:
— Работа подождет. Тебе нужно перекусить. Забирай жену и дочь, закончим позже.
Айен поднял руки, сдаваясь.
— Пожалуй, часик я могу выкроить. Пойдем с нами, Блейз, тебе тоже нужно поесть.
— Я не хотел бы вторгаться в семейный обед. Не буду ли я лишним?
Рода запричитала:
— Что за чепуха! Ты практически член нашей семьи. Был бы, если бы… — Глаза метнулись на Сорель, потом обратно на него. — Сорель не возражает, правда, детка?
— Сорель, — обратился к ней Блейз, — ты не возражаешь? — Он в упор посмотрел на нее.
Стараясь сохранять нейтральное выражение лица, она вздохнула:
— Конечно, не возражаю.
— Ну вот! Все уладилось! — обрадовалась Рода.
Такою Сорель знала свою мать всю жизнь. Рода обожала что-нибудь организовывать; ее стихией были свадьбы. Может, поэтому она не хотела верить, что за сомнениями Сорель скрывалось нечто большее, чем нервы.
Блейз кротко улыбнулся.
— Благодарю. Буду рад к вам присоединиться.
Они прошествовали по людной улице к ближайшему ресторану — Рода под руку с мужем, Блейз и Сорель шли сзади.
Блейз все время держался на расстоянии и до Сорель не дотрагивался, только, когда дошли до цели назначения, слегка коснулся рукой талии, направляя ее к двери. Вслед за родителями Блейз и Сорель сели за стол.
