спросил он Стаса. – Ты её обидел?
– Обидел, но не сделал того, о чём ты подумал. Помоги мне дойти до машины. Кажется, я ногу подвернул, – попросил Стас, пытаясь подняться.
– Если ничего не сделал, почему она такая? – спросил Андрей, протягивая Стасу левую руку и дождавшись пока тот поднимется, ударил его правой, но не дал упасть. – Что ты с ней сделал?
– Заигрался, – ответил Стас, вытирая платком разбитый нос. – На ней вся одежда целая. Что ты от меня хочешь ещё услышать?
– Помоги ему дойти до машины и пусть уезжает, – сказала вошедшая в дом Женя. – Я сама во всём виновата.
– Жень, тем более, так нельзя. Нам нужно либо его добить, либо оказать помощь. Я, кажется, ему нос сломал. – Ты доберёшься домой сам или как? – спросил Андрей Станислава.
– Женя, прости меня, – обратился Стас к Жене. – Я сожалею о том, что случилось. Тебе нужно отдохнуть. Потеря сознания не бывает без причины. Прости.
– Двигай к машине. Я не знаю, как ты доберёшься до дома, но помогать тебе не намерен, и костыля у меня нет, – говорил Андрей, помогая Стасу добраться до машины. – Я бы тебя убил, но Женьке не станет от этого легче, – тихо продолжил он.
– Если тебе станет легче – убей, – огрызнулся Стас, садясь в машину. «Самовлюблённый павлин, – мысленно ругал себя он. – У меня в мыслях не было обижать Женьку. Эта её откровенность и вывела меня из себя. Зачем нужно было портить с ней отношения? Андрей любит девушку. Он нормальный парень, через пять-шесть лет станет доктором не хуже меня. Какой же я придурок. Получил по заслугам, и теперь мне прямая дорога в травмпункт».
– Жень, я проеду посёлок и посмотрю, как он поведёт машину. Нам только ДТП с его участием не хватало. Я скоро вернусь, – сказал Андрей, запуская мотор байка.
Он вернулся минут через пять-семь.
– Андрей, я не знаю, что между нами произошло, но точно знаю, что на этот «подвиг» я сама его вчера спровоцировала, попросив себя поцеловать. Он назвал это безумием и ушёл. Я помню о том, что мы разговаривали и разговор был неприятный. Потом он меня толкнул на диван, навалившись сверху, я боролась с ним, а потом темнота. Сколько это длилось, сказать не могу. Я почувствовала запах нашатыря, увидела его лицо, наклонившееся надо мной и улыбающееся, толкнула его ногами. Он упал. Я встала, умылась – у меня носом пошла кровь, а ещё я хотела избавиться от запаха его туалетной воды. Потом вышла на улицу. Ты можешь собраться и уехать прямо сейчас. Обещаю, что я не наделаю глупостей. А сейчас я хочу побыть одна. Извини, – говорила Женя, сидя на диване и не глядя на Андрея.
– Жень, послушай меня внимательно и услышь, пожалуйста. Всё, что произошло – кошмарный сон, о котором нужно просто забыть, – говорил Андрей, присаживаясь рядом. – Станислав клянётся, что между вами ничего не было. Разве ты сама этого не чувствуешь? Да, если тебе интересно, зачёт я сдал и проголодался, – говорил Андрей, обнимая нежно Женю. – Не кисни. Мир не рухнул. Злодей получил дважды по заслугам. Теперь ты знаешь, что внешность бывает обманчива, а слова, сказанные в порыве, могут быть истолкованы по-разному. Неприятно? Да, но и не смертельно. Хочешь побыть одна – побудь, но прежде пообедаем.
– Андрей, ты не понимаешь, как мне паршиво? А если всё же было и он врёт? Следов я не обнаружила, но он мог и не оставить их. Бельё на мне целое, а вот слабые синяки от его пальцев на моих запястьях останутся.
– Всё! Хватит себя казнить, Женька. Ты сама веришь в то, что говоришь? Стас не сексуальный маньяк, готовый воспользоваться твоей беспомощностью. Возможно, хотел тебя проучить, напугать, но ты его напугала больше. Через десять минут обедаем, – говорил он, поднимая Женю с дивана. – После этого отдыхай или повторяй свои правила. Давай к столу, – говорил он, усаживая её на стул и включая чайник.
Уложив Женю на диван и прикрыв её стареньким пледом, Андрей присел рядом.
– О чём думаешь? – спросил он, нежно целуя её в губы. – Ты помечтай и постарайся уснуть. Час-два сна тебе не повредят.
– Сдам экзамены, получу аттестат, и тогда буду мечтать, – ответила Женя, поворачиваясь на бок. – Как ты думаешь, я смогу поступить в университет? – спросила она, беря Андрея за руку.
– Ты ещё сомневаешься? У тебя золотая медаль в кармане и мечта стать переводчиком, объехать при этом полмира. Всё, Жень, реально, если очень захотеть, – говорил Андрей, держа её за руку. – Ты меня извини, возможно, я не вовремя завёл этот разговор, но ты попроси дядю заняться твоей пенсией. Вам будет всем легче материально. Станешь студенткой, её будут платить до окончания обучения, мне отец подсказал. На университетскую стипендию, даже повышенную, особо не разгуляешься.
– Дядя Боря этим занимается. Он мне обещал купить платье на выпускной вечер. Я пойду только на торжественную часть, чтобы получить аттестат и медаль. Мы планировали с мамой пойти всей семьёй, – сказала грустно Женя.
– Мы так и сделаем. Ты наденешь своё новое платье, возьмём Полянских и пойдём все вместе. Можно не ходить на банкет, но зайти в наше кафе после школы нужно. Посидим, наедимся до отвала пирожными и мороженым. Кларе Петровне не придётся стоять у плиты, – предложил Андрей. – Как тебе такой план?
– Мне нравится, – ответила Женя. – Только решим это позже, когда сдам письменные экзамены.
– Жень, а поехали к морю. У мамы сестра живёт в Туапсе. Не примет она – поможет найти жильё. Как ты к этому отнесёшься?
– Что-то мы с тобой размечтались на месяц вперёд. Я сдаю свои экзамены, ты сдаёшь сессию, проходишь практику и, если не получится с морем, будем отдыхать на даче, – улыбнулась Женя.
Двадцать пятого июня тысяча девятьсот девяносто девятого года Евгения Полянская получила аттестат о среднем образовании и золотую медаль. На вручении присутствовали бабушка, дедушка, дядя и Андрей. Вечер прошёл в кафе, как предлагал Андрей. Двадцать восьмого июня Евгения посетила женскую консультацию. Она была беременной. Срок беременности три-четыре недели. Андрей ждал её в небольшом сквере, сидя на скамейке.
– Андрей, я не хочу ребёнка, – говорила она обречённо. – Дело не в самой беременности, здесь я сама виновата, просто – не время. Какая из меня мама?
– Жень, это наш с тобой ребёнок. Ты понимаешь, как опасен первый аборт? Да, мы оба молоды и может быть беспечны, но это не трагедия. Мы справимся с этой ситуацией. Ты будешь
