— Я храню их только для тебя, моя радость.
— А не для Глории?
— Разве ты не понимаешь, что нас сближает только одно — наш ансамбль? — обиженно спросил Эрик.
Пенни не смогла заставить себя упомянуть про то, что их видели в кино как раз в то время, когда они должны были якобы репетировать у Родригеса. В конце концов, чего еще она могла от него ожидать, если сама на целый день уехала с другим мужчиной?
Пытаясь выбросить все это из головы, она начала радостно рассказывать ему про подарок, который ждал его в аптеке. Это была шкатулка с надписью «Для настоящего мужчины», в которой лежали флакон самого новомодного лосьона после бритья и маленькая брошюрка, где перечислялись имена знаменитых спортсменов, которые регулярно пользовались туалетными принадлежностями этой марки.
— Продолжай бриться, и когда-нибудь твое имя тоже попадет в этот список.
К удивлению Пенни, он воспринял это с некоторой долей серьезности.
— Чего бы я только не отдал, чтобы стать знаменитым гитаристом! Чтобы про меня все узнали. — Эрик помолчал и продолжил: — С тех пор как я стал серьезно заниматься игрой на гитаре, я начал понимать, что у меня есть реальный шанс стать профессиональным музыкантом.
Он выглядел по-мальчишески вдохновенным, полным надежд, и Пенни была не в силах остудить его энтузиазм. Может быть, лесть Глории — столь же неискренняя, сколь умелая — вскружила его красивую голову?
— А теперь я скажу тебе, почему мне в последнее время так нужно было с тобой поговорить, дорогая Пенни. У меня есть потрясающие новости. Дело в том, что из Рио на наш бал в честь Дня независимости приезжает Мануэль Лопес. Он оказался родственником нового менеджера «Паласа», Тома Переса.
Она открыла рот от изумления.
— Он же настоящая звезда!
— Ну да, в том-то все и дело. Играет на всех музыкальных инструментах — саксофоне, гитаре, трубе, фортепьяно — и поет в оригинальной манере.
— Но послушай, Эрик, такой человек совершенно затмит ваше трио, как бы вы ни старались!
— Моя радость, он не будет выступать! Он приезжает сюда в отпуск, так сказал мистер Перес. Ему просто хочется отдохнуть здесь, на Карибах. Кстати, как-то на днях, когда мы заехали в гостиницу, чтобы обсудить, что наше трио будет исполнять на балу, я упомянул о тебе и сказал, что мы почти помолвлены и что мне нужно найти для тебя достойного кавалера, чтобы тебе не было скучно на балу…
— Я сама могу найти себе кавалера, — прервала она его, слегка краснея.
— Дорогуша, ну не сердись, не надо. Просто я хочу сказать, что Том Перес самым радушным образом пригласил нас вместе с тобой приехать поужинать в «Паласе» в любой день, кроме субботы, потому что тогда у них самый большой наплыв посетителей. Я решил, что мой день рождения — вполне подходящий случай, поэтому позвонил ему и договорился на сегодня. Вот и все.
— Эрик, ты что, хочешь повести меня в «Палас»? — Она даже не знала, что она сейчас чувствовала — страх или восторг. — А я в этом старом платье…
— Ты в любом платье прекрасна, так что даже не думай об этом. Для меня ты самая красивая девушка на свете.
Конечно, гостиница была совершенно шикарная. Но мистер Перес, который стоял в фойе и приветствовал гостей, так дружелюбно их принял, что Пенни сразу же почувствовала себя свободно и раскованно. Он подозвал главного официанта, велел посадить их за угловой столик и выразил надежду, что им понравится сегодняшний вечер.
Эрик был просто в ударе, он оказывал ей такие знаки внимания, излучал такое обаяние, что Пенни просто недоумевала, как она могла на него сердиться.
«Он стал вполне светским, чрезвычайно любезным и очень симпатичным мужчиной», — размышляла она, вспоминая, как всего год или два назад он изо всех сил боролся со своим заиканием и то и дело вспыхивал от неловкости и замешательства.
И тут ей в голову пришла гаденькая, тревожная мысль — уж не благодаря ли Глории он приобрел этот светский лоск, шарм и манеры опытного, уверенного в себе кавалера? Но она отогнала эти навязчивые мелкие сомнения. К чему все усложнять?
Кофе они решили выпить в саду, который примыкал к гостинице. Весело освещенный разноцветными огнями и напоенный ароматами цветущих деревьев, он был отделен от дороги невысокой белой стеной с резными украшениями, которую оплетала бугенвиллея.
Они сидели за круглым столиком, откуда им было видно сапфировое море, переливающееся блестками звездных огней. Как правы те, подумалось Пенни, кто говорит, что Санта-Рита — один из самых красивых островов в Карибском архипелаге.
Как раз в этот момент мистер Перес подошел к их столику, и официант заторопился к ним, неся еще один стул. Тут же появился другой официант, неся на подносе толстую приземистую бутылку местного ликера и три крошечные рюмки.
Эрик был явно польщен вниманием такого видного человека. Они сразу же заговорили про трио. Перес сдержанно похвалил Эрика, стараясь при этом не пробуждать в нем чрезмерных надежд. Он намекнул, что самый слабый участник ансамбля, без сомнения, Джо Родригес, и сказал, что «наша очаровательная Глория» должна будет применить все свои женские чары, — ведь все знают, что Мануэль славится своим неравнодушием к хорошеньким женщинам.
— У нее есть нечто большее, чем красивое лицо и изумительная фигура, — заключил Том, осушив маленькую рюмку. — В ней есть какой-то магнетизм, который, увы, слишком многие мужчины находят неотразимым. Певческий талант у нее более чем скромный. Но в остальном она, что называется, дама, приятная во всех отношениях, эта ваша Глория.
С этими словами он встал, пожелал им приятно провести время на танцплощадке и оставил их вдвоем.
— Мне не очень понравилось, как он говорил про Глорию, — недовольно проворчал Эрик. — Ты бы видела, как он около нее суетится, когда она приходит…
— А меня поразило другое — то, как он отозвался о Джо, — вставила Пенни. — Это несправедливо.
— Вообще-то Джо не так серьезно относится к игре на гитаре, как я. Он даже и не пытается улучшить свою технику. Но мы же сюда не за тем пришли, чтобы спорить. Мы пришли развлекаться. Так что пойдем-ка в танцевальный зал.
Вечер удался на славу. Они с Эриком так часто танцевали вместе последние два года, что у них получалось очень слаженно. А в этом роскошном месте Пенни казалось, что они танцуют еще лучше, чем обычно. Так что полночь пришла слишком быстро и некстати.
Ей понравилась долгая поездка обратно домой, и она была рада, что Эрик был не в настроении болтать. Сегодня вечером ей не хотелось ни о чем думать, а хотелось просто уютно устроиться на сиденье и, может, даже немного вздремнуть.
