Xэрриет Гилберт - Дом с видом на любовь (Всего лишь поцелуй)

— Слушай, я знаю, что ты страдаешь и от этого болтаешь невесть что, чтобы позлить меня. Мне тебя очень жаль, я не хотела причинить тебе боль… Но заруби себе на носу: дом ты не получишь.

— Ха-ха! Ты банкрот, душечка, а я твой кредитор.

— Ни франка не дождешься! Если б ты не орал, как ненормальный, и не бросался на капот, я бы никогда в жизни тебя не переехала, так что во всем виноват именно ты!!!

Как ему удается вывести ее из себя до такой степени? Она в жизни никого пальцем не тронула, да и не орала таким голосом ни на кого.

Лаура опомнилась, виновато взглянула на Артура и заметила, как судорожно дернулось от боли смуглое лицо.

— Прости. Я не должна была кричать.

— И ты прости. Конечно, это несчастный случай.

Похоже, и ему стало не до шуток. Лаура робко тронула Артура за руку.

— Может, нога еще и не сломана.

— Если повезло. А если нет — месяц отдыха на костылях мне обеспечен.

В больнице угасла последняя надежда. Хирург был профессионально деловит и бодр.

— Перелом. Сделаем рентген, хотя на вид кости не раздроблены, потом наложим гипс. Вы в порядке? Что-то вы позеленели.

Лаура с трудом выдавила:

— Я… я плохо чувствую себя в больницах. Его нога выглядит ужасно.

— О, что вы! Это еще цветочки! Здесь можно такое увидеть…

— Вот этого-то я и боюсь.

Когда врач и сестры отошли, Артур попросил Лауру достать из кармана пиджака ключи и документы.

— Бог знает, насколько это все затянется, так что придется попросить тебя приглядеть за этим. Больше-то некого.

Да, теперь он не шутил, да и выглядел гораздо хуже, чем в машине. Бледность окрасила смуглые скулы в серый цвет, глаза потемнели от боли, которую он, впрочем, тщательно скрывал. Лаура ощутила приступ жалости и негодования на саму себя. В конце концов, Артуру действительно плохо, но он держится, а она раскисла, как та самая семилетняя девочка.

— Прости меня. Я… я позабочусь о тебе, пригляжу за тобой, пока не найдем сиделку.

— А ты в этом разбираешься?

— Вообще-то нет. Но пока ты здесь лежишь, я постараюсь кого-нибудь найти. А если будет больно — попросим врачей дать обезболивающее…

Артур долго и странно смотрел на нее, а затем сказал очень тихо:

— Похоже, теперь моя очередь извиняться. Ты добра ко мне, ты пытаешься помочь, а я вымещаю на тебе боль.

Он притянул ее к себе и вытер краешком одеяла слезы, которыми внезапно налились зелено-карие глаза Лауры.

— Не хочу, чтобы ты плакала из-за меня.

— А я думала, твои женщины только этим и занимаются.

— Последнее время не очень.

Их губы почти соприкасались, и Лаура ощутила странную и приятную дрожь, пробежавшую по всему ее телу. Его пальцы вплелись в спутанную гриву ее рыжих волос, и Лаура услышала бешеный стук своего собственного сердца, отдававшийся в ушах барабанной дробью. Она желала этого поцелуя всем сердцем — и боялась его…

Распахнувшаяся с шумом дверь разрушила хрупкую магию этих секунд. Лаура, вспыхнув, отпрянула от Артура, а тот хмыкнул, мгновенно превращаясь в привычного и хорошо знакомого мсье Финли:

— Успокойся. Это всего лишь поцелуй.

— Для тебя — не сомневаюсь.

Она огрызалась, потому что вновь чувствовала свое бессилие перед смертоносным обаянием этого мужчины.

Санитар и сестра ловко переложили Артура на каталку и начали вывозить в коридор, тут Лаура осознала, что он опять крепко держит ее за руку.

— Пусти немедленно!

— Нет, дорогая, я решил, что ты пройдешь со мной весь ад, от начала до конца!

Он не выпустил ее руки ни в лифте, ни во время рентгена, а Лаура, смирившись с этим пленом, горестно думала совсем о другом. Почему она опять целовалась с ним, да еще здесь, в больнице, у всех на глазах? Ну да, жаль его, она виновата в случившемся, проводить его сюда было необходимо, но ведь не целоваться же!

Следующим испытанием стала перевязочная, но тут нервы Лауры сдали окончательно. Она бегом выскочила из страшного кабинета — и в коридоре ее стошнило. К счастью, медсестра заботливо и вовремя подставила ей пластиковый пакет, наподобие того, что дают в самолетах, а затем указала дорогу в туалет. От холодной воды полегчало, и Лаура мрачно посмотрела на себя в зеркало.

Бледная и до смерти перепуганная девушка таращила огромные зеленые глаза, полные муки, машинально поправляя спутанные рыжие волосы. В тот же момент она представила, какую дикую боль сейчас испытывает Артур, и ей опять стало плохо.

Кое-как успокоившись, она выползла в коридор и устроилась на одном из пластиковых стульев. Ей было стыдно. О мужчинах, теряющих сознание даже при виде бормашины, она слышала, но женщина… В горьких раздумьях она с трудом расслышала, как ее зовет медсестра.

Артур Финли, бледный, но довольный, лежал на узкой больничной койке, и его длинная мускулистая нога была накрепко закована в гипс. Две медсестры суетились рядом, с обожанием заглядывая ему в глаза. При виде Лауры он взмахнул рукой.

— Отлично! Вот и сестра Дарси!

— Прости. Не хотела тебя бросать, но…

— Надеюсь, больше тебя не будет тошнить?

— Да нет же! Я просто очень испугалась.

— Да-а. Не очень-то ты обо мне заботишься!

Вошедший доктор подмигнул Лауре и сообщил Артуру:

— Сейчас гипс подсохнет, а мы пока подберем вам костыли.

Лаура в изумлении воззрилась на доктора.

— Костыли? Разве он не останется в постели с подвешенной ногой?

— Господи, да нет, конечно. Ему это совершенно не нужно.

— А сколько он пробудет в больнице?

— Ну, час, от силы два. Потом гипс засохнет — и можете отправляться домой.

Лаура была потрясена до глубины души.

— Возвращаться… домой? Но ведь он болен! Не можете же вы выкинуть его на улицу?

— Лори, я в порядке…

— Позвольте, но у него совершенно обычный перелом. Тут нет ничего, что требовало бы стационара. Мсье Финли может отправляться домой.

— Он не может…

— Я могу…

— Он отправится домой, тем более что в больнице не хватает мест.

Похоже, врач не шутил, и Лаура взмолилась, забыв о том, как смешно и глупо это должно выглядеть со стороны:

— Пожалуйста, оставьте его здесь! Я не могу везти его домой!

— Расслабьтесь. Это просто перелом. Увидите, через пару дней он будет прыгать на костылях, как зайчик. Ничего с вашим другом не случится, не беспокойтесь так.

— Я в порядке, Лори…

— Если ты еще раз скажешь «я в порядке», я тебя задушу! Доктор, вы не понимаете! Я не могу, я не медсестра и не сиделка! Ну я просто не знаю, что мне с ним делать!

— Не волнуйтесь вы так, мадемуазель. Немного практики, небольшая помощь с вашей стороны — и он вполне сможет обслуживать себя сам. Только одеваться-раздеваться, конечно, ему будет трудно самому…