Неужели то, что она нравилась Рою, было иллюзией? Бланш почувствовала разочарование. Да-да, именно разочарование, следовало признаться себе в этом. Каким угодно, но уж во всяком случае не таким представляла она финал своей свадьбы…
Но нет, Бланш решительно отказывалась думать обо всем этом дальше! Она воспользуется его советом – примет душ и ляжет. Девушка не сомневалась, что заснет, как только ее голова коснется подушки: этот – мучительный день завершал череду нескольких не менее мучительных недель…
Но эта ночная рубашка, которую с таким таинственным и романтическим видом преподнесла ей мать! Вряд ли что-то могло сильнее напомнить о медовом месяце. Кружева сверху, узкие бретельки и струящаяся юбка из бледно-палевого сатина, ласково скользящего по коже… Ей настолько нестерпимо захотелось ее надеть, что она не смогла заставить себя поискать в чемодане что-нибудь менее откровенное.
Через несколько минут Бланш уже расчесала волосы и, выходя из ванной, протянула руку к выключателю, когда дверь внезапно открылась. Готовая поднять тревогу, она широко раскрыла глаза, но вскоре поняла, кто это был. Рой – он вернулся! Сердце Бланш учащенно забилось, рука инстинктивно легла на горло, и в то же время она испытывала чувство, близкое к радости: ведь на ней было самое роскошное и соблазнительное одеяние, какое она когда-либо имела.
Рой не двигался, прислонившись к двери. И было уже неважно, скажет он опять что-нибудь язвительное или промолчит: напряженный взгляд горящих глаз не оставлял никаких сомнений. Казалось, что они простояли целую вечность, глядя друг на друга. Для Бланш было неожиданностью ощутить, что, абсолютно ничего не опасаясь, она была по-настоящему взволнована и возбуждена этим неожиданным вторжением, ожидая от Роя дальнейших действий.
– Прости, если напугал тебя Бланш. Я просто вспомнил, что забыл свои бритвенные принадлежности в ванной.
Опять эта язвительность в голосе! Всем своим видом он старался дать ей понять, что разгадал ее хитрость: ведь если бы она не ждала его возвращения, то не оделась бы соответственным образом.
Бланш была оскорблена. Стараясь держаться как можно более прямо, она молча смотрела, как он взял клетчатый несессер и остановился, глядя ей в глаза, будто пытаясь что-то доказать. На долю секунды он улыбнулся, но улыбка погасла, когда он заметил бешено пульсирующую вену на ее шее, возбужденно дышащую едва прикрытую грудь.
– И еще, Бланш, – он прошел мимо нее и взялся за дверную ручку, – когда я уйду, советую тебе проверить, хорошо ли все закрыто. Окажись здесь другой мужчина… – Когда он улыбнулся, стало очевидным, что он все-таки сильно взволнован. – Так вот, если бы он увидел тебя в таком виде, особенно при столь интимном освещении, я очень сомневаюсь, что он повел бы себя так же благородно – или глупо, как я. Независимо от того, был бы он на тебе женат или нет.
Дверь за ним закрылась, и Бланш осталась одна, глядя на темные дверные панели. Ее ноги дрожали, а голова как будто принадлежала не ей. Но наиболее мучительным ощущением было разочарование и то, что его никак нельзя было себе объяснить.
«При столь интимном освещении», – сказал он, как будто она заранее отрепетировала эту сцену! Слезы брызнули из ее глаз. Она повернулась и с чувством нестерпимой обиды потушила свет. Ее рука так сильно дрожала, что она с трудом смогла закрыть дверную защелку.
3
Этого не может быть! – говорила себе Бланш укоризненно. Что за ерунда? Будто я никогда не видела мужского тела…
За годы врачебной практики она перевидала их множество. К ней обращались не только старые и больные люди, но и спортсмены с великолепно развитой мускулатурой, страдающие от временных рецидивов или проходящие курс восстановительного лечения после операций. Все они нуждались в услугах опытного физиотерапевта. Но до сих пор, искренне восхищаясь великолепным телосложением некоторых пациентов, она никогда не выходила за профессиональные рамки и потому долгое время считала себя абсолютно чуждой каким бы то ни было женским волнениям.
Сейчас, расположившись на краю бассейна, она – как это нелепо! – наблюдала почти тайком за собственным мужем под прикрытием очков и книги, которую она якобы читала. Бланш не могла понять, почему фигура именно этого мужчины может быть столь притягательной. Наверное, мне просто нравится, как он плавает, подумала она. Такой великолепный кроль! Да и вообще, она никак не ожидала, что в человеке, за которого она вышла замуж, окажется так много неожиданного. Три дня, прошедшие с тех пор, как они приехали в Прованс, были днями открытий.
Сначала этот превосходный дом. Когда за день или два до свадьбы он, не спрашивая ее мнения, в своем высокомерном стиле объявил, что они ненадолго летят во Францию, то даже не намекнул, что пунктом назначения является его собственный дом. И она никогда не забудет, как впервые увидела его: весь золотой в лучах полуденного солнца. Три пирамидальных тополя, которые, как сказал Рой, он использует в качестве ориентира; крутой подъем по узкой вьющейся дороге. И наконец дорожка, ведущая во двор. Хрустящий гравий скатывался по склону холма, исчезая в легком тумане, который, поднимался со стороны Средиземного моря.
Жизнь с Роем, которой она так страшилась, оказалась на удивление легка. Они больше походили на друзей, случайно встретившихся в отеле и достаточно высоко ценивших общество друг друга. Каждый был свободен следовать своим собственным интересам: в его случае – работа над сценарием, который ляжет в основу его будущего сериала, а в ее – полнейшее блаженство долгих часов чтения.
Она понятия не имела, что все это окажется настолько упоительным. Но самое главное – почувствовав целебное воздействие покоя и тишины, она поняла, как сильно была напряжена и измучена последние недели. Даже погода, казалось, старалась угодить ей: так рано в этом сезоне установилась ровная жара…
Бланш задумалась, но внезапно ее внимание напряглось: Рой выходил из бассейна. Вода стекала с него, капельки влаги на широких плечах сверкали, подобно кристаллам, в темном треугольнике волос на груди. Поспешно она опустила глаза, перебирая пальцами непрочитанные страницы, и постаралась выглядеть удивленной, когда он заговорил.
– Не понимаю, как ты можешь так долго сопротивляться? – Взяв полотенце, он принялся вытираться, затем бросил его и пододвинул к себе ногой стул.
– Сопротивляться? – Нервы Бланш напряглись до предела. Она попыталась переключить свое внимание и отвести взгляд от его лица. – Что ты имеешь в виду?
Рука Роя машинально откинула густую темную прядь со лба. Он улыбнулся, блеснув безупречной белизной зубов.
