— Твое местонахождение никогда не было секретом. Если бы Стефания нуждалась в помощи, она всегда могла бы к тебе обратиться. — Он отпил портвейн и продолжил: — Кроме того, ты сам мне рассказывал, что она была неплохо приспособлена к жизни.
— До тех пор пока удача не изменила ей. — Джеффри критически осмотрел горящий кончик сигары. — Я всегда ценил твою верность, Эдвин. Ты, и никто другой, поддержал меня, когда прошлое вновь болезненно напомнило о себе. С тобой я мог обсуждать вещи, о которых не мог говорить с твоей матерью. Но ты должен обещать, что не позволишь тому, что знаешь о Стефании, испортить свои отношения с Кэрол.
— Это слишком тяжелый приказ. Все будет зависеть от обстоятельств. Нельзя же сказать, что ты не делал попыток связаться с ней. Сколько ей тогда было, пятнадцать, шестнадцать?
— Едва исполнилось четырнадцать. Не забывай, я всегда адресовал свои запросы ее матери и никогда напрямую — самой Кэрол.
Эдвин пожал плечами.
— Она была уже достаточно взрослой, чтобы иметь собственное мнение, даже если ей приходилось сталкиваться с давлением матери. Она предпочла не заметить твоих попыток.
— Совершенно верно, но только в том случае, если она знала о них. Как я понял из нашей утренней беседы, это не так. Если ты собираешься кого-нибудь винить, пусть это буду я, Эдвин. Я мог изменить ситуацию, но пустил все на самотек. Очень печально, что страшная трагедия помогла мне исправить мою ошибку. Я получил еще один шанс.
— Я не собираюсь испортить ваше воссоединение, Джеффри. Но меня не оставляет чувство, что Кэрол вспомнила о тебе неспроста. От этой мысли мне становится не по себе. Я не хочу, чтобы тебе снова нанесли удар.
— Пожалуйста, не будь излишне подозрительным.
— Конечно, если мне не дают поводов, я готов воспринимать человека лучшим образом.
Это было все, что он мог открыто сообщить Джеффри, не опускаясь до лжи. Но при этом он еще сильнее укрепился в решении узнать как можно больше о прошлом Кэрол Стэнли.
Когда примерно через час они вернулись, то нашли одну Флоренс, сидящую за столом в комнате для завтраков. Перед ней лежала стопка книг, ручка и раскрытый блокнот.
— Мама принимает ванну.
— А Кэрол? — спросил Джеффри.
— Она гуляет с Бони. Ей захотелось немного пройтись перед сном.
— В таком случае и я пойду готовиться ко сну. Эдвин, мы увидим тебя теперь только в следующую субботу, не раньше?
— Посмотрим, — сказал он. — Но уж твой день рождения я ни за что не пропущу.
Он внимательно смотрел вслед своему приемному отцу, отметив, что тот ступает слишком тщательно и осторожно.
— Наверное, у него разболелась спина.
— Да, я знаю. Иначе он обязательно поехал бы встречать Кэрол сам, — лукаво ответила Флоренс. — Ему не повезло, зато повезло тебе, да?
— Что ты имеешь в виду?
— Сам знаешь… ты и Кэрол. Одни!
— Что, черт возьми, это значит? Неужели эта женщина разболтала, что они провели ночь вдвоем в одной постели? Если так, не сносить ей головы!
— Да ладно, Эдвин! Ты можешь сколько угодно делать безразличный вид и стараться не смотреть на нее. Ты что, думаешь, я ничего не заметила? Дорогой братец, я знаю тебя всю свою жизнь. Несомненно, все признаки того, что ты попался, налицо.
— Что?! Да ты просто перегрелась на солнце, — раздраженно закричал он. — Я всего лишь стараюсь быть вежливым с ней, как с любой другой женщиной.
— Как же, как же! Так я тебе и поверила!
— Я понимаю, если мальчишка твоего возраста может влюбиться за двадцать четыре часа. Но такой зрелый мужчина, как я!.. — Он замолчал и потер лоб рукой. — И зачем только я оправдываюсь перед тобой?
— Вот и я о том же, — ухмыльнулась она.
Он мягко потрепал ее по голове.
— Читай свои книги, детка, и оставь физиогномику специалистам. Тебе пока эти проблемы не по плечу.
— Ты уедешь до того, как Кэрол вернется с прогулки?
— Да, ты права, — сказал он. — Я достаточно насмотрелся на нее за этот день.
— Сделай одолжение, — она подала ему лист бумаги, — пока ты здесь, посмотри, есть ли эта книга в библиотеке. Папа говорит, что должна быть.
— Хорошо, я посмотрю.
Он вернулся и пересек холл. Дверь в библиотеку оказалась полуоткрытой и легко распахнулась от его прикосновения. Вечерние сумерки проникали в комнату через огромное окно от пола до потолка. Кэрол Стэнли стояла на коленях перед стеклянной дверцей одного из многочисленных шкафов, а перед ней на полу лежали несколько старых альбомов в кожаных переплетах с семейными фотографиями.
Какое-то время он молча наблюдал за нею, а потом громко произнес:
— Я и не знал, что даже такая смышленая собака, как Бони, способна интересоваться семейными фотографиями.
Она вздрогнула, и альбом, который она только что перелистывала, выпал из ее рук.
— Господи, как ты меня напугал!
— Это заметно. А что, позволь узнать, ты здесь делаешь?
— Рассматриваю старинные семейные фотографии. Оказывается, у Джеффри хранятся фото, сделанные больше ста лет назад. Здесь, есть снимок моего прапрадеда, когда он был мальчишкой. И посмотри, — она протянула ему один из открытых альбомов, — это моя прапрабабушка примерно в том же возрасте, как я сейчас. Видишь, как мы похожи. У нас один тип лица.
Он не шелохнулся.
— Ты собиралась идти гулять с собакой. По крайней мере, ты так сказала Флоренс.
— Да, мы прогулялись. Но Бони больше интересовалась рекой, и я во избежание неприятностей сократила прогулку.
— И вместо этого решила порыться здесь, чтобы дать пищу своему воображению. Ты, я вижу, готова превратить в новый вид спорта такое занятие, как совать нос в чужие дела.
— Джеффри разрешил мне посмотреть семейные альбомы. Иначе как, по-твоему, я могла бы найти их? А у тебя, однако, замечательная способность подкрадываться незаметно и шпионить. Наверное, потому, что ты сам ведешь двойную жизнь. Понятно, почему ты не приглашаешь никого в свой городской дом, ведь там живет твоя беременная любовница.
Нельзя сказать, чтобы он часто терял дар речи. Будучи адвокатом, он умел хорошо говорить во всех ситуациях. Но этот ее выпад лишил его способности произнести хоть слово на какое-то время.
— Беременная любовница… Не стоит делать преждевременных выводов из того немногого, что тебе известно, — наконец с усилием произнес он.
— Можешь говорить что угодно. Я знаю то, что видела. А все эти объятия и поцелуи, уже не говоря о том, как долго ты заставил меня просидеть в машине, пока вы там вдвоем…
Она замолчала и прикусила нижнюю губу.
