Джорди Риверс - Эра одуванчиков

– Джорди, с тобой все хорошо? – тревожно спросила Оливия, глядя на молодую девушку. Та нахмурилась, с особым упорством рассматривая мох под ногами. Так случалось с ней, когда она испытывала внутренние противоречия. Одна часть ее хотела того, от чего другая часть пыталась уберечь. И тогда она начинала вести себя просто по-свински, потому что в этот момент теряла ощущение собственной невиновности. Только не это! Только не с ней!

– Джорди! Что случилось? – спросила Оливия настойчивее. Что не так? Все же было прекрасно!

Джорди холодно посмотрела ей в глаза. Ну почему бы тебе просто не поверить, что это может быть ей интересно?

Оливия расстроено покачала головой:

– Ведь если бы это была Эрика или Майкл, да кто угодно, ты бы ответила! – воскликнула она.

– Эрика обычно обнимает меня, когда спрашивает, – сказала Джорди, капризно выпятив нижнюю губу.

– О Господи! Ну конечно, я должна была догадаться! – Оливия сделала шаг к Джорди, обняла ее и поцеловала в мокрую макушку. Девушка уткнулась лбом ей в плечо и обвила руками за талию. Это сон!

– Ну как? – спросила Оливия, чувствуя некоторую раздраженность, но не решаясь ее показывать. Боже! Ты еще такой ребенок!

– Намного лучше, – выдохнула Джорди.

– Теперь ты мне расскажешь, что это было? – она погладила девушку по волосам.

Джорди тяжело вздохнула:

– Иногда я теряю ощущение того, что мир любит меня. И в эти моменты мне кажется, что я есть нечто плохое, и что меня вообще нельзя любить. И тогда я начинаю вести себя соответствующе.

Оливия молчала. Потом сказала:

– Теперь ты видишь, что это неправда? Что это ужасное заблуждение с твоей стороны?

– Да. И это прекрасно! – Джорди сделала шаг в сторону пансионата. – Пойдем?

На кухне, которая располагалась рядом с кафе, где они обедали, их ждала только Эрика.

– Майкл ушел спать. Как искупались? – спросила она.

– Ой! Чудесно! – Джорди плюхнулась за стол, где уже стояли две чашки с чаем с молоком, одна для нее, другая для Оливии. – Эрика! Спасибо тебе! Мы мечтали о твоем чае, с того момента, как только вылезли из воды!

Оливия села за стол напротив Джорди и, греясь, обхватила ладонями приготовленную для нее чашку.

Эрика налила себе стакан молока и присоединилась к ним:

– Оливия, уже поздно, ты останешься?

Молодая женщина улыбнулась ей и покачала головой в знак согласия:

– Устала, к тому же здесь так хорошо!

У Джорди округлились глаза:

– Ты останешься здесь?!? – Неужели это возможно?!? – А где ты будешь ночевать?

Оливия рассмеялась в ответ на ее удивление.

– У Оливии здесь своя комната, как и у всех нас, – ответила за нее Эрика.

– А ее сейчас не ремонтируют?

– Пока нет, но скоро и до нее доберутся, – ответила Оливия, делая глоток чая.

– Вот это да! И часто ты здесь остаешься? – Джорди до сих пор не могла поверить услышанному.

– На самом деле, не часто. Но приятно иметь такую возможность.

– Понятно. – Джорди помолчала секунду, потом спросила, – Кто-нибудь расстроился, что ты не вернешься в город?

Оливия посмотрела на девушку, не зная сердиться ей или просто смириться с этой ее непосредственностью.

– Можешь дать мне метафизический ответ, – улыбнулась Джорди.

Молодая женщина скорчила ей гримасу:

– Очень смешно! – потом через секунду ответила, – Нет, никто не расстроился! – и, предупреждая следующий вопрос Джорди, добавила, – Некому, если ты это имела ввиду.

Джорди невинно похлопала ресницами:

– Да. Это именно то, что я хотела услышать.

Через секунду поняв, что она только что сказала, девушка быстро поправилась:

– Ой! То есть услышать! Тьфу! То есть, то есть сказать… э-э-э…то есть э-э-э…то есть спросить!

Джорди опустила голову на стол и несколько раз ударилась лбом о столешницу:

– Боже мой!

Наверное мое лицо красное как помидор!

– Так что ты хотела? – переспросила Оливия.

В ответ девушка пробубнила что-то невнятное в стол. Ну вот! Без красной карточки не обошлось!

Эрика рассмеялась и погладила ее по голове.

Рано утром Джорди и Эрика стояли на крыльце у парадного входа. Джорди ждала Майкла, чтобы поливать цветы, а Эрика вышла к ней поболтать и вместе насладиться прекрасным утром. Они молча смотрели вперед на позолоченные солнцем ворота, на дорогу за ними, на лес и встающее в горах солнце.

Джорди думала о том, какая красота окружает человека в его жизни, о том, что каждое утро неповторимо и можно запросто только лишь на этом основании просыпаться каждый раз другим новым человеком. Моя голубая планета определенно прекрасна!

– О чем ты думаешь, Эрика? – спросила она обожаемую ею женщину.

Эрика улыбнулась:

– Я думаю о том, что на завтрак будет каша.

– Ты точно решила? – спросила Джорди.

В обязанности Эрики входило составление меню, и сегодняшний день был расписан еще вчера. Но на кухне всегда были продукты, чтобы приготовить что-нибудь незапланированное. Джорди с Майклом этим вовсю пользовались. Например, кто-нибудь мог внезапно захотеть манный пудинг или итальянскую пасту с сыром, и тогда Эрика вносила срочные коррективы. В детях, так называли в пансионате Джорди и Майкла, на кухне души не чаяли, так что подобные просьбы воспринимались с горячим энтузиазмом. Хотя такое случалось не часто, потому что обычно они питались тем, чем и остальные.

– Да. А у тебя есть другие предложения? – спросила Эрика.

– Нет. Сегодня я с удовольствием поем кашу.

Джорди заметила, что в пансионате изменились не только ее привычки, но и предпочтения в еде. Если раньше она представить не могла, что будет с нетерпением ждать молочного супа или спаржу на ужин, то теперь это было так естественно. Что же будет дальше?

– О чем думаешь ты? – спросила Эрика в свою очередь.

Джорди скользнула взглядом по горным вершинам, за которыми лежала ее прежняя жизнь.

– Я думаю о том, что это огромное счастье для меня стоять сейчас здесь в ласковых лучах прекраснейшего утреннего солнца рядом с тобой, – при этих словах Джорди хитро подмигнула ей.

Эрика посмеялась вместе с ней, соглашаясь. Они постояли так еще немного, и женщина ушла распорядиться насчет завтрака.

Джорди же запрокинула голову, заложила руки за спину и, закрыв глаза, подставила лицо солнечным лучам и легким теплым потокам утреннего ветра. Вдруг она почувствовала чье-то присутствие рядом. Майкл!