В детстве он разобрал бесчисленное количество часов и радиоприемников, чтобы посмотреть, как они устроены. Его любовь к сложным системам привела его в конечном итоге в сферу финансов. Теперь Ванесса стала очередной головоломкой в его жизни.
— Я хотел посмотреть… — начал он.
— Что? Что посмотреть? Как я отреагирую на жизнь, оставшуюся в прошлом? Как я буду выкручиваться, отвечая на вопросы? Как я переживу встречу с отцом? Почему ты ведешь себя как мерзавец?
— Я…
— Это был тест? И как я его прошла?
— Ванесса…
— Нет, отвечай!
— Ты была… безупречна.
— Отлично. Теперь отвези меня домой. — Она повернулась и поспешила к выходу, цокая тонкими каблуками по мраморному полу.
Чейз устремился следом и схватил ее за руку. От простого прикосновения у нее перехватило дыхание.
— У тебя были свои мотивы для сегодняшней встречи, — сказал он.
Она шумно сглотнула, и его взгляд скользнул вниз по ее шее, затем снова вернулся к огромным глазам, светившимся невероятным люминесцентным оттенком зеленого в ярком свете хрустальных светильников.
— Пусти меня.
Ванесса совершенно потеряла самоконтроль. Последняя фраза прозвучала скорее как мольба, нежели команда. И ее это жутко бесило.
Наконец он отодвинулся.
— Для нас обоих это не было настоящим свиданием. У нас слишком много вопросов друг к другу. У меня есть то, что нужно тебе, а я… мне… мне нужны ответы.
Их взгляды встретились. Наконец Ванесса поняла суть его приглашения. Ее сердце бешено забилось. Словно стеснительный подросток, она нервно поджала губы и заметила, как его глаза опускаются на ее рот. Казалось, время замерло.
— Если бы ты просто…
— Просто что? Просто бы задал свой вопрос? После того как ты сказала мне не совать свой нос в чужие дела?
— Идея организовать мою встречу с отцом — не лучшее решение.
— Я не знал наверняка, будет ли он здесь.
— Ну, конечно. Кстати, лучше тебе не злить Алена Пэртриджа.
— Ха, а ему лучше не злить меня. — Чейз скрестил руки на груди.
— У него огромные связи на Восточном побережье.
— Как и у меня.
— Правда? Судя по тому, что я сегодня слышала, ты не привык светиться.
— А что именно ты слышала?
— Я узнала, что ты не привык сорить деньгами и не злоупотребляешь своей властью. Еще мне сказали, что ты вкладываешь средства в благотворительные проекты, особое внимание уделяя детским фондам.
Еще я поняла, что тебя гложут воспоминания детства.
Она заметила тень недовольства, омрачившую его лицо.
— Я писала диплом по дошкольной психологии. Чтобы понять мужчин, сначала надо изучить мальчиков.
— Фрейд?
— Нет. Я прочитала об этом в интервью с одним известным кинорежиссером, и эта идея запала мне в душу.
— Ты… — Он протяжно вздохнул, обдавая жаром кожу ее лица. — Ты удивительно многогранная женщина, Ванесса Пэртридж.
Гнев постепенно отступал, и каждый дюйм тела Ванессы тянулся к нему. Она мечтала о том, чтобы расстояние между ними сократилось до нуля. Ее тело дрожало, словно от Чейза исходили флюиды, заставлявшие напрячься каждый мускул ее тела и каждый нерв.
Хуже всего, ее знаменитое «лицо для игры» исчезло.
— Нам пора.
— Да. — К ее немалому удивлению, он согласился.
И он снова улыбнулся своей «улыбкой на миллион долларов», от которой начинали порхать бабочки в ее животе. Не один раз за этот вечер она ловила на себе его жаркий взгляд, который Стелла охарактеризовала бы не иначе как «полный страсти».
Совершенно очевидно, он был заинтригован. И все же не доверял ей.
Внутри ее зашевелились сомнения. Возможно, Чейз — из тех парней, которые не особо стремятся узнать получше тех, с кем хотят переспать? Если это так, ей пора от него убегать.
Ванесса и Чейз подошли к дверям гардеробной. Ванесса вздохнула: закрыто. Чейз дернул ручку. Она поддалась.
— Мы быстро. Пойдем.
— Но что, если…
— Придет Снежная королева — хранительница пальто? Это случится не сразу. Но… в любом случае надо поторопиться.
— Но…
— Ты всегда все делаешь правильно, Ванесса?
— Нет.
— Тогда вперед! — Он уже нырнул в темноту.
Этого оказалось достаточно.
На один короткий миг они погрузились в кромешную темноту, пока фонарик айфона Чейза не высветил черты его лица.
— У тебя номерок?
Она протянула ему жетон с цифрой, внимательно вглядываясь в ряды вешалок.
— Не вижу никакой системы.
— Позволь мне. — Он взял у нее номерок, слегка коснувшись ее пальцев, и тут же опасная искра пробежала по ее коже.
Как и прежде, она постаралась проигнорировать вспышку, понимая, что делать это становится все труднее.
«Ты не можешь. Не должна».
Но, боже, как она этого хотела! Пока он разыскивал их пальто, Ванесса продолжала бороться со своим подсознанием. За последние часы она многое узнала о Чейзе Харрингтоне: о его выдающихся достижениях, о его баснословном состоянии. Когда он появлялся в комнате, присутствующие заметно оживлялись, и, совершенно очевидно, ее приход в его компании возбудил немало любопытных вопросов.
Ванесса не особо беспокоилась насчет того, что могут поползти разного рода слухи. Гораздо большее беспокойство ей доставлял сам Чейз. Она никак не могла понять, что именно настораживает ее. Словно не хватало нескольких кусков пазла, самой важной информации, которая позволит ей понять его до конца.
Она должна была понять, как так получилось, что ее безумно тянет к парню, который олицетворяет собой тот образ жизни, который она оставила в прошлом.
Нет, Чейз резко отличается от таких, как Джеймс, с которым она встречалась пару недель, когда ей было восемнадцать.
— Знаешь, в течение долгих двадцати семи лет меня постоянно сравнивали с моей более умной и более красивой старшей сестрой, — сказала она наконец.
Чейз остановился и кинул на нее взгляд через плечо.
— В течение двадцати семи лет от меня ожидали, что я буду вести себя, выглядеть и думать, как все представители семьи Пэртридж. А именно буду изучать право, отлично учиться и после получения диплома пойду работать в фирму родителей. И через десять лет мне предложат партнерство, если я приведу достаточное число правильных клиентов и буду работать по пятнадцать часов семь дней в неделю.
— Некоторые убили бы за подобную возможность, — сказал он.
— Да, несомненно. Но… — Ванесса вздохнула. — Мне всегда нужно было нечто другое. Я хотела учить, обзавестись собственной семьей, чтобы жить по-настоящему, а не только заниматься карьерой. Построить собственную жизнь — не такую, которую запланировал для меня мой отец.
