Джулиана открыла рот, собираясь что-то сказать, как вдруг услышала голоса. И соблазнительный запах еды.
– Еда… – мечтательно протянула она. – Может, и нам что-нибудь достанется?
– Я тоже на это надеюсь.
Они свернули на узкую тропинку и вскоре оказались на широкой поляне, посреди которой стоял глиняный дом, а рядом с домом – несколько загонов для скота. Под деревом у дома сидела группа иностранцев, которые обедали, весело общались и фотографировали горные пейзажи, окружающие поляну. Среди них, подавая еду и унося опустевшие тарелки, крутилась молодая индианка, одетая в яркое панджабское платье.
– Кто эти люди? – спросила Джулиана, увидев, что головы обедающих разом повернулись в их сторону.
– Туристы. Покорители Триунда. Набираются сил перед последним восхождением.
В это время из дома вышел мужчина-индиец средних лет. Увидев Эдварда, он расплылся в улыбке и направился им навстречу.
– Намасте, Раджу! – поприветствовал его Эдвард, приподняв шляпу.
– Намасте, намасте, Эд! – ответил мужчина. – Ты, как всегда, вовремя. У нас готова курица и картошка. Прошу к обеду.
– Спасибо, Раджу. – Он соскочил с лошади и повернулся к Джулиане. – Спрыгивай. Или ты собираешься обедать, сидя на лошади?
– А ты не можешь не поддевать меня? – буркнула она.
– Могу. Хотя это и трудно. Тебе помочь сойти?
Она не успела ответить, как он подхватил ее за талию и поднял.
– Я вполне способна сойти с лошади самостоятельно, – сказала она жестко.
Он застыл, держа ее на руках.
– Знаешь, Джулиана, здесь тоже есть поилка для лошадей. Если ты вдруг снова захочешь искупаться…
– Поставь меня на землю, – потребовала она.
– А ты будешь хорошо вести себя?
– Думаю, это не имеет значения. Хорошо я веду себя или плохо, но если ты захочешь снова окунуть меня в помои, ты найдешь повод.
– Ты права, – сказал он и поставил ее на землю.
Цыпленок, запеченный в тандуре, оказался изумительным. Печеная картошка была просто пальчики оближешь, и соус из тертой редьки и перца-чили пикантно дополнял оба блюда. Джулиана проглотила последний кусочек цыпленка и удовлетворенно вздохнула.
– Это было изумительно, – сказала она. – Стоило карабкаться в горы, чтобы так поесть.
Эдвард с насмешкой посмотрел на нее.
– Ты хочешь сказать, что в Англии нет хорошей еды?
– Я хочу сказать, что нигде в мире нет такой еды. И такой красоты тоже. – Она откинулась на ствол дерева и мечтательно огляделась. – Здесь так красиво и чисто. А свежий воздух обостряет аппетит.
– Рад это слышать, – протянул он. – Значит, теперь ты будешь вспоминать Нила только когда голодная? В промежутках между едой?
Она взяла с низкого столика пустые тарелки и встала.
– Ты всегда издеваешься над людьми, которых плохо знаешь?
Он тоже встал и взял ее под локти.
– Я мог бы дать тебе умный ответ, Джулиана. Но, к сожалению, здесь много людей, а в Индии не принято это делать открыто.
– Интересно, что бы это был за ответ? – нахмурилась она.
Уголки его губ дрогнули. Конечно же она знала, что он собирался сделать. Поцеловать ее. Поцеловать, чтобы заставить ее трепетать, жадно тянуться к нему, теряя рассудок. Уже от одной этой мысли у Джулианы начала кружиться голова.
Они стояли, глядя друг другу в глаза, когда со стороны послышался женский голос.
– Эдвард, извини…
Молодая индианка, которая подавала еду туристам, теперь стояла рядом с ними. Она бросила колючий взгляд на Джулиану и повернулась к Эдварду.
– Можно тебя на минутку, Эдвард? Нам нужно поговорить, – требовательно сказала она.
И Джулиана осталась одна. Эдвард и миловидная индианка быстро скрылись из виду.
Интересно, что у них могут быть за дела, размышляла Джулиана, тупо глядя в пустые тарелки, которые до сих пор держала в руках. Может, эта девушка его любовница? По ее взгляду на Джулиану можно было без труда догадаться, что она не обрадовалась, увидев ее рядом с Эдвардом…
– Все еще не решила, куда пристроить грязные тарелки? – услышала она за спиной знакомый голос и обернулась. – По твоим глазам видно, что ты дожидалась моего возвращения, чтобы обрушить их на мою голову. Я угадал?
– Почти, – буркнула она и отвела глаза в сторону.
Сытые и благодушные туристы подбирали с земли свои рюкзаки, смеялись, шумно прощались с Раджу, собираясь продолжить поход. Но Джулиане было трудно разделить их радость. Ее разъедала ревность.
