Теперь, немного успокоившись и приведя мысли в порядок, Хлои необычайно ясно осознала свою искреннюю любовь к Лоренцо. И этого ничто не изменит. Любовь невозможно просто включить или выключить. Такова оказалась холодная действительность.
Перед смертью Лиз взяла с Хлои обещание, что та не станет отгораживаться от мира и запирать на замок сердце из-за страха перед новой болью. Но пока она не знала, сможет ли в данной ситуации придерживаться своих слов.
Должна ли она была отвергнуть предложение Лоренцо и отказаться от того единственного, чего по-настоящему хотела, — брака и семьи с человеком, которого любила? Или стоило принять предложенную им надежную и привилегированную жизнь ради нее самой и их детей, забыв свое самое заветное желание — испытать настоящую любовь?
Это был непростой выбор.
Лоренцо стоял у высокого окна кабинета и наблюдал за Хлои, которая бродила вдоль дальнего берега пруда среди моря пурпурных ирисов. Она задумчиво шла, склонив голову, белокурые волосы падали на лицо, скрывая его. Он, конечно, сильно озадачил ее.
Хлои выглядела такой хрупкой и крошечной в джинсах и футболке, Лоренцо с трудом привыкал к новому облику жены. Раньше она одевалась совершенно по-другому. На работу она всегда носила элегантные костюмы, когда же их отношения начали развиваться, ее стиль стал менее официальным. Тем не менее она всегда была аккуратной и ухоженной. Похоже, перемены во внешнем виде Хлои отразились и на их отношениях.
Лоренцо смотрел, как жена, беззащитная и несчастная, присела на скамейку и тряхнула головой, отбрасывая с лица волосы, — лицо ее было хмурым. Взгляд скользнул по пруду, потом остановился на высоких окнах кабинета Лоренцо. Она смотрела на него в упор, но он знал, что она не могла его видеть через тонированные стекла, которые оберегали его уединение. Он в свою очередь не спускал с нее глаз и неожиданно почувствовал раздражение.
В его жизни все складывалось так хорошо, его планы на будущее казались такими привлекательными. Зачем только она ушла и все осложнила? Лоренцо резко поднял руку и совершенно неосознанно ударил по кнопке, открывающей большие стеклянные двери.
Глубоко погрузившись в свои мысли, Хлои рассеянно смотрела на противоположный берег пруда. Неожиданное движение, когда бесшумно раздвинулись стеклянные двери, заставило ее вздрогнуть и вернуться к действительности. Увидев Лоренцо, решительным шагом вышедшего на веранду, она от удивления затаила дыхание.
Хлои в ужасе смотрела на него, постепенно сообразив, что допустила глупость, сев там, где ее было хорошо видно из кабинета. Она еще не была готова к разговору с ним — никак не могла решить, что ей делать с его предложением.
Он быстро ходил по веранде, потом так же быстро ступил на усыпанную гравием дорожку, ведшую вдоль пруда. Лоренцо приближался к Хлои так стремительно, что у нее заколотилось сердце.
Она вскочила, готовая дать мужу отпор, хотя ее переполняло желание поступиться своими принципами. Как могло получиться, что их отношения настолько осложнились, что при его приближении ей захотелось бежать и прятаться?
Хлои расправила плечи и выпрямилась, стараясь казаться как можно выше. Она не боится Лоренцо. И не станет трусливо прятаться от сложившейся ситуации.
— Если ты пришел, чтобы давить на меня, требуя ответа, то напрасно теряешь время, — сказала она. Голос был четким и твердым и не выдавал ее неуверенности. — Я еще не пришла ни к какому решению.
Лоренцо остановился на некотором расстоянии от Хлои, достаточно близко, чтобы дать ей еще раз почувствовать, как он огромен по сравнению с ней, но не настолько близко, чтобы ей пришлось слишком высоко задирать голову. Он снял пиджак, но оставался в той же белой рубашке, которая была на нем утром.
Хлои взглянула на мятые складки — следы от ее рук, когда она, плача, сжимала в комок ткань его рубашки, и безжалостные воспоминания о том, как она прятала лицо у него на груди, живо вспыхнули.
— Тебе трудно решиться, я понимаю, — сказал Лоренцо. — Но я считаю, что это наилучшее решение… для всех.
— Ты уже приводил мне свои доводы, — спокойно ответила Хлои. — Теперь моя задача все обдумать. Это важное решение, и мне необходимо принять его самой.
— Понимаю, — повторил Лоренцо. — Но связать себя обязательствами по отношению к браку и созданию семьи со мной — серьезный шаг. Я хочу, чтобы ты принимала свое решение головой, а не сердцем.
Хлои нахмурилась, пытаясь осмыслить слова Лоренцо.
— Но брак — это нечто, что ты должен почувствовать сердцем, — возразила Хлои, обеспокоенная неожиданной сменой его тактики. — Когда ты сделал мне предложение в Париже, я была так счастлива! И искренне верила, что ты чувствуешь то же самое.
— Я и был счастлив, — ответил Лоренцо. — Я считал, что нашел замечательную женщину, с которой могу идти по жизни. Что это будет прекрасное, ничем не осложненное партнерство, основанное на дружбе и психологической совместимости, а не какой-то эмоциональный союз, который неизбежно разрушится со временем.
— Далеко не все браки разрушаются, — грустно заметила Хлои. — Нельзя же быть таким пессимистом… это угнетает.
— Не пессимистом, а реалистом, — уточнил Лоренцо. — Мой опыт говорит о том, что большинство браков распадается и обычно это происходит довольно некрасиво. И больше всего при этом страдают дети.
Лоренцо взглянул на Хлои, пытаясь угадать ее мысли. Раньше она относилась ко всему довольно оптимистично, это ее качество и привлекло Лоренцо. Сейчас же она была несчастна, и ему тяжело было видеть ее такой.
— Так не должно быть, — прошептала она. — Счастливые браки и здоровые семьи существуют.
— Ни один из нас не знал здоровой семьи, — возразил Лоренцо. — Поэтому наша договоренность может оказаться удачной для нас. Я уверен, ты хочешь, чтобы Эмма и твои собственные дети, если они у нас появятся, росли в стабильной обстановке.
— А я уверена, что никогда не брошу своих детей, — сказала Хлои и взглянула на него. В ее глазах отражалась серебристо-зеленая гладь пруда. — Но как мне узнать, можно ли тебе верить?
Лоренцо выдержал ее взгляд. Хлои очень ответственно относилась к материнству — ради Эммы она готова была пойти на все. И настолько же самоотверженно она станет бороться за родных детей.
Мать Лоренцо не утруждала себя заботой о сыне. Фактически она использовала его в качестве разменной монеты во время бракоразводного процесса. Что это за мать, которая способна на такое?
Лоренцо казалось, что он уже давно забыл о своем детстве, но тут неприятные картины из прошлого вновь всплыли в его памяти. Мгновенно вернулись боль, разочарование и недоумение. Он словно снова переживал те отвратительные ощущения.
