Николас стал благодарить Роуану за «Диких мустангов». Заслышав, что речь идет о лошадях, оживилась и его сестра и стала прислушиваться к разговору.
— Вы вылечите Грея? — спросила Роуана.
— Уверен.
— В некотором роде я и о себе позаботилась. Они обещали заходить в «Мальчик-с-пальчик» каждый раз, когда будут навещать пони. С разрешения Ларри.
— Ларри? — нервно переспросила Элисса.
— Так они говорили.
— Ларри, — задумчиво повторила она, — редкое имя.
— Не такое уж редкое. Насколько я поняла, этот Ларри у них большой начальник.
— Родео в Куинсленде — это всегда большое мероприятие, без начальника там не обойтись, — заметил Николас.
— Правда? — удивилась Роуана. — А я думала, что родео — это просто когда отчаянные парни скачут на диких лошадях.
— Элисса может вам поподробнее рассказать, она у нас наездница.
— Глупости все это, — отрезала его сестра. — Роуана, боюсь, наш чай вам не понравится.
Роуана тут же вспомнила, какой чай подают в ее кафе, и попросила:
— Мне, если можно, кофе.
— Я предлагаю начать с чего-нибудь покрепче, — предложил Николас. Он вышел и вернулся с бутылкой вина.
На протяжении всего вечера Роуана чувствовала, что Элиссу что-то угнетает. Николас же, наоборот, выглядел абсолютно счастливым и изо всех сил старался развлечь сестру. Несколько раз Элисса вставала и подходила к окну.
— До чего же здесь просторно, — вздыхала она.
— Да уж, сестренка, три штата Виктория поместились бы.
— До чего же… — снова начинала Элисса.
Они слушали пластинки, болтали и пили кофе, на котором все же решили остановиться, с сандвичами, вовсе не похожими на Пизанскую башню. Потом Элисса, поднявшись, заявила:
— Я иду спать. Ваша комната, Роуана, в конце коридора. Боюсь, я не взбила вам как следует подушки.
— Ничего, спасибо, вы и так для меня достаточно постарались, — поспешила ответить Роуана.
Когда Элисса ушла, Николас встал и налил себе и Роуане еще кофе.
— Вы, наверно, уже поняли, что моя сестра по сути беглянка, иначе она бы ни за что не согласилась поехать со мной.
— Тот самый роман?
— Да. Никак не может забыть. Вообще-то она умеет хранить верность, о чем, конечно, не говорит ее яркая внешность. Вот потому-то я и надеюсь…
— На фермера?
— Да… На кого-нибудь вроде вашего «имбирного пряника». Мы сегодня с ним познакомились.
— Расскажите мне ее историю, — попросила Роуана, — если можно…
— Даже и не знаю, что рассказывать. Знаю только, что этот Лоренс надолго поселился в ее сердце.
— Так его зовут Лоренс?
— Да. Я, впрочем, ни разу его не видел, зато чувствовал, что Элисса переживает разрыв гораздо глубже, чем обычно.
— У нее было много романов?
— Для ее возраста — вполне достаточно. Но этот… — Николас поежился, как от озноба.
— Жаль, — сочувственно произнесла Роуана. — И она собрала вещи и поехала с вами?
— Вот именно. Но надолго ли? Понимаете, моя сестра привыкла к яркой жизни, и я боюсь, что эта глушь ей скоро наскучит.
— Пусть приходит в «Мальчик-с-пальчик», там у нас все буквы вывески горят разными цветами, а ночью — особенно ярко, и всегда полно посетителей мужского пола. Я думаю, Элиссе не составит труда окрутить какого-нибудь дальнобойщика.
— О чем вы говорите, Роуана? — засмеялся Николас.
— А что, — продолжала она импровизировать, — дальнобойщик, наверно, очень неприхотливый муж: все, что ему нужно, — это бифштекс и яичница, разве не знаете?
В ее голосе послышались истерические нотки, и Николас, поднявшись, решительно заявил:
— Ну все, вам пора спать. Пусть я всего лишь лошадиный врач, но могу точно определить, когда человеку нужен отдых. Элисса, если не ошибаюсь, говорила, что ваша комната находится в конце коридора.
— Спасибо, доктор, — улыбнулась Роуана.
Она действительно очень устала. Более того, ей казалось, что усталость отныне будет неотступно преследовать ее, так как скучать здесь не приходилось.
Добравшись до своей комнаты, Роуана наспех расстелила постель, с некоторым сожалением вспомнив то великолепное ложе, которое ей предоставили вчера вечером (впрочем, она тут же устыдилась этого воспоминания). Отбросив в сторону одеяло, потому что при такой жаре оно было лишним, она упала на кое-как расправленные простыни и закрыла глаза. В памяти возник пансион мисс Гримбелл и ее подруги, с которыми она грезила о хрупком фарфоре и булочках с корицей и о мужчинах — изысканных городских джентльменах. Такие мужчины вежливо наклоняют голову в ответ на предложение выпить чашечку янтарного чая, а кусочки сахара из сахарницы берут серебряными щипчиками. Среди них вы не встретите ни дальнобойщиков, ни объездчиков лошадей, ни… «имбирных пряников».
Когда она проснулась, солнце ярко светило в окно. Ночь, казалось, пронеслась в одно мгновение. Роуана вскочила, со стыдом, как и накануне, и вдруг ощутила, что ей не хватает завтрака на подносе и… красного бутона имбиря. Она обнаружила большую ванную, которой уже кто-то успел попользоваться — Николас, конечно. Она приняла душ, оделась, лишь слегка — как и полагалось на этих широтах — подкрасилась и отправилась на поиски хозяина. Николаса уже не было, только кофейник стоял на плите. Налив в чашку кофе, Роуана понесла его в комнату Элиссы, где ее сонно попросили «оставить это на тумбочке». Потом собрала вещи и поспешила по тропинке в «Мальчик-с-пальчик». Все, чего требовали ее сердце и желудок, находилось там.
Барни уже поджидал ее. Ночь была тихой, и ему даже удалось вздремнуть. Он погасил лампочки на вывеске, прибавил жару в печке и, посоветовав своей сменщице заправиться стейком, ведь до десяти часов ей придется обслужить прорву клиентов, отчалил.
Барни оказался прав: четыре грузовика подъехали одновременно, а за ними — легковушка. Сидевшие в автомобиле мужчина и женщина принялись отчаянно спорить: мужчина говорил, что шоферы знают, где есть, его же спутница кричала: «Да что тут есть?!» В конце концов она его убедила — машина уехала. Роуану покоробило высокомерие этой женщины, хотя еще позавчера она поступила бы точно так же.
До самого полудня Роуана даже не присела и только после обеда смогла немного передохнуть. С чашкой чая в руке, радуясь, что шоссе, хотя бы и в ущерб ее бизнесу, временно опустело, она вышла на улицу. Одна машина все-таки маячила на трассе. Легковой автомобиль остановился на противоположной стороне. Вышедший из авто мужчина огляделся и, увидев Роуану, направился к ней. Он был так себе: среднего роста, маленькие глазки…
— Ну что, аншлага не наблюдается? — спросил мужчина, кивая на пустую дорогу.
