Он достал из кармана складной ножик и принялся разглядывать его. Пригодится ли этот ножик здесь? Может быть Но для чего он мне нужен был раньше? Что я делал перочинным ножичком?
Майлз нахмурился. Хватит думать о всякой ерунде, надо вспомнить что-нибудь о себе самом. У меня должна быть семья. Лекси сказала, что ничего не знает о моей семье. Кто-то должен обо мне беспокоиться. Кто? У Лекси есть отец, она рассказала, как он сломал ногу. А какие родственники у меня?
Однако размышления не помогли ему обрести уверенность в себе. Казалось, что он ничего не знает о том, как живут люди, и никогда не слышал ничего, кроме птичьих голосов, шелеста листвы, шума океана и ветра. Ему было известно лишь то, что они с Лекси Уоллис оказались на острове. Когда он поднялся на вершину холма, то увидел безбрежный океан. Если бы удалось разжечь костер на вершине, то за много миль в дневные часы был бы виден дым, а ночью — огонь. В голову ему пришла еще одна мысль: где-то поблизости могут находиться и другие острова. Их нельзя было разглядеть, на горизонте стояли темные облака, к тому же это слишком далеко, чтобы добраться вплавь.
Если б я смог построить плот…
Если б я смог разжечь костер…
Огорченный, Майлз снова поднялся. Нам не на что надеяться, мы должны будем провести здесь ночь. Я-то не боюсь спать под открытым небом, но Лекси наверняка хотела бы провести ночь в укрытии.
Майлз обратил внимание на поломанные пальмовые ветви, и у него возник план. Он тут же принялся за работу.
Лекси задыхалась от быстрой ходьбы. Ей показалось, что солнце уже садится.
Увидев Майлза, она почувствовала облегчение и была благодарна судьбе за то, что ночью не будет совершенно одна.
— Привет!
— Вы что, бежали?
— Я очень торопилась. — Лекси протянула ему мешок, сделанный из свитера. — Вот, я нашла апельсины.
— Здорово! Я тоже кое-что нашел.
На разложенной в траве рубашке лежали орехи и сливы. Лекси перевела взгляд на обнаженную грудь Майлза, потом увидела и голые ноги. Он обрезал свои брюки, и они превратились в шорты. Картину дополняли всклокоченные волосы и заросшее щетиной лицо. Вылитый дикарь!
У Лекси екнуло сердце, когда она подумала, что и сама выглядит не лучше.
— Я нашла эту кружку в воде, недалеко от берега, — сказала она, показывая свою находку.
— Кружку? — Майлз подошел ближе.
— Она плавала в воде. Откуда ее могло принести?
— Такая поцарапанная и помятая… Наверно, со дна океана.
— А не с яхты? — спросила Лекси.
Майлз стал внимательно рассматривать кружку.
— Это тоже возможно. Когда вы были на яхте, вы там видели такие кружки или пользовались ими?
Лекси засмеялась:
— Конечно, нет. Мы пользовались фарфоровыми чашками. Но, может быть, на кухне была и металлическая посуда.
— На камбузе, — поправил ее Майлз.
— Да, на камбузе, — согласилась Лекси, убеждаясь, что частично память Майлза восстанавливается. — Во всяком случае, важно, что течение прибило к берегу меня, вас, а теперь еще и эту кружку…
— Вы думаете, и другие предметы могут к нам приплыть? Все возможно. — Он вернул кружку Лекси. — Скоро стемнеет, надо разбить временный лагерь. Сегодняшнюю ночь нам в любом случае придется провести здесь.
Лекси огляделась вокруг. На Майлза не произвели впечатления ее доводы, и он прав: надо дело делать, а не ждать у моря погоды.
Деревья вокруг озерка теснились в мягком сумраке. И тут Лекси заметила какое-то примитивное сооружение, сложенное из пальмовых ветвей. Ветви были скреплены белыми лоскутками, оторванными от брюк Майлза, отчего те и превратились в шорты.
Шалаш был так мал, что мог служить убежищем только для одного человека, и Лекси предположила, что для нее.
— Как замечательно, — произнесла она внезапно охрипшим голосом, тронутая его заботой.
— Это для вас. К сожалению, постелить на землю нечего.
— Я и не надеялась, что над головой у меня будет крыша. Спасибо, Майлз. — Она не могла даже представить, что Майлз Лайтон так позаботится о ней. И это ее поразило.
— Вы, наверно, наелись апельсинов? Попробуйте теперь слив и орехов. Они, правда, мелкие и не такие красивые, как в магазине, но есть можно.
— Спасибо, обязательно попробую.
Они уселись друг против друга, а их трофеи лежали посередине. Сумерки сгущались, теплый воздух был насыщен сладким ароматом. Лекси ощутила вокруг необычное, но желанное умиротворение: они нашли воду и пищу, у них есть крыша над головой… Чего еще можно пожелать в таких обстоятельствах?
— Я не увидела никаких следов человека, — сообщила Лекси.
— И я тоже. Мы находимся на маленьком острове. Наша часть берега обращена на восток, вернее, на северо-восток.
Лекси вспомнила, как она следила за движением солнца весь этот день.
— Да, я тоже так думаю.
— Поблизости есть и другие острова.
— Мне показалось, что темная туча на горизонте…
— Точно, это, должно быть, и есть остров.
В наступившей темноте их голоса звучали мягче. Она и он были в таком уединении и так далеки от всего остального мира. Лекси подумала, что никогда прежде она не бьиа настолько оторвана от всего мира, как теперь с Майлзом Лайтоном.
— Лекси, вы говорили, что у меня была своя яхта и что я владелец острова, к которому мы направлялись.
— Да, так оно и есть.
— Значит, я богатый человек?
— Очень богатый, — ответила Лекси шутливо, — если верить газетам.
— Газетам? Мое имя упоминается в новостях?
— Да, и довольно часто. В финансовых кругах вас считают гением.
— Вы меня обманываете. — Майлз помолчал немного. — Скажите, это правда? — (Она кивнула.) — Можно я вам задам несколько вопросов?
— Конечно. Я отвечу на все вопросы, на какие только смогу.
— Есть у меня семья? Лекси вздохнула.
— Вы ведете очень замкнутый образ жизни, Майлз. Однажды я прочла, что вы были женаты…
— Женат? О Боже! Вы хотите сказать, что у меня есть жена?
— Нет, вы были женаты, но брак продолжался недолго.
— Что значит — недолго?
— Всего несколько месяцев.
Майлз снова помолчал. Затем произнес задумчиво:
— Несколько месяцев. Интересно, почему?
— Поверьте, о вашей личной жизни в печати мало появлялось материалов. Просто было сообщение, что вы разведены, и все.
— А другие члены семьи: родители, братья, сестры?
— О них я ничего не знаю, — ответила Лекси неохотно. — Кажется, ваши родители погибли в авиакатастрофе несколько лет назад.
— Вам известно, где я живу? Лекси задумчиво грызла орех.
