– Нет-нет! – Кэти покачала головой. – Вряд ли вы их знаете. – «Боже, зачем я все это затеяла? – лихорадочно думала она. – Надо было сказать, что прилетела прямо из Лондона, а багаж потерялся».
– Почему же? У меня есть друзья в Антибе.
– Эти люди – французы, – в отчаянии произнесла Кэти.
– У меня много друзей-французов. Какая у них фамилия?
В мыслях Кэти образовалась пустота. Сейчас она ни за что на свете не смогла бы вот так, с бухты-барахты, назвать ни одной французской фамилии.
– Я спросил – какая у них фамилия? – Пирса, казалось, удивило ее молчание.
– Дюбоннэ. – Это была единственная фамилия, которая пришла ей на ум.
– Дюбоннэ? – Его губы изогнулись в иронической улыбке.
– Да, как напиток, – притворно-безразлично подтвердила она.
– И сколько же времени вы работали в семье Дюбоннэ? – невозмутимо спросил Пирс.
– Около года, – беспечным голосом ответила Кэти.
– Значит, вы хорошо говорите по-французски? – Пирс произнес эти слова по-французски.
– Неплохо, объясниться могу, – также по-французски ответила Кэти. Слава Богу, она усердно зубрила французский в школе.
Пирс снизил скорость – они круто повернули, и у нее появилась возможность сменить тему.
– А где произошел несчастный случай с Джоди Стерлинг? – Она прекрасно знала, что Джоди попала в автомобильную аварию в Париже и лежит теперь в парижской больнице, но это был единственный способ выудить из Пирса новые детали происшедшего.
– Вы разве не читаете газет? – Он искоса взглянул на нее.
– Нечасто.
– Впрочем, все равно нельзя верить ни единому слову из того, что они там печатают. Я уверен: добрая половина этих репортеришек родную мать продаст за сенсацию.
– Ну, здесь я с вами не согласна, – возразила Кэти. – Многим журналистам всякое приходится испытать в поисках правды. Если бы не они, люди и не догадывались бы обо всех несправедливостях, которые творятся в мире.
– Но ведь это только одна сторона медали, мисс Филдинг! Они суют нос в чужие дела, совершенно не заботясь о последствиях. И делают это не ради других, а исключительно из любви к деньгам.
У нее внутри снова шевельнулось чувство вины. Ведь она вмешивается в частную жизнь Пирса, и только ради того, чтобы снабдить свою газету бульварной хроникой. Кэти нечасто занималась такой работой, и, честно говоря, она ей не очень нравилась… Но угрызения совести забываются, когда тебе под дверь подсовывают все новые и новые счета.
– Отвечаю на вопрос: Джоди Стерлинг попала в аварию в Париже.
– Понятно.
Кэти хотелось задать еще пару вопросов, но тягостные размышления о собственной нечестности охладили ее пыл.
– А что будет, когда мисс Стерлинг выпишут? – наконец спросила она. – Наверное, няня вам больше не понадобится, ведь Поппи вернется к маме? Или мисс Стерлинг приедет сюда поправлять здоровье?
– Я все думал, когда вы об этом спросите, – протяжным голосом произнес Пирс.
– Правда? – И Кэти взглянула на него большими невинными глазами. – А почему?
– Это естественно, вы боитесь потерять работу.
– А почему я должна бояться? Поппи и вправду вернется домой?
После секундного колебания Пирс обворожительно улыбнулся.
– Всему свое время, мисс Филдинг.
Кэти вспомнила его вчерашние слова о том, что он подаст в суд на любую газету, которая напечатает о нем какую-нибудь ложь, и содрогнулась. Надо быть крайне осторожной.
– Вы ведь уже называли меня Кэтрин, – мягко напомнила она и одарила его одной из своих самых лучезарных улыбок. – «Мисс Филдинг» звучит так официально.
– Это на курсах вас научили непосредственности в общении? – резко произнес он.
Кэти даже вздрогнула – тон Пирса поразил ее.
– На курсах нам говорили, что кончились те времена, когда слуг держали под лестницей, – с сарказмом ответила она.
Тут они подъехали к Антибу. И Пирс спросил адрес.
– Адрес? – Она сначала не поняла, чего он хочет.
– Адрес семьи Дюбоннэ, – сухо напомнил Пирс. – Где они живут?
– Ах да… Здесь, по дороге, – и она махнула рукой вперед. – Не беспокойтесь, я вам покажу.
– Я не беспокоюсь. Как называется шоссе? – терпеливо спросил Пирс.
Именно этого вопроса Кэти и боялась. Она понятия не имела, как здесь называются улицы…
– Я как-то позабыла. – Она нахмурилась, притворяясь, будто думает. – Но это где-то здесь, – и Кэти снова махнула рукой вдоль дороги. – Первый поворот налево.
– Налево повернуть нельзя – там запрещен въезд.
– Тогда, знаете… давайте я выйду здесь. За полчаса я успею собрать вещи – а когда покончите со своими делами, приедете за мной сюда. – Ей казалось, что она говорит слишком взволнованно, и все-таки она надеялась, что это не так. От вранья у нее уже начинала болеть голова.
– Какой вздор – не будете же вы таскать тяжелые сумки?! – Пирс повернул во второй раз. – Подъедем с другого конца. Какой номер дома?
Кэти отчаянно пыталась вспомнить, какие есть дома на соседней улице, чтобы выбрать самый безопасный.
– Вот здесь, – сказала она, как только они завернули за угол.
– Здесь? – Пирс посмотрел на большой дом, наполовину спрятанный за высокой стеной с массивными воротами из кованого железа.
– Да, спасибо. – Она потянулась к дверной ручке. – Вы сможете заехать за мной через полчаса?
– Я подожду здесь. – И, к ее ужасу, он собрался заглушить мотор.
– Нет-нет… не надо. Зачем вам здесь сидеть, тратить время зря? – поспешно возразила она. – Съездите лучше по своим делам.
– Ничего страшного. – Пирс выключил мотор и откинулся на спинку сиденья. – Вряд ли вам понадобится больше получаса.
– Наверняка больше… У меня много одежды, и…
– Идите, Кэтрин, – решительно перебил он ее. – А то мы просидим так весь день.
Было ясно, что спорить бесполезно. Сердце у Кэти бешено колотилось, но все же она вылезла из машины и встала перед воротами.
«Интересно, как они открываются?» – думала Кэти, рассматривая тяжелый засов.
Позади нее Пирс опустил в машине стекло и сухо предложил:
– Нажмите на звонок.
– Как раз это я и собиралась сделать. – И она послала ему гневный, раздраженный взгляд. Он, видите ли, сидит и наблюдает за каждым ее движением – и ко всему прочему с таким самодовольным видом, что ей так и хочется подойти и собственноручно стереть эту высокомерную улыбку с его лица.
Но Кэти пришлось сдержать бушевавшую внутри ярость – она глубоко вдохнула и стала искать взглядом звонок. Неудивительно, что она не сразу его заметила – звонок был скрыт за веткой плюща. Кэти позвонила, и через пару минут ворота со скрежетом открылись.
Она понятия не имела, как будет объясняться с живущими здесь людьми… и что скажет Пирс, когда она вернется с пустыми руками. Может, стоит сказать ему, что семейство Дюбоннэ ограбили и все ее вещи украдены? «Вот почему плохо врать, – мрачно думала Кэти. – Одна ложь, даже самая маленькая, всегда ведет к другой. А потом оглядываешься и понимаешь, что попала в огромную яму, из которой не выбраться».
