По раздраженному сопению Маноло Граси поняла, что он никогда не осмелится открыто противостоять ей. Это придало ей решимости, и она, не тая улыбки, открыто взглянула на него. Глаза Маноло горели яростью.
— Не вижу смысла обсуждать то, что относится к далекому будущему, да к тому же никак тебя не касается, — процедил он. — Прошу тебя, не вмешивайся!
Граси показалось, что сейчас он похож на загнанного тигра — угрожающе рычащего, даже защищаясь. Тяжело дыша, Граси прижала к себе плюшевого Зантуса, пытаясь побороть желание бежать куда глаза глядят. Но ей было необходимо остаться и любой ценой убедить Маноло, что брак без любви — слишком большая цена за старую месть.
— Но то будущее, о котором я говорю, может настать уже совсем скоро. Пилар обожает детей, — продолжала гнуть свою линию Граси.
— И что же?
— А то, что тебе стоит поторопиться с тем, чтобы обзавестись большой семьей, — объяснила она, задорно подмигнув.
Маноло непроизвольно моргнул в ответ. Окинув взглядом манящие очертания тела Граси, останавливаясь на каждом его изгибе так, будто касался ладонью, он посмотрел Граси прямо в глаза.
— Ты имеешь в виду — заниматься любовью, — сказал он и сразу же замолчал, будто давая этим словам наполнить разделявшее их пространство.
Граси сбили с толку игривые нотки в его голосе и непроизвольные ассоциации, рожденные словами Маноло. Она покраснела. Как обычно, настойчивость увела ее дальше, чем она хотела бы.
— Издеваешься… — произнесла она почти жалобно.
— Разве?
Бархатный голос Маноло обволакивал ее, она будто чувствовала его пальцы, проделывающие привычный путь по ее телу. Потрясенная яркостью своих воспоминаний, Граси замерла, непроизвольно стиснув игрушку. Из плюшевых внутренностей Зантуса донесся писк, ненадолго разрядивший обстановку.
— Граси, можно спросить, что эта штука делает у тебя в руках?
— Она же не может…
— Ходить, — опередил ее Маноло, — и задавать глупых вопросов?
Граси побледнела. В прошлом они часто угадывали мысли друг друга и, когда это удавалось, радовались как дети. Это было так похоже на то, чем Маноло удалось увлечь Пилар: быть вместе, весело проводить время. Поистине он дьявольски хитер.
— Ты знаешь, я не очень-то люблю игрушки. Но это — подарок.
— От мужчины? — Маноло кольнул ее взглядом, как острием булавки.
Задетая за живое, Граси отвернулась, думая о тех мужчинах, которые могли бы любить ее и быть сейчас рядом. Но их нет из-за того, что Маноло оставил в ее душе ощущение одиночества и пустоты.
— Знаешь, еще ни один жираф не преклонил передо мной колен, прося моей руки, — отшутилась Граси.
Неожиданно глаза Маноло весело блеснули, а губы изогнулись в манящей улыбке, от которой Граси оторвалась с трудом, и то только когда напомнила себе, что эти же губы дарили поцелуи Пилар.
— Тем более что, судя по размеру ресниц, это скорее всего самка, — ехидно заметил Маноло, явно наслаждаясь возможностью в свою очередь поиздеваться над Граси.
— Надо же, а я уже назвала его Зантусом. Впрочем, у мужчин тоже бывают длинные ресницы. Ты проводишь меня к Пилар?
— Попозже. Думаю, нам с тобой есть о чем поговорить. Мы могли бы пойти в местный бар…
Он буквально пожирал ее глазами, уже предвкушая победу. Граси начинало овладевать смятение. Не слишком ли много он себе позволял для будущего благоверного? Пилар рискует стать нравственной калекой, если выйдет за такого.
— Поговорить? Ты имеешь в виду — о свадьбе?
— О нас с тобой…
Граси почувствовала, как легкая дрожь постепенно завладевает ее телом. Казалось, Маноло ничего не стоило играть с чувствами, гипнотизируя мягкостью интонаций и непринужденностью намеков. Что ни говори, он умел очаровывать.
— А-а, ты про наши отношения! В смысле — про то, что мы теперь будем родственниками!
— О том, что было между нами в прошлом, — с легким раздражением пояснил Маноло. — Как понимаешь, я не сказал Пилар про то, что когда-то было между нами. Ведь она так ранима. Ты ведь тоже ничего не говорила?
Картины минувших дней снова всколыхнули память Граси, и ей стоило большого усилия отвлечься от них.
— Я не говорила даже, что мы знакомы. Да и зачем? Это было так по-детски, так несерьезно и быстро прошло…
— Может быть, и прошло, только я не верю, что быстро, как тебе хотелось бы думать, — возразил Маноло. — И потом, насколько я помню, это вовсе не было похоже на подростковую влюбленность. Мы были вместе, и, казалось, весь мир лежал у наших ног…
Маноло словно читал ее мысли — будто они никогда не расставались, а все это время продолжали думать об одном и том же! Разнервничавшись, Граси с силой сжала Зантуса, и тот опять пискнул. Маноло насмешливо улыбнулся, начиная улавливать связь между издаваемыми игрушкой звуками и душевным состоянием Граси.
Граси демонстративно зевнула, желая показать, что его приемы опытного ловеласа не производят на нее впечатления и что их совместное прошлое давно ее не волнует.
— Давай поговорим в другой раз, мне пора наконец подняться наверх. Спокойной ночи, Маноло.
Она шагнула к лифту, но Маноло решительно преградил ей дорогу.
— Подожди, ты не можешь просто так уйти.
Граси тотчас же представила Пилар, распростертую там, наверху, на скомканных простынях, изможденную занятиями любовью настолько, что не смогла даже спуститься и встретить ее.
— Почему? — вызывающе спросила она, всем своим видом показывая, что желает получить вразумительное объяснение.
— Пилар… Ей нужно сейчас побыть одной.
Маноло явно уходил от прямого ответа.
Едва проступивший на щеках румянец свидетельствовал о том, что вопрос поставил его в видимое затруднение. Граси уныло подумала, что, видимо, никогда не сможет свыкнуться с мыслью, что Маноло и ее мачеха теперь безраздельно принадлежат друг другу.
— Уже поздно, — пробормотала она. — Я просто падаю с ног от усталости.
Маноло подошел совсем близко, и Граси замерла, глядя, как он протягивает к ней руки, и предвкушая скорое прикосновение. Когда же он нежно провел пальцем по ее шее, Граси перестала дышать и с благоговейным ужасом ждала, что последует дальше.
— У тебя лента расплелась, — в самое ухо шепнул ей Маноло.
Ну и черт с ней, хотела сказать Граси, однако в горле от волнения так пересохло, что она не могла произнести ни слова. Маноло по-хозяйски поправил ленту, не спуская глаз с окаменевшего лица Граси.
А Граси словно сон вспоминала то мгновение, когда они вдруг оказались почти рядом и все в ней оцепенело от этой близости, а Маноло не мог оторвать глаз от ее губ, готовый слиться с ней в долгожданном, запретном, но от этого ничуть не менее желанном поцелуе.
