– О чем я думала? – проворчала она и снова исчезла в ванной, неся в руках маленькую серую майку и полосатые желтые с белым мальчишеские трусы.
Триг молчаливо поблагодарил Господа, что она не сбросила полотенце прямо перед ним, и углубился в изучение местных новостей. Особенно его интересовали происшествия на южном побережье Турции, в Бодруме. Это помогало убить время и могло оказаться полезным. Надо было чем-то заняться, пока Лена готовится лечь в постель.
Выяснилось, что эта подготовка включает в себя нанесение душистого лосьона на каждый видимый миллиметр тела. А еще расчесывание волос с большой осторожностью, чтобы не задеть шишку, отчего ее груди то поднимались, то опускались в такт движению рук. Затем следовало заплетание волос в длинную косу, которую ему тут же захотелось расплести.
В конце концов Лена скользнула в постель, но не легла. Пытка продолжилась. Она взбивала подушки и складывала покрывало, и Триг уже не понимал, что было в имейле, который он только что прочитал.
– Ты еще долго? – спросила она.
Триг поднял глаза и увидел, что Лена смотрит на него, и ее прекрасные серо-голубые глаза полны молчаливой мольбой.
Возможно, он неправильно ее понял.
Хотя вряд ли.
– А что? – прохрипел он. Потом откашлялся и попытался снова: – Тебе мешает свет? У меня есть еще кое-какая работа, но я без проблем могу выключить свет в комнате. – Может, если он ничего не увидит, то ничего и не захочет? Стоит попробовать. – Я могу работать и без него. У меня есть подсветка экрана.
– Я знаю, ты говорил, что иногда мы спим отдельно. Но не мог бы ты сегодня лечь со мной, когда закончишь?
– Да, – отозвался Триг. – Конечно. – Он поклялся дождаться, когда она уснет, прежде чем приблизится к этой кровати и к тому соблазну, который в ней таился.
Лена легла на подушки и повернула голову набок, стараясь не потревожить шишку на затылке. Она слегка вздохнула, отчего Тригу легче не стало.
– Хорошо? – хрипло спросил он.
– Райские кущи.
– Закрой глаза.
– Зачем?
– У меня есть все основания полагать, что так тебе будет легче заснуть.
– Предлагаю сделку. Я закрою глаза, если ты подойдешь и обнимешь меня.
А что еще оставалось делать мужу.
Триг лег на бок поверх одеяла и убрал волосы от лица Лены. У него были слишком большие неловкие пальцы, но она улыбнулась. Он провел своим грубоватым большим пальцем по нежной коже на ее скуле, и Лена тихонько засопела от удовольствия, наклонив к нему голову.
– Мне обязательно нужен хороший поцелуй на ночь, – пробормотала она, до половины опустив веки. – Думаю, ты должен это сделать, и я сразу засну.
Ей плохо. Что ему стоит это сделать. Он прикоснулся губами к самому краешку ее рта. Все это продолжалось не больше пары секунд.
– Это не поцелуй.
– Поцелуй.
– Так не целуют во время медового месяца.
– У нас перерыв в медовом месяце. Сначала тебе надо поправиться. Вернуть память. – А потом действительно выйти за него замуж.
– Я не могу вспомнить твои поцелуи. – Лена протянула руку и провела пальцем по его губам. – Но мне хочется их вспомнить.
Раньше он всегда старался держаться с ней по-братски и никогда не целовал ее по-настоящему. Обычно это были легкие поцелуи в щеку. Они с Леной всегда вели себя очень сдержанно во всем, что касалось поцелуев.
– Всего один раз, – прошептала она, пристально глядя ему в глаза.
– Лена…
– Не каждый день женщине удается повторить свой первый поцелуй.
– Ты не можешь вспомнить ни одного поцелуя?
– Ни одного. Это будет первый поцелуй. Раз… Два…
Вот черт.
Триг не стал ждать до трех. Он попытался сделать их первый поцелуй таким, как положено: начал медленно, держа себя в узде, просто прижался к ее губам. Ее губы оказались теплее и податливей, чем он мог себе представить. И нежные… такие нежные…
Триг почти не разжимал рта, пока она резким движением не заставила его раскрыть губы и не соединилась с ним языком. Он изо всех сил старался не обращать внимания на то, как хорошо ее губы подходили к его губам, но это было именно так. Их слияние с его губами казалось таким естественным, таким совершенным, что на какое-то мгновение Триг забыл обо всем на свете, наслаждаясь тем, чего желал так давно.
Лене не верилось, что она могла забыть поцелуи этого мужчины. Потому что они были именно такими, какими она воображала себе настоящие поцелуи, начиная с первого сладкого касания и кончая всепоглощающей страстью, которая захватила ее целиком. Они уже делали это раньше. Иначе откуда она могла знать, что его поцелуи так прекрасны?
Лена знала, что ее муж крупный мужчина. Может, память и подводила ее, но с глазами все было в порядке. Чего она не знала, это до какой степени ей нравится чувствовать себя окутанной сдерживаемой силой этого большого тела. Гладить его, целовать его губы и щеки, впиваться зубами в подбородок.
По телу Трига прокатилась дрожь, он застонал. Лена скользнула губами по твердым жилам его шеи, и он, чертыхнувшись, крепче прижал ее к себе.
– Лена…
– М-м?
– Лена, пожалуйста. – Можно было подумать, что она его мучает. – Ты должна остановиться. Я должен остановиться. Пожалуйста.
О, он так мило уговаривал. Горячая вспышка ощущения собственной власти всколыхнула ее, и Лена задумалась, чего еще она могла бы от него потребовать, если бы у нее хватило смелости.
Триг снова поцеловал ее, быстро, крепко, беспощадно, а потом с поразительной скоростью вскочил с постели и стал озираться по сторонам, стараясь не смотреть на нее. Наконец, найдя мобильник, он схватил его и сунул свои огромные ноги в башмаки.
– Ты должна отдыхать и поправляться, – буркнул он, направившись к двери. – А мне надо сделать пару звонков.
Триг шагал по коридору, дожидаясь, пока Деймон возьмет трубку. Он не собирался говорить с Деймоном, ему нужна была Руби. Но так предписывали правила, если звонишь среди ночи чужой жене, и Триг не хотел их нарушать.
– Надеюсь, ничего страшного не случилось, – сказал Деймон, когда наконец взял трубку.
– Ничего. Позови Руби. Мне нужен ее совет.
– Насчет чего?
– Тебя это не интересует.
– Меня интересует.
– Сегодня твоя сестра упала и ударилась головой.
– Я тебя слушаю. – Теперь в голосе Деймона слышалось нешуточное волнение.
– Ей сделали МРТ, и врач сказал, что не видит оснований для беспокойства. Ее выписали из больницы, но из-за сотрясения мозга она частично утратила память. – Триг замолчал, соображая, как лучше сказать. – Она думает, что мы женаты.
Послышалась какая-то приглушенная возня и низкий смех Руби, а потом раздался ее теплый и слегка удивленный голос:
