разок с Паршиным на свидание.
А там, поживем — увидим.
В конце концов, я же девушка и мне приятно его внимание.
Могу я немного развлечься и расслабиться, тем более, когда приглашает такой достойный кавалер?
Проблема только в одном: мне совсем нечего надеть на свидание!
Наряды в шкафу из той, прошлой жизни остались, но все они мне слишком велики. За последние несколько месяцев я сильно похудела и все старые вещи, в которых не стыдно выйти в свет, будут висеть на мне как на страшной тощей вешалке.
Печалька…
Хоть я и не красавица, но все же хотелось бы выглядеть чуть лучше обычного. Тем более рядом с таким привлекательным мужчиной, как Паршин.
Пока я в терзаниях допивала свой кофе, очередной клиент не заставил себя ждать. Прошлось засунуть все свои сомнения и переживания подальше и заняться работой.
Ближе к вечеру, когда поток людей, желающих отдать нашей конторке деньги, стал иссякать, мне на телефон пришло сообщение от босса:
«Завтра в семь?»
П-ф-ф-ф, какая самоуверенность, однако!
«Ты так уверен в моем положительном ответе» — строчу ответ.
«Почти…А ты хочешь пощекотать мне нервы?»
«А ты будешь нервничать?»
«Непременно…»
«Тогда завтра в семь»
Откладываю телефон, мечтательно вздыхаю и тут же получаю легкий толчок от Польки.
— Ты улыбаешься, — шепчет она, поигрывая бровями.
— И что? — недоуменно кошусь на нее.
— А то, что ты лыбишься так, будто влюбилась. Колись, подруга, с кем чатишься?
— Все тебе расскажи, — шикаю на нее, — Давай лучше работать.
— Не больно-то было надо, — обиженно дуется Полька и переключает свое внимание на клиента.
Жизнь научила меня не пускать подруг в свою личную жизнь ближе определенных границ безопасности. А все потому, что с ними, в смысле, с подругами, мне не везет так же, как и с парнями.
Полька меньше знает — крепче спит.
И мне спокойнее.
Ославиться на весь офис романом с Паршиным, как-то совершенно не хочется.
Пусть это лучше будет маленькой тайной.
Соня
— Надеюсь, ты любишь итальянскую кухню? — с легкой улыбкой интересуется Паршин, паркуя свой автомобиль рядом с парадным входом какого-то явно крутого ресторана.
Мой кавалер хочет произвести впечатление или интересуется из праздного любопытства?
— А что если я скажу, что ненавижу ее? — подслеповато прищурившись, смотрю на него.
— Хм…, тогда вероятно, придется искать другое место. Жаль…
— Чего?
— Сегодня пятница и во всех приличных местах столики бронируются заранее. Я же не поведу тебя в какую-то забегаловку.
Боже, сколько пафоса в этой фразе.
Признаться, это единственный момент, который меня раздражает во Владе Паршине. В остальном же он на девяносто пять процентов идеальный кавалер и просто шикарный мужчина. И как же бесят эти остальные пять неугодных мне процентов.
— Слав, я так голодна, что готова поесть в забегаловке.
— Думаю, в этом ресторане однозначно подают пиццу. Пошли?
Со вздохом сгребаю в заднего сидения роскошный розовый веник, коим одарил меня Владислав и неуклюже выбираюсь из машины.
Красоты ради, привычные очки пришлось оставить дома. Не скажу, что у меня такой уж большой минус. Без них можно обойтись, но привычка страшное дело, и я всю дорогу близоруко жмурюсь, искренне жалея, что поддалась малодушному порыву и захотела выглядеть в глазах Паршина чуточку привлекательнее, чем обычно.
В вестибюле нас встречает услужливый администратор и вежливо интересуется о бронировании нашего столика. Станислав коротко отвечает на его вопросы и ловко стаскивает с меня пальто, тут же относя его вместе со своим в сторону гардероба.
Пока мужчина несколько секунд отсутствует, у меня есть возможность оценить свой внешний вид в отражении большого, во всю стену, зеркала. Быстро, приглаживаю распущенные и уложенные в красивые волны волосы, поправляю подол бежевого коктейльного платья. Оно довольно скромное и закрытое, но ничего более достойного в моем гардеробе просто не оказалось. Стараясь хоть как-то удлинить свои короткие ноги, я напялила лодочки на высокой шпильке и чувствовала себя хоть и чуточку увереннее, но крайне некомфортно.
— Пойдем? — раздается совсем рядом, и я ловлю в зеркале внимательный взгляд Паршина.
— П-пойдем, — чуть заикаясь от неожиданности, отвечаю я и кладу руку на предложенный локоть.
— Кстати, прекрасно выглядишь, — замечает он.
— Ты мне льстишь, — криво улыбаюсь в ответ, — Прекрасно я буду выглядеть, только если прибавлю в росте.
— О, нет! — тут же восклицает он, галантно отодвигает стул, придвигает пока я сажусь и, склонившись тихо произносит, — Маленькие женщины созданы для любви…Слышала такую поговорку?
Меня от его жаркого и вполне однозначного намека словно кипятком обдают. Жаром вспыхивает буквально все лицо, а после эта горячая волна спускается в живот, где чудесным образом оживают, давно, казалось бы, сдохшие бабочки.
После мы заказываем еду и вполне себе мило беседуем на отвлеченные темы. Паршин ненавязчиво интересуется моей жизнью. Я уклончиво отвечаю, так как для первого свидания многие вопросы кажутся слишком личным, и когда, наконец, приносят наш заказ, с удовольствием переключаюсь на еду.
Разумеется, когда я говорила, что не люблю итальянскую кухню, то из вредности кривила душой. Давненько не пробовала ничего кроме своей домашней стряпни и шаурмы из соседнего киоска.
Все блюда, включая пасту с морепродуктами и нежнейший тар тар из тунца, буквально тают во рту. Я с наслаждением ем, поддерживая приятную беседу, и заметив это Станислав с хитрым прищуром интересуется:
— Вкусно? А говорила, что не любишь итальянскую кухню.
— Я?! — изображаю изумление, застыв с вилкой в руке и округлив глаза, добавляю, — Я просто раньше была к ней несправедлива.
Паршин тихо смеется.
Я улыбаюсь в ответ.
Официант зажигает, разделяющие нас свечи.
Играет приятная музыка.
И все это так романтично, что ударивший хмель белого вина, делает вечер и самого Паршина в моих глазах почти идеальным…
Домой я возвращаюсь уже ближе к полуночи. Слегка хмельная, довольная, согретая объятиями пока еще чужого, но очень приятного мужчины.
Нет, до первого поцелуя дело у нас не дошло, хотя и был вполне располагающий к этому момент. Кажется, мы оба не хотим торопить события и пока просто наслаждаться обществом друг друга.
— Ты чего так поздно? — с порога на меня накидывается брат.
Его вихрастая башка в наушниках грозно качается из стороны в сторону, словно в немом осуждении.
— Еще и пьяная! — подозрительно принюхивается он.
— Я не пьяная, — пытаюсь оправдаться я, скидывая пальто и аккуратно вешая его на место, — Немного выпила. Имею, между прочим, законное право.
Рус возмущенно закатывает глаза, но не спорит, только пыхтит, безмолвно выражая свое недовольство.
— Мне не нравится, что ты так поздно возвращаешься. Вдруг на