– Кто эта девушка? – не удержалась она.
– Джоти, дочь Раджу. Милая и добрая. Прекрасно готовит. И у нее чудесный характер.
– Тогда почему же ты не наймешь ее домохозяйкой?
Глаза Эдварда блеснули. Насмешливо или гневно?
– О, не волнуйся, она приступит к этим обязанностям, как только ты уедешь, – ответил он. – Признаться, жду не дождусь.
Джулиана промолчала. Ревность душила ее с такой силой, что она не способна была выговорить и слова. Увидев, что Джоти снова появилась перед домом и принялась убирать остатки посуды, она решительно направилась к ней. Она собиралась подружиться с Джоти, даже если это окажется для нее фатальным.
Но подружиться с Джоти оказалось не так просто. Девушка была крайне недружелюбна, почти груба.
– Итак, ты приехала, чтобы обсудить с Эдвардом его наследство? – холодно переспросила Джоти.
– Да. Эдвард унаследовал приличную собственность, и я решила, что не помешает обсудить это с глазу на глаз, – ответила Джулиана.
– Не сомневаюсь, – многозначительно сказала Джоти.
Джулиана решила выложить карты на стол.
– Джоти, тебе наверняка Эдвард нравится… – начала она.
– Очень, – ответила индианка.
– Что ж, тогда ты должна знать, что я не собираюсь становиться между вами. В конце следующей недели я выхожу замуж. А сюда я приехала только по делам. Правда.
Джоти посмотрела на нее с недоумением. Потом смущенно улыбнулась и пожала плечами. В этот момент Джулиана увидела приближающегося к ним Эдварда.
– Джоти, представляешь, юристка из Лондона оказалась способной мыть посуду, – сказал он с усмешкой.
– Представляю, – ответила Джоти, отложила полотенце и, подмигнув ему, добавила: – Пойду в дом. Там много работы. Спасибо тебе, Джулиана, за помощь.
Джулиана удивилась внезапной смене настроения индианки.
Они снова остались вдвоем. Джулиана в очередной раз обвела глазами величественные хребты гор и, делая вид, что не замечает Эдварда, побрела по тропинке. Она чувствовала, что он идет за ней, и когда он приблизился почти вплотную, вдруг снова разволновалась от его близости. Проклятие, почему она никогда раньше так остро не чувствовала присутствие мужчины? Почему никогда не испытывала ничего подобного рядом с Нилом?
Но она знала, что должна бороться с этими чувствами.
– Послушай, ты всегда так близко стоишь к людям? – спросила она, резко повернувшись к нему.
– А ты боишься? – тихо спросил он.
– Чего мне бояться? – выдавила она, борясь с дрожью.
– Себя.
– Что? – озадаченно спросила она. – Почему я должна бояться себя?
– А потому, что ты не хочешь видеть, что происходит в твоей жизни, – ответил он и протянул ей руку. – Вот моя рука. Держись.
Она недоуменно заморгала.
– Ты опять смеешься надо мной, – сказала она и отступила назад.
И вдруг почувствовала, что ее нога куда-то соскользнула. На какую-то долю секунды она словно повисла в воздухе, в панике замахала руками, а потом начала падать. В этот момент рука Эдварда выстрелила вперед, она схватилась за нее и оказалась в его объятиях. Переставив ноги на камень, она обернулась и с ужасом в глазах увидела за спиной головокружительно крутой обрыв.
– О боже, – прошептала она. – Я чуть не свалилась туда.
Эдвард оттащил ее подальше от обрыва.
– Ты что, не видела, где стоишь? – спросил он, побледнев.
– Нет. Я просто не задумывалась над этим.
– Ты забралась в самые высокие горы в мире и даже не задумывалась о том, что тебе может грозить опасность падения?
Он проговорил это так гневно, что она потупила взгляд.
– А почему ты, собственно, так беспокоишься? – пробормотала она.
– Потому что теперь я отвечаю за тебя, нравится тебе это или нет. И хотя в иные моменты сам испытываю желание столкнуть тебя с обрыва, я не планирую таким образом распроститься с тобой.
Джулиана вырвалась из его объятий и ступила на тропинку.
– Знаешь, разумнее всего было бы сказать мне о том, что я стою на краю обрыва, – холодно проговорила она.
– Разумнее всего было бы не стоять там. Кроме того, ты могла заметить табличку на дереве, предупреждающую об опасности. Я и представить себе не мог, что ты настолько зациклена на себе, что готова свалиться с обрыва.
– Жаль, что не свалилась, – сказала она. – Может, это избавило бы меня от домашней работы в твоем доме.
На короткое время повисла тишина. Вдруг Эдвард подошел к ней и взял за плечи.
