Свадьбу решили отмечать в доме родителей Камиллы: все же особняк Риттеров был больше и представительней дома Эрскина.
— Потерпи еще несколько минут, милая, и мы уедем домой. Обещаю, там уж тебе не придется скучать.
Эрскин улыбнулся и плотоядно облизнулся. Камиллу передернуло. Она знала, что не сможет избежать близости с Эрскином, но сама мысль о ней страшила ее больше, чем расставание с родительским домом. Камилла так ничего и не чувствовала к Эрскину, кроме дружеского расположения. От мысли, что руки Эрскина будут прикасаться к ее телу, а губы целовать ее, Камилла испытывала отвращение, граничащее с безумием.
Единственное, что поддерживало ее, это надежда как можно скорее забеременеть. Ребенок избавил бы ее от выполнения супружеских обязанностей и помог бы справиться с прошлой болью и призраком Джима. Как только у нее родится маленький сын или дочка, на мысли о своей неудавшейся любви не останется времени.
Камилла оперлась на руку Эрскина и постаралась натянуть на лицо приятную улыбку.
Еще десять, ну максимум пятнадцать минут, и я буду свободна. А потом, пока мы доедем, пока то да се, уже наступит утро, может быть, ничего и не будет…
Камилла понимала, что подобные мысли просто глупы. Не удастся откладывать близость с собственным мужем до бесконечности. Это глупо. Все же она не девочка и уже имеет сексуальный опыт. И Эрскин об этом знает. Если она так боится лечь с ним в постель, то стоило вообще отклонить предложение руки и сердца и остаться навсегда в родительском доме. Сейчас Камилле такой выход начал казаться единственно возможным и правильным.
— Почему ты так побледнела, милая? — участливо спросил Эрскин. — Тебе нехорошо?
— Нет-нет, — поспешила его успокоить Камилла. — Я очень устала, может быть, поэтому закружилась голова…
— Как только мы отсюда уедем, ты примешь горизонтальное положение, и я постараюсь сделать все, чтобы голова у тебя закружилась от наслаждения.
Камилла ощутила его горячее дыхание на своем ухе, и это ее вовсе не возбудило, скорее наоборот.
— Эрскин, нас могут услышать, — испуганно и от этого слишком громко сказала Камилла, стараясь охладить своего не в меру пылкого молодого мужа.
— Ну и пусть! Я только что получил в свое распоряжение самую очаровательную женщину. Было бы странно, если бы я не хотел ее.
— О, Эрскин! Прошу тебя, все это ты мне расскажешь, когда мы останемся одни!
— Не могу дождаться этого момента, дорогая женушка! — Эрскин усмехнулся. Камилле показалось, что он понял ее отношение к предстоящей ночи.
Она решила не продолжать этот разговор, боясь, что тот зайдет в совершенно ненужное русло.
Камилла сидела в гостиной и чинно пила чай с матерью. Она уже успела почувствовать, как сильно изменился ее статус. Теперь знакомые при встрече не интересовались ее успехами в университете или здоровьем родителей. Парни, которые раньше были не прочь закрутить с ней интрижку, теперь если и снисходили до разговора, то ограничивались скупыми фразами о погоде.
Да и родители стали относиться к ней чуть иначе. Камилла не смогла бы определить, что изменилось в их отношениях, — она просто чувствовала эту разницу.
Вот и сейчас. Никогда раньше за чаем у них с матерью не возникало таких долгих и тяжелых пауз. Обычно они весело болтали о последних новостях или обсуждали волновавшие Камиллу вопросы.
После замужества у Камиллы даже прибавилось тем, которые она бы хотела с кем-то обсудить, только вот она не была уверена, что Изабель правильно поймет ее. Да и не хотелось расстраивать мать, которая была против этого скоропалительного брака.
Первая ночь, как, впрочем, и последующие, полностью оправдала страхи Камиллы: как Эрскин ни старался, он не смог пробудить в ней огонь, который когда-то легко мог зажечь Джим одним только взглядом. Ей были неприятны его прикосновения и поцелуи. Может быть, поэтому во время близости ничего, кроме отвращения, Камилла не испытывала. Она только молила Бога, чтобы Эрскин ни о чем не догадался. Но он оказался довольно наблюдательным человеком и сразу же понял, что Камилла с трудом терпит его в постели. Уже несколько раз у них случались ссоры по этому поводу, но до серьезных скандалов дело не дошло. И на все уговоры Эрскина сходить вместе к врачу Камилла отвечала отказом. Она-то знала, что у нее нет никаких проблем, тем более фригидности.
Еще одно обстоятельство сильно отвратило ее от близости с Эрскином. В первый же вечер он спросил, принимает ли Камилла противозачаточные препараты. Узнав, что она никаким образом не намерена предохраняться от нежелательной беременности, Эрскин призвал ее завтра же сходить к врачу и подобрать себе таблетки.
— Камилла, что с тобой происходит? — Изабель первой не выдержала натянутого молчания.
— Ничего, мама, — быстро ответила Камилла.
— Кого ты пытаешься обмануть?! Я всегда видела, когда ты пытаешься солгать мне! Мы же с тобой договорились: как только у тебя появляются какие-то проблемы, ты сразу же обращаешься за помощью ко мне. Был такой уговор?
— Да, был, — согласилась Камилла.
— Ну так в чем же дело?
— Но, мама, есть проблемы, которые не могут обсуждать мать и дочь!
— Затрудняюсь назвать хотя бы одну такую проблему, о которой нельзя было бы поговорить с собственной матерью! — фыркнула Изабель. Она наклонилась к Камилле и нежно погладила ее по руке. — Что тебя тревожит, милая?
— Мама, мне очень не хочется тебе это рассказывать. Ты будешь волноваться!
— Если ты мне не расскажешь в чем дело, я буду волноваться еще больше! Камилла, ты сама на себя не похожа в последнее время! И ты хочешь, чтобы я не волновалась?!
— Мамочка, я все понимаю, но то, что меня беспокоит, касается только меня и Эрскина.
— Значит, все дело в нем?
Камилла усмехнулась.
— Скорее, во мне.
— Рада, что ты не потеряла чувства юмора, но, если ты найдешь в себе силы посмеяться над проблемой, станет легче. Поверь мне.
— Охотно верю, мама, но мне не очень весело сейчас. И я просто в растерянности.
— Ты раскаиваешься, что вышла за Эрскина? — прямо спросила Изабель.
— Не могу так сказать… — протянула Камилла.
Она действительно еще ни разу не задумывалась всерьез о том, что совершила ошибку, которую, впрочем, легко исправить. Ей вовсе не хотелось думать о разводе, тем более через месяц после свадьбы.
— Он плохо с тобой обращается?
— Нет, что ты! — поспешно сказала Камилла. — Он очень мил, добр… — Она почувствовала, что ей больше нечего сказать о муже, кроме этих общих слов.
— Какие еще положительные качества, присущие практически любому порядочному человеку, ты вспомнишь? — поинтересовалась Изабель.
