Вздохнув, Харпер соскользнула с кровати и направилась в душ. На утреннюю зарядку уже не хватало времени. Нарушив режим, она почувствовала себя виноватой. Виновата она была и в том, что выключила будильник вчера вечером, ложась в постель. Прогулка с Эштоном длилась два часа. Они бродили по трем отелям «Фонтейн», заглянули в сады «Ричесс», выпили по рюмочке при свечах в баре «Шик».
Харпер расспрашивала Эштона о том, какие истории не вошли в его передачи. Обычно снимается столько материала, что очень многое остается за кадром. Харпер ужасно хотелось бы увидеть все это. Эштон постепенно перевел разговор на ее жизнь: неудачный брак родителей и неожиданное появление двух ее сводных сестер. Он знал, что Харпер была амбициозным человеком, но теперь он понял, как сформировались ее цели и мечты. Она впервые уделила ему столько времени, и они ни разу не поругались.
Харпер оделась и взяла свой телефон. Она поморщилась, когда прочитала все пришедшие ей сообщения. Многие вопросы ей надо было решить в первой половине дня, до встречи с сестрами. Виолетта вернулась домой вчера поздно вечером, поэтому они решили перенести свой обычный еженедельный завтрак на более позднее время.
Когда она вышла из своего номера и направилась на административный этаж, в ее воображении все еще всплывали роскошные пейзажи Индонезии, где недавно был Эштон. Он рассказал ей о своих приключениях в этой стране, и теперь ей не придется томиться в ожидании, когда же выйдет очередная серия «Кулинарного бродяги».
– Харпер, с вами все в порядке?
– А?.. – Она увидела свою помощницу, которая, нахмурившись, смотрела на нее. – Прости… Я думала о… – Харпер запнулась. Она не могла признаться в том, что мечтала об Эштоне Крофте. – Ты что-то сказала?
– Это может подождать. Вы вернетесь сюда с сестрами после ланча?
– Думаю, да. Если не возникнут какие-нибудь непредвиденные обстоятельства. – Очень редко Харпер бывала столь нерешительной. – Я позвоню тебе.
До кабинета Скарлетт в «Фонтейн Ричесс» по надземным переходам она шла дольше, чем обычно. На вторых этажах отелей находились бутики, и, как правило, Харпер следила за тем, исправно ли работает оборудование, отмечала количество посетителей. Но сегодня, проходя мимо бутиков, она разглядывала витрины.
Вдруг ее взгляд привлекло черное сексуальное платье, и Харпер остановилась. Ей не надо было смотреть на часы, чтобы знать, что она опаздывает, но ей до смерти захотелось примерить это платье. Оно было не в ее стиле, но Харпер представила себе, как вспыхнут глаза Эштона, когда он увидит ее в нем на открытии ресторана «Батоури». Она велела продавцу прислать ей это платье в кабинет в «Стиль Фонтейна» и выписать чек. Теперь надо раздобыть стильные черные туфли, но это можно отложить до завтра. А сейчас она действительно опаздывает.
На лицах сестер отражалось беспокойство, когда Харпер вошла в просторный кабинет Скарлетт.
– Простите, что я задержалась.
– Ничего страшного, – сказала Виолетта. – Мне нравятся твои распущенные волосы. Так и ходи.
Харпер смущенно откинула прядь со лба.
– Я спешила сегодня утром.
– Значит, это не имеет отношение к тому, что вы с Эштоном вчера нежничали целый вечер? – лукаво спросила Скарлетт.
Глаза Виолетты расширились.
– Нежничали?
– Да нет, – сказала Харпер. – Мы просто пошли погулять.
– Дорогая, мой ночной дежурный сказал, что видел вас вчера ночью, и я посмотрела видео вашей прогулки, – поддразнила ее Скарлетт. – Может, вы и не обнимались, но вы уж точно нежничали.
Харпер хотела строго взглянуть на сестру, но почувствовала, что уголки ее губ дрогнули в улыбке.
– Мы разговаривали почти до четырех часов утра.
– Разговаривали?
Харпер пронзила сестру взглядом:
– Да, разговаривали.
– Хочешь сказать, что Эштон Крофт не покусился на тебя?
– Он пытался. – С одной стороны, она радовалась тому, что он не смог уговорить ее выпить с ним в его номере, с другой – огорчалась. – Но я не собираюсь прыгать к нему в постель.
Скарлетт сморщила нос:
– Вы флиртуете вот уже девять месяцев.
– Флиртуем? Мы вежливо воюем друг с другом.
– А это и означает для тебя флирт.
Вскинув руку, Харпер остановила сестру.
– А по какому поводу мы будем пить шампанское? – спросила она, увидев в ведерке со льдом бутылку.
– У нас много поводов, начиная с Виолетты, – объяснила Скарлетт. Она разлила искрившуюся жидкость в три бокала и жестом предложила сестрам их поднять.
– Ты помогла Джейти вернуть его компанию, – обрадовавшись, догадалась Харпер.
Виолетта улыбнулась и кивнула.
– А как у вас с ним дела? – поинтересовалась Скарлетт.
– Замечательно!
Лицо сестры озарилось радостью, и сердце Харпер возликовало.
– Теперь вы не расстанетесь.
– Ни в коем случае. – Виолетта просияла. – Он любит меня.
– Я так рада за тебя, – сказала Харпер, но сразу же забеспокоилась о том, как это повлияет на их отношения. – Но ты подумала о том, что произойдет, когда Джейти станет владельцем «Корпорации Стоунов»?
– Он не станет. Его отец отошел от дел, поэтому Джейти, скорее всего, станет генеральным директором. – Виолетта вышла замуж за Джейти главным образом потому, что хотела помочь ему вернуть его фамильную компанию. – Вместо этого он продал свои акции кузену, чтобы купить «Титан».
«Титан» был отелем с казино, которым управлял Джейти. Отель был самым большим из всех, входивших в состав «Корпорации Стоунов», и приносил огромную прибыль благодаря блестящему управлению Джейти.
– Не понимаю, зачем он сделал это, когда мог получить в управление все объекты «Корпорации Стоунов», – сказала Харпер.
– Он хотел остаться в Лас-Вегасе. – Виолетта выглядела блаженно-счастливой. Так могла выглядеть только влюбленная женщина. – Он знает, что сердце мое находится здесь.
– А что решил дедушка? – спросила Харпер.
– На прошлой неделе я сказала ему, что не хочу быть генеральным директором. – Виолетта взглянула на Скарлетт.
Прежде чем Харпер успела представить себе, какие последствия будет иметь решение Виолетты, Скарлетт подняла бокал:
– Выпьем за будущего генерального директора компании «Отели и курорты Фонтейн»!
Сердце Харпер сжалось. Неужели дедушка уже принял решение? Он выбрал Скарлетт себе в преемники?
– Поздравляю, – обратилась Харпер к Скарлетт, почувствовав гордость оттого, что голос ее звучал радостно, тогда как сердце омрачила печаль. Ей хотелось, чтобы дед выбрал ее, всю жизнь трудившуюся для достижения этой цели. А он, оказывается, счел ее недостойной. Это был неожиданный удар.
Скарлетт округлила глаза:
