Линди вовремя спохватилась и уже протянутой рукой потрогала себя за ухо, вместо того чтобы дотронуться до Ника.
— Джарретт, хватит мне тут бездельничать с вами, — сказала она, но он только рассмеялся в ответ.
— А я только начал бездельничать, профессор Мак. По моему глубокому убеждению, в этом никогда нельзя переусердствовать.
Что же это такое творится? Хороша же она, стоит тут перед аудиторией и, словно какая-нибудь глупенькая студентка, болтает о чепухе с удивительно привлекательным мужчиной. Чтобы ситуация не осложнилась еще больше, Линди открыла дверь, торопливо вошла в аудиторию… и как вкопанная остановилась.
Линди так резко остановилась, что Ник налетел на нее сзади. Чтобы удержать ее, он положил руку ей на плечо, и в результате они все-таки вошли вместе, как парочка закадычных друзей. Но, как оказалось, никакого значения это не имело. В аудитории было только три человека. Один, два, три… и все. Два члена городского совета, расположившиеся в первом ряду, и один из студентов Линди, одиноко маячивший в самом конце аудитории.
— Скажите, а все остальные уже ушли? — спросила она, стараясь побороть подступившее отчаяние.
Один из членов совета, Оливер Колдуэлл, встал и потянулся. Это было сложное, многоступенчатое потягивание с вращением рук и похрустыванием суставами. Линди поморщилась.
— Никто не ушел, — четко, с расстановкой ответил Оливер.
Сложив на груди костлявые руки, он смотрел куда-то вдаль.
— Вы хотите сказать, что… никто больше не пришел? — сказала она со все более возрастающей тревогой.
— Совершенно верно.
Оливер пошевелил руками, будто опять собираясь хрустнуть пальцами.
— Но ведь я раздала столько рекламных проспектов, я стучала во все двери, звонила по телефону…
Голос Линди сорвался, когда она оглядела пустую аудиторию. Когда в ней было так мало народу, она напоминала пустой вокзал или огромную коробку с пятью крохотными леденцами, громыхающими внутри. Линди попыталась вернуть себе хоть часть своего преподавательского авторитета и уверенности.
— А что же члены совета? — требовательно прозвучал ее голос. — Почему они не присутствуют?
В ответ Оливер хрустнул пальцами, отчего Линди подпрыгнула на месте. Заговорила Мелани Диме:
— Мы с Оливером представляем городской совет, Линди. Что касается остальных, их нельзя винить в том, что они не пришли. В конце концов, это же не официальное заседание, правда? И, кроме того, многие боялись пропустить сегодня вечером большой турнир. Так чего же ты ожидала?
— Я ожидала хоть небольшой заинтересованности в охране окружающей среды и животного мира, — парировала Линди.
Но Мелани, казалось, не заметила ее язвительного тона. Она вовсю улыбалась Нику и старалась выгодно продемонстрировать ему свои ноги. У Мелани были ладные, стройные ножки и изящные щиколотки. Ник, казалось, оценил ее усилия по достоинству. Ну и прекрасно. Если ему так нужны эти ножки — пожалуйста. У нее есть более важные дела, которыми надо заниматься. Освободившись от поддержки Ника, она подошла к преподавательскому столу. Бухнув на него свою сумку, она обозрела скудную аудиторию.
В самом последнем ряду сидел Эрик Сотело, один из лучших студентов Линди. Он никогда не разговаривал на лекциях, но зато прекрасно отвечал на экзаменах. В этот раз он тоже уткнулся в свои записи, как только Линди вошла в аудиторию. Она уже знала, что ему больше всего хотелось остаться незамеченным при любом скоплении людей. Она понемногу старалась вытащить его из привычной скорлупы, но давить на него не хотела. Поэтому она просто кивнула ему — или скорее его тетради, за которой он притаился.
Оливер Колдуэлл снова уселся, с трудом пытаясь разместить свои длинные ноги, словно он спрут, который не знает, куда девать щупальца. Ник сел через несколько столов от Мелани, которая небрежно сомкнула руки за головой. Эта поза должна была продемонстрировать, что ноги были не единственной частью ее тела, которой можно было гордиться. Она одарила Ника ослепительной улыбкой. Ник улыбнулся в ответ. Линди захотелось взять их за головы и стукнуть друг о друга лбами.
Ничего не оставалось больше, как приступать к дебатам. Ведь мнение двух или трех человек не менее важно, чем мнение целой толпы. Если бы Линди удалось убедить Оливера, Мелани и Эрика встать на защиту сов, это было бы уже большим достижением. Взяв в руки кусочек мела, она написала на доске крупными буквами лишь одно слово — «Яд». Эрик выглянул из-за своей тетради, и даже Мелани на минутку оторвала взгляд от Ника.
— Яд, — произнесла Линди. — Яд, содержащийся в инсектицидах, представляет угрозу для североамериканских сов, селящихся в норах. Представьте себе, что вы вынуждены питаться жучками, кузнечиками, мышами — и все это отравлено. Поставьте себя на место колонии сов, которые вынуждены бороться за свое существование. Угрозы сыплются на вас со всех сторон. На той земле, где вы когда-то обитали, теперь раскинулись поля, построены дома или открыты торговые комплексы. Вас просто выгнали, оторвали от родного дома. Куда же вам деваться? Возможно, вам повезет, и вы найдете клочок земли, покинутый другими совами. Но вы не знаете главного. Над этой землей летали самолеты, разбрызгивая инсектициды. Вот почему здесь нет птиц. Значит, и вы здесь, в, конце концов, должны будете погибнуть от яда. Таков замкнутый круг, в котором вам приходится бороться и умирать.
Она остановилась, чтобы слова осели в аудитории. Все внимательно слушали ее. Ник — нахмурившись и сдвинув брови. Мелани — покусывая ноготок и выжидающе посматривая на Линди. Оливер сумел удержаться и, пока она говорила, ни разу не хрустнул пальцами. Эрик, облокотившись на руку, смотрел на нее с каким-то мечтательным выражением.
Линди потянула паузу, таким образом нагнетая напряжение у слушателей. Она давно усвоила, что хороший педагог всегда должен быть чуточку актером. А сейчас она как никогда ощущала себя учителем, пытающимся разбудить сочувствие в аудитории.
Через минуту она продолжала:
— Представьте себе, что вы, маленькая норная сова, нашли кусочек земли, где можно выжить. Ни кузнечики, ни мыши, которыми вы питаетесь, еще не отравлены. Вы пока в безопасности. Но возникает новая угроза — «Олдридж Авиейшн». — Она стрельнула глазами в сторону Ника. — «Олдридж Авиейшн» собирается привезти сюда бульдозеры, разрушить норы и убить ваших детей. И вы не просто останетесь без дома, возможно, вы как вид вообще исчезнете с лица земли.
Мелани вздохнула. Оливер все еще не осмеливался хрустнуть пальцами. Эрик облокотился на другую руку и не отрываясь смотрел на Линди. А Ник поднялся, подошел к ее столу и встал с другой стороны. Видно было, что он разозлился.
