Мне нужно быть сильной…
Кэрри бежала по траве, пока не оказалась в тени раскидистых деревьев. Она только что поговорила с принцессой Лаурой. Та была к ней невероятно добра.
Лаура — бабушка моего ребенка, а я не могу даже рассказать ей об этом. Даже если забыть о принадлежности Лауры к королевской семье, любой ребенок был бы счастлив иметь такую бабушку.
Опустившись на лавочку среди деревьев, Кэрри положила руки на живот и безмолвно поклялась своему малышу, что все исправит до того, как покинет Нироли. Легкий ветерок трепал ее рыжие волосы. Кэрри не заметила, как ее глаза закрылись, и она погрузилась в сон.
— Ты хоть понимаешь, как это выглядит?
Кэрри испуганно вскочила и увидела возвышающегося над ней Нико. Она потерла глаза, пытаясь привести в порядок мысли. Солнце уже клонилось к закату, а значит, она проспала несколько часов…
— Ты не можешь лежать здесь с юбкой, задранной выше некуда.
Кэрри поспешно поправила одежду. Нико заставил ее почувствовать себя дешевкой. Она встала, но так резко, что пошатнулась. Его сильные руки поддержали се, не давая упасть. Но в тот же момент, как она твердо встала на ноги, он отстранился.
Это о многом сказало Кэрри. Нико ей не верит. Все еще не верит.
— Долго я спала?
— Откуда я знаю?
Но Нико знал. Он наблюдал за ней все время, пока она лежала на лавочке. Она стала его наваждением. А вот его мама задавала слишком много вопросов, на которые ему совершенно не хотелось отвечать.
— Ты это спланировала? Еще до того, как приехать на Нироли, ты все спланировала, да?
— Я всего лишь заснула, Нико! И не надо думать, что я воспользовалась добротой твоей матери.
— Я так не думаю. Но ты такая… неопрятная.
— У меня с собой не так много одежды. Кстати, каким должен быть наряд для прогулки по саду?
Он изучал лицо Кэрри. Она снова удивила его. Его тянуло к ней. Ему нужно забыть, как им было хорошо вместе; не замечать того, что у нее в волосах листья, которые так и хочется достать из густой рыжей копны.
Принцессу Анастасию невозможно было представить с листьями в волосах.
На щеке Кэрри после сна осталось маленькое розовое пятнышко…
— Я могу идти?
— Ты очень умная, покорила мою маму. Если одна дверь закрывается, открывается другая, да, Кэрри?
— Может, отель тоже я подожгла?
— Я всего лишь предположил, что ты из любой ситуации умеешь вытянуть все, что только возможно.
— Из какой ситуации?
— Ты, разумеется, не знала, что этот отель принадлежит моей матери.
— Конечно. Откуда мне знать?
Ее удивление казалось искренним.
— Из истории семьи. Тебе должно быть хорошо известно, Фьереца являются владельцами многих зданий на Нироли.
— И ты решил, будто я провела исследование прежде, чем поехать на Нироли, да? Ты что, правда считаешь, будто я поселилась в этом отеле с определенной целью?
— Ты очень сообразительная. Я думаю, решив приехать сюда, ты тщательно все просчитала. Иначе тебя бы здесь не было.
— Ошибаешься, Нико. Я не преследую никаких целей для себя. И, чтоб ты знал, этот отель мне посоветовал таксист. Я попросила его забронировать мне там номер.
— Перст судьбы.
— Если тебе так больше нравится. Но я ничего не планировала.
— И ты хочешь, чтобы я поверил в это, как и в остальную твою ложь?
— Я никогда не врала тебе, Нико.
Воздух между ними, казалось, накалился. Нико стоял так близко, что Кэрри могла разглядеть его суженные от злости зрачки. Но он снова удивил ее своим поступком. Он склонил голову и коснулся губами уголка ее губ. К своему стыду, она закрыла глаза и потянулась к нему.
— Так просто, правда? — шепнул Нико. — В этом вся ты.
Кэрри не ответила, и тогда он взял ее за подбородок и заставил заглянуть ему в глаза.
— Думаешь, ты надолго задержишься во дворце… Что ж, позволь мне объяснить тебе все, Кэрри Эванс. Даю тебе пожить в своей мечте двадцать четыре часа, а потом убирайся отсюда.
— Что бы ты обо мне ни думал, нам нужно поговорить. И я не покину Нироли, пока этого не произойдет.
— Ты мне угрожаешь, Кэрри?
— Я констатирую факт…
— А ты, оказывается, настойчивая.
— Думаешь, я делаю это из мести?
— А почему еще?
— Считаешь, я последовала за тобой на Нироли потому, что не могла забыть радость, которую мы разделили? — Это правда, внезапно осознала Кэрри. Но сейчас гораздо важнее защитить ее ребенка. — Ты меня не знаешь, Нико, совсем не знаешь.
— Наверное, пора узнать получше. Начнем с того, во сколько мне обойдется избавление от тебя?
— Я прошу у тебя полчаса твоего времени.
— Когда?
— Завтра после обеда.
— Мне кажется, я ясно выразился. Завтра к этому времени ты уже должна покинуть дворец. — Нико немного помолчал. — О, ясно. Мама уже пригласила свою новую протеже на завтрашний обед.
— Уверена, ты сможешь уделить мне полчаса…
— Ты во многом уверена, да, Кэрри?
— До завтра, Нико…
Она развернулась, горя от стыда, но он снова повернул ее к себе. Она застыла в его руках и закрыла глаза, борясь со своим запретным влечением к нему. Застонав, он выпустил ее и пошел прочь.
— Бедняжка… — Это слово крепко врезалось в память Кэрри. Следующим утром она проснулась в панике. Натянув одеяло на подбородок, она оглядывалась по сторонам, силясь понять, где она находится и кто с ней говорит. Ее мозг еще не проснулся и не мог нормально функционировать. Кэрри потребовалось еще какое-то время, чтобы понять, что она одна в дворцовых покоях, а голос говорил с ней во сне.
Кэрри вылезла из постели и босиком прошлепала к окну. Она отдернула шторы. Еще один нирольский рассвет. С минуту она смотрела на кристально-чистое озеро и вдыхала разлитый в воздухе сладкий аромат цветов. Как все могло бы быть чудесно, если бы не… Если бы только Нико любил ее, хоть чуть-чуть.
День обещал быть жарким, солнце грело вовсю. С моря дул теплый ветерок, вдалеке виднелись лодки. Легко было представить себе Нико, сидящим в лодке с веслами напротив Кэрри… Но так как это вряд ли случится, лучше пойти принять душ, подумала девушка, долгий, холодный душ.
Я перестала врать себе, подумала Кэрри, вытирая волосы полотенцем. Есть чем гордиться. Однако кое-что ее все-таки беспокоило. Принцесса Лаура, конечно, поверила бы всему, что она говорит. Они подружились, у них оказалось довольно много общих интересов. С каждой минутой Кэрри становилось все труднее скрывать от принцессы свои чувства к ее сыну. Чудес не бывает, а ребенку нужно нечто понадежнее, чем просто мечты о светлом будущем.
