двухстах футах над землей, когда гондола достигнет своей высшей точки! Она двигается со скоростью почти двадцать футов в секунду, а это означает, что они проведут в пути более двадцати минут.
У Джейси сжалось сердце и вспотели ладони. Она сняла одну перчатку, затем другую, вытирая ладони о новые брюки. Чем ближе они были к своей очереди садиться, тем сильнее Джейси волновалась. Она наблюдала, как загружается одна из гондол, в которую садятся ярко одетые счастливые люди.
В течение нескольких секунд, словно выпущенная из катапульты, гондола поднялась высоко в воздух, повисла на гротескно-тонком канате и исчезла в снежной пелене.
На лбу Джейси выступил пот, у нее засосало под ложечкой.
Она почувствовала себя маленькой девочкой в концертном зале. Как и сейчас, она была одета тогда для важного события в красивое платье, которое они выбрали вместе с отцом. Она вспомнила, как ее подвели к роялю, а все зрители уставились на нее. Ее отец сиял от гордости, поправляя для нее скамейку, открывая нотную книгу и кладя ее перед ней.
Как и сейчас, тогда ей казалось, что ее жизнь уже никогда не будет прежней.
И в этом заключалась проблема, как тогда, так и сейчас.
Джейси не любила перемен.
Тревор улыбнулся оператору гондолы и махнул рукой. Их багаж загрузили вместе с лыжами Тревора.
Когда Джейси не пошевелилась, Тревор подтолкнул ее вперед. Она по-прежнему не двигалась.
Он взглянул на нее и заметил, как сильно она побледнела. Над ее верхней губой выступил пот.
— Я не могу, — прошептала она.
На мгновение ему показалось, что она потеряет сознание. Он вытащил Джейси из очереди и кивнул оператору, чтобы тот отпустил гондолу с их багажом. Следующая группа туристов с любопытством посмотрела на них и прошла мимо.
Тревор взял Джейси за руку и вывел из очереди за угол гондольной станции.
— Как дела? — осторожно спросил он.
— Я говорила тебе, что боюсь высоты. Я думала, что смогу, но я не могу. Тревор, ты видел, на какой тонкой ниточке поднимаются гондолы?
— Да, — согласился он. — Тончайший трос — чудо инженерной мысли.
Она злобно покосилась на него:
— Это небезопасно.
Тревор знал, что может несколько раз повторить, насколько безопасна гондола. Он понимал, что может сообщить ей оптимистичные статистические данные.
Но не сомневался, что она ему не поверит.
— Вот поэтому мы и приехали сюда, — сказал Тревор незнакомым мягким тоном.
Он притянул Джейси к себе и сжал так крепко, что почувствовал быстрое биение ее сердца даже через толстые куртки.
— Что ты имеешь в виду? — приглушенно спросила она.
— Моя красивая, чувствительная жена знала, что дело не в том, чтобы мы были счастливы. Она устроила нам поездку под предлогом развлечения, но на самом деле речь не об этом.
— Да, — сказала Джейси, оглядываясь и злобно смотря на гондолы, едущие вверх по канату. — Потому что здесь не до развлечений.
— Мы должны перестать бояться, — произнес он. — Мы не должны ждать, что жизнь нанесет нам подлый удар или преподнесет ужасный сюрприз.
— Например, гондола, сорвавшаяся с троса, — согласилась Джейси и облегченно вздохнула, думая, что Тревор ее понял.
— Вот почему она все это устроила, Джейси. Кейтлин знала, что мы не будем счастливы, пока не преодолеем страх, который нас сдерживает.
Джейси подняла голову и всмотрелась в его лицо.
— Ты не боишься, — сказала она.
— Я боюсь, — тихо ответил он, пораженный тем, что признался. — С того самого дня, как она умерла.
— Я боялась задолго до этого. Это только что подтвердилось…
— Я понимаю, — мягко прервал ее Тревор.
— Правда?
Ему казалось, что он действительно хорошо знает Джейси. Каждый ее страх и сомнение. И испытывал к ней нежность, которая его пугала.
— Вот что происходит, когда меньше всего этого ожидаешь, — размышлял он. — Жизнь требует от нас большего. Ты слышишь? Послушай!
Она наклонила голову набок и услышала жужжание и лязг механизмов и гондол на тросах, а также завывающую метель.
— Жизнь требует от нас стать сильнее, чем мы были раньше. И смелее. Я не сумею сделать это без тебя. — Тревор был совершенно ошеломлен своей искренностью. Он знал: хотя прошедшие два года они почти не общались, он дорожил дружбой с Джейси.
Она уставилась ему в лицо.
— Хорошо, — сказала она дрожащим голосом, — теперь я готова.
— Ты уверена?
Она кивнула и отстранилась от него, но потом сняла перчатку и взяла Тревора за руку. Их теплые ладони соприкоснулись.
Он почувствовал пульсацию между ее большим и указательным пальцами. Ощущая быстрое сердцебиение Джейси, он понимал, как меняется его мир.
Тревор возвращался к жизни, хотел он того или нет.
Гондолы были рассчитаны на четырех человек или на двух человек с багажом. Поскольку их багаж уехал без них, Тревора и Джейси следовало усадить в гондолу с компанией из двух человек. Но оператор мельком взглянул на них, когда они вышли из-за угла станции, и жестом пригласил Тревора и Джейси идти вперед. Они сели рядом друг с другом в гондолу лицом к горе.
Оператор закрыл за ними дверцу.
— Дверца закрылась как тюремная дверь, — сказала Джейси.
— Откуда ты об этом знаешь?
— Я видела в кино.
— Ну, поездка займет двадцать минут, а не двадцать лет.
Джейси тихо хихикнула и напряглась, когда гондола покатилась вперед. Тревор положил руку ей на плечо и притянул ближе, чувствуя глубокую связь с ней.
Пока Кейтлин умирала, Джейси была рядом с ним. Теперь его очередь ее утешать.
— Дыши! — прошептал ей Тревор. — Попробуй уджайи, — тихо поддразнил он.
Она помолчала и выдала:
— Приготовься к удару по шее.
Он рассмеялся, потом рассмеялась она и немного расслабилась.
— Мы как в тюрьме. Мы не сможем выбраться отсюда, даже если захотим, — заметила Джейси.
— Ну, технически, наверное, могли бы.
— Мы же заперты.
Тревор потянулся к дверце, словно желая ее открыть. Джейси протестующе завизжала:
— Нет! Не трогай!
— Мы можем устроить первую аварию на канатной дороге, — сказал он. — Смерть на высоте двухсот футов.
Она закрыла глаза.
— Мы еще на высоте двухсот футов? Не дразни меня! Это не смешно.
Ему нравилось дразнить ее, и Тревор подозревал, что ей это тоже нравится, потому что она крепче прижалась к нему, а он сжал ее плечи. Ее пушистая шапка щекотала ему нос.
— Мне не верится, что ты меня на такое уговорил! — Джейси повернула голову и посмотрела на него темно-зелеными глазами.
Потом она откинулась на сиденье и закрыла глаза, чтобы не смотреть в окно.
— Моя мама умерла, когда мне было восемь лет.
— Кейтлин
