Может, будь Саманта зрелой самостоятельной особой вроде нее самой, это было бы не так унизительно, но они превратили ее в тщедушную пятнадцатилетнюю соплячку!
Заметив, что режиссер закончил разговаривать с ассистентом, Джуди подошла к нему.
— Мистер Трейси…
— Джуди, я тебя прошу, называй меня Алексом. Мы же одна семья.
Черта с два! Как не было у нее семьи, так и до сих пор нет! Памела отказалась переехать в Калифорнию. Крис Торнтон целыми днями торчит в новой квартире, куда переехали Джуди и Глория. Глория уделяет все свое внимание Крису, а Джуди чувствует себя никому не нужной.
Да и работа в телевизионной программе оказалась совсем не такой, как она себе представляла. Когда они познакомились, Том Джонсон был такой милый, но потом совершенно переменился. Даже перешел на «вы». Правда, поначалу он ей помогал, но потом чем дружелюбнее вела себя Джуди, тем больше он от нее отдалялся. Сейчас Том и вовсе с ней не разговаривает, разве что на съемочной площадке, и то в случае крайней необходимости.
Режиссер снова уткнулся в свои бумаги, и Джуди отважилась заговорить о своей самой жгучей обиде.
— Алекс, я хочу спросить… вернее, сказать по поводу прически.
— Выкладывай. Только быстренько.
— Мне она не нравится.
— Это еще почему? — удивился Трейси. — Отличная прическа! Идеально подходит к образу.
— Но у меня с ней дебильный вид!
— Ничего подобного! — возразил режиссер. — Нормальный вид для пятнадцатилетней девочки.
— Но мне-то скоро все двадцать!
— А Саманте — пятнадцать. Пора привыкнуть к мысли, что ты моложе.
— Кстати сказать, я видела пресс-релиз.
— И что?
— Там сказано, будто мне и в самом деле пятнадцать!
— А что тебе не нравится? — удивился Трейси. — И вообще, это идея Маккормика. Так что все претензии к нему.
— Не понимаю, к чему все это вранье?
— Видишь ли, Джуди, публика не любит, когда актриса, играющая роль ребенка, намного старше своей роли, — с терпеливым видом объяснил режиссер. — А ты маленькая и пока никому не известна. Не все ли тебе равно, детка?
Джуди уже открыла было рот достойно ответить Трейси, но позади него показался Артур Крисби.
— Алекс, мне нужно с тобой поговорить.
Стоило Джуди его увидеть, как ее охватило болезненное тоскливое чувство. Артур Крисби такой красавчик, — ну просто глаз не оторвать! — а она, как дура какая, в грязных джинсах да еще и с дебильной прической!
Не то что Кэтлин Крэндалл…
— Алекс, ты меня загнал! — нахмурясь, сказал Крисби, и его карие глаза потемнели. — Пойми, я так работать не могу. И не хочу. Мне же нужно сосредоточиться.
Джуди смотрела на него с восхищением. Артур — настоящий актер, профессионал, а не самозванец, как она. Он учился актерскому мастерству и говорит о таких вещах, как чувственное восприятие. А она лишь исполняет то, что ей велят другие.
Трейси покосился на Джуди и сказал:
— Послушай, Артур, я сейчас улажу одно дельце, а ты зайди ко мне минут через пять, и мы с тобой все спокойно обсудим. Идет?
Артур молча кивнул, Трейси ушел, а Джуди лихорадочно соображала, что бы такое сказать поумнее, но у нее словно язык отнялся. Самым ужасным для нее было то, что в эпизодах с Артуром Крисби она должна вести себя как ошалевшая от любви соплячка. В результате она никак не могла решить, как держаться с Артуром, когда они за пределами съемочной площадки.
Между тем он пригладил светлые волосы ладонью (Джуди где-то вычитала, что светлые волосы и темные глаза — верный признак породы), вынул из кармана рубашки сигарету и прикурил, глядя куда-то в пространство.
Джуди уставилась туда же и промямлила:
— Артур… вы… — она прокашлялась, — ведь вы серьезно относитесь к актерской работе, да?
— Да, — буркнул тот, не удостоив ее взглядом, — я серьезно отношусь к своей работе.
— Я слышала, как вы с Кэтлин говорили о чувственном восприятии. А вы не могли бы объяснить мне поподробнее, что это такое?
— Могу, только как-нибудь в другой раз, — скороговоркой проговорил он и вышел из павильона.
Джуди проводила его взглядом и тяжко вздохнула. Ну вот! Все отмахиваются от нее как от неразумного ребенка. Никто не воспринимает ее всерьез. Настроение окончательно испортилось, а потом Джуди пришло в голову, что она на самом деле ведет себя как капризный, избалованный ребенок.
Меньше чем за месяц она заработала денег больше, чем их кафе выручило за полгода! Так что у нее нет причин жаловаться на жизнь и чувствовать себя несчастной. И все же ей не удавалось избавиться от гнетущего ощущения, что все у нее наперекосяк.
Съемки в этот день закончились довольно поздно, и к тому времени, когда Джуди добралась до квартиры, где она жила с Глорией, и поставила свой маленький красный «форд футура» в гараж, глаза у нее закрывались сами собой.
В квартире было уютно, не хватало лишь ощущения настоящего дома. Не было Памелы, зато был Крис Торнтон, что Джуди отнюдь не радовало.
Как только она открыла входную дверь и вошла в прихожую, поняла: что-то не так. Обычно, когда она возвращалась со студии, Крис и Глория торчали перед телевизором, пожирая готовые обеды из китайского ресторанчика, а сейчас в доме стояла непривычная тишина.
Джуди охватила тревога. Включив свет, она прошла в гостиную. Никого. Кофейный столик загромождали пустые коробочки, бутылка из-под шампанского, обертки и полная окурков пепельница. Она бросилась наверх и ворвалась в комнату Глории.
Так и есть! Лежат нагишом, обняв друг друга, и сладко спят…
Побледнев, Джуди трясущимися руками включила верхний свет. Глория пошевелилась и заморгала. А потом резко села и натянула на грудь простыню.
— Джуди… ты? — глупо спросила она. — А я… а мы…
— Вижу! — выдохнула она. — Ах ты, иуда!
Крис проснулся не сразу. Открыв глаза, он потряс головой и снова зажмурился.
— Глория, как ты могла! — задыхаясь от гнева, произнесла Джуди. — Ты же дала мне слово! Поклялась на Библии!
— Джуди… ты не понимаешь… Это не то, о чем ты думаешь!
— Не то?! Глория, я же не слепая! И не идиотка! — Она с укоризной покачала головой. — Какая же ты все-таки бесстыжая!
Глория отбросила со лба темные локоны и, надув губки, заявила:
— Джуди, ты сама во всем виновата.
— Я?! — Джуди не верила своим ушам. — Совсем обнаглела! Хватит валить с больной головы на здоровую! Чем же я виновата?
— А тем, что незачем было заставлять нас клясться на Библии! — парировала Глория. — Кто знает, может, тогда все шло бы естественным путем и мы с Крисом повременили бы с остальным, а так…
