Молча, она позволила повести себя к дому. К ее удивлению, всю дорогу он останавливался, чтобы машинально обрывать уже отцветшие цветки в кадках.
Эта кухня, несомненно, была переоборудована на современный лад совсем недавно, заметила Молли, когда вошла в большое и удобное помещение, безукоризненно чистое, не считая горы бумаг на большом прямоугольном столе.
— Я работаю здесь, пока Джейн в отъезде, — объяснил Алекс. — Присаживайтесь. Я поставлю чайник. И еще хочу позвонить в полицию…
Он сам поставит чайник? А где же батальоны слуг, без которых ему, конечно, не обойтись?
— Что-то не так? — озадаченно спросил он.
— А где же все? Вы сказали, поставите чайник, — пробормотала она. — Вы же не можете жить здесь в одиночестве…
Темные брови удивленно приподнялись.
— Почему нет? Но вы правы, конечно. Обычно я не один. Просто Джейн, моя экономка, взяла отпуск, чтобы ухаживать за своим отцом. У бедняги, похоже, случился сердечный приступ. А остальной штат работает с девяти до пяти и не живет здесь. Итак, что вы предпочитаете: чай, кофе? — радушно спросил он.
— Э… кофе, пожалуйста, — услышала Молли собственный голос.
Куда запропастился этот Алекс? — озабоченно думала Молли, глядя в свою опустевшую кофейную чашку. Десять минут назад он покинул ее, объявив, что хочет кое-куда позвонить. И до сих пор не вернулся. Как в воду канул.
Любопытство взяло верх. Молли осторожно подошла к кухонной двери, приоткрыла ее и шагнула в длинный коридор.
Похоже, дом больше, чем она представляла себе. Прогулявшись для начала по холлу, идущему от парадной двери, она безнадежно влюбилась в этот дом, подпала под его чары и сейчас в благоговейном восторге бродила из комнаты в комнату.
Когда Алекс, в конце концов, нашел ее, она стояла посреди зеленой гостиной с выражением блаженного удовольствия на лице — выражением, которое исчезло и сменилось недоверчивой настороженностью, едва она заметила, что Алекс стоит и разглядывает ее.
— Вас не было целую вечность… и я… я подумала…
— Да. Прошу прощения. Телефонный разговор отнял больше времени, нежели я рассчитывал, — прервал Алеке, благородно позволяя ей не оправдываться. — У этого дома интереснейшая история, — объяснил он, подходя ближе. — Он был построен вот этим джентльменом. — Алекс указал рукой на картину в тяжелой раме над мраморной каминной доской. Он построил его на деньги жены: из-за них и женился, как ни печально это признать. Ее портрет висит в галерее наверху, вместе с портретами других жен. Если вы пройдете сюда, я покажу вам…
— Значит, вы прячете своих жен подальше, на второй этаж? — не смогла удержаться Молли от саркастического комментария, следуя за ним.
— У меня, между прочим, нет жены, — поправил ее Алекс. — А если бы была, ее место…
— Ее место?.. — язвительно подхватила Молли.
— …ее место было бы рядом со мной, — невозмутимо продолжил Алекс.
Он остановился, пропуская ее вверх по лестнице.
Не в силах сдержаться, Молли пробормотала едва слышно:
— Расскажите это Сильви. — Эти слова она произнесла в сторону, но Алекс, видно, услышал ее. Он схватил Молли за руку и решительно потребовал ответа:
— Что такое? Какое отношение имеет к этому Сильви?
Боже, как он жесток — и холоден. Ему сейчас за тридцать; Сильви была еще подростком, когда стала… когда он стал…
— Она была вашей любовницей, пока… пока вы не выбросили ее вон, — напомнила ему Молли.
По потрясенному выражению его лица она поняла, что Алекс не ожидал такого прямого и решительного обвинения, но, когда он откинул голову назад и захохотал, девушка растерялась.
— Как вы можете? — набросилась она на него. — Сильви была девочкой… практически ребенком… а вы…
— Помолчите минутку. — Он прекратил хохотать и прищурился. — Мы с Сильви никогда не были любовниками. Да и как подобная нелепость могла прийти вам в голову?
— Сильви сказала, что жила с вами четыре года, — язвительно проговорила Молли.
— Она совершенно права, — немедленно согласился он. — Но мне она была сводной сестрой, а не любовницей. Мой отец женился во второй раз на ее матери. Сильви — ее дочь от первого брака.
Вот они и на верху лестницы. Молли, когда до нее дошел смысл его слов, ощутила, как горячая краска заливает ее лицо.
Ноги внезапно перестали слушаться ее, и она опустилась в бледно-голубое, обитое атласом кресло, к счастью оказавшееся рядом.
— Сильви — ваша сводная сестра?!
— К сожалению, да.
К сожалению. Молли вскинула голову, глаза засверкали гневным огнем.
— Если она ваша сводная сестра, то почему же…
— …живет в грязи с этим торговцем наркотиками? — угрюмо закончил за нее Алекс. — Вот вы и выясните, потому что от нее нельзя добиться ни слова. Она бросила университет, якобы из-за того, что не может больше позволить себе жить привилегированной, бесполезной жизнью, которой жила до сих пор и которой, по всей видимости, наслаждалась, пока Уэйн не показал ей пустоту и ошибочность такой жизни. К сожалению, Сильви всегда была немного инфантильной — результат трудов чересчур заботливой матери. Вероятно, рано или поздно она не могла не взбунтоваться.
— Но вы бы предпочли, чтобы не с Уэйном, — догадалась Молли.
— Не с Уэйном, — угрюмо согласился Алекс. — Не думаю, что она понимает, во что впуталась. Сколько ни убеждай, она отказывается признавать, что он представляет собой.
— Что, как вы полагаете, он представляет собой, — сочла необходимым уточнить Молли. — Вы сами сказали, что у полиции не нашлось доказательств для обвинения его в торговле наркотиками.
— Сильви и Уэйн познакомились на какой-то пьяной вечеринке. Один из мальчиков — ровесник Сильви — умер после приема «экстези» на этом сборище. Полиция почти уверена, что наркотик продал ему Уэйн.
Молли прикусила губу. Что можно возразить? Ей самой не нравился этот малый, но отсюда не следует, что Алекс во всем прав. Дурная слава прилипчива и т. д.
— Вот здесь портретная галерея, — проговорил Алекс, прикасаясь к ее руке и направляя через лестничную площадку. — Это старая часть дома, — объяснял он, пока Молли разглядывала сводчатый потолок с замысловатой лепкой. — Фасад возведен на том, что осталось от первого дома, сильно пострадавшего от пожара. Эта галерея существует со времен царствования Елизаветы I, как и королевская опочивальня в конце галереи. Сохранилось предание, что сама Елизавета однажды спала здесь.
— Королевская опочивальня? — переспросила заинтригованная Молли.
— Да. Это здесь, — сказал Алекс, распахивая двустворчатую дверь.
