Эрвин, казалось, долго не замечал ее присутствия. Наконец поднял глаза.
— Что случилось?
— Боюсь, что я плохо справляюсь с работой.
— В самом деле? — Брови Эрвина взлетели вверх.
Ну как объяснишь, что работа страдает, оттого что на секретаршу так сильно действует настроение босса? Улыбнется — и она на седьмом небе от счастья. Нахмурится — впадает в отчаяние и все валится из рук.
— Просто больше не могу.
— Я предъявляю слишком высокие требования?
— Нет, — нехотя признала она.
— Тогда в чем дело? — требовательно спросил он.
Мелия нахмурилась.
— Хочу, чтобы ты знал: я никогда не звоню из офиса по личным делам.
— Да, но зато звонят тебе. — Эрвин не стал скрывать, что эта тема его интересует.
— Я уже обещала, что Чарли больше не станет звонить.
— Тем не менее, он звонит.
— Уверяю тебя, что нет! — запальчиво возразила она.
— Мелия, — подчеркнуто терпеливо произнес Эрвин, точно обращаясь к ребенку, — я же слышал, как ты договаривалась с ним о совместном ланче.
— Это была Николь. Джордж сказал, что я работаю у тебя, вот она и позвонила.
— Николь? — удивленно пробормотал Эрвин. Он замолчал и сидел некоторое время с растерянным видом.
— Думаю, мне лучше поискать другую работу, — прервала молчание Мелия. — Разумеется, я задержусь сколько потребуется, чтобы ввести преемницу в курс дела. — Она повернулась, чтобы выйти.
— Мелия! — окликнул шеф и тяжело вздохнул. — Послушай, ты права. Весь день я веду себя как слабонервный идиот. Извини меня. Отныне твоя личная жизнь, разговоры меня не касаются. Обещаю, что больше такое не повторится.
Девушка в замешательстве остановилась, не зная, что теперь делать. Извинений она не ожидала.
— Хочу, чтобы ты осталась, — просительно прибавил Эрвин, ласково глядя на нее. — Ты прекрасно справляешься, а я был несправедлив… Ну как, остаешься?
Ей бы отказаться, гордо выйти, воспользовавшись ситуацией. Уйти без сожалений. Но она не могла. Не могла — и все! И не только из-за родителей.
Неловко улыбнувшись, Мелия кивнула.
— Вообще-то как начальник ты не такой уж монстр.
— Правда?! — искренне обрадовался он. — Звучит обнадеживающе. И знаешь, это следует отметить. Скажи, ты все еще любишь ходить под парусом?
С тех пор как три года назад они в последний раз катались на его яхте, Мелия была лишена этого удовольствия.
— Наверное, да, — чуть севшим голосом сказала она. От такого поворота дела у Мелии просто голова пошла кругом.
— Отлично. Тогда беги домой, переоденься, и через час встречаемся на пристани. Вытащим лодку и проверим, по-прежнему ли ты бывалый мореход, каким я тебя сделал.
Перспектива морской прогулки с Эрвином так опьяняюще манила, что у Мелии не хватило духу возразить. Стоило дважды подумать, прежде чем так безоглядно соглашаться. Но нет! Какова ни назначалась цена, думала девушка, она охотно заплатит — потом.
— Помнишь, как я обучал тебя морскому делу? — спросил Эрвин.
Мелия невольно заулыбалась от пережитого счастья. Он тогда был очень терпелив. Все ее предки сухопутные крысы, и Мелия считала, что в море ей делать нечего.
— О да! Помню, как мы в первый раз отошли от берега, — радостно проговорила девушка. — Я стояла за штурвалом, и мы тут же врезались в другое судно.
Молодые люди засмеялись.
— Так идем? — очень настойчиво и серьезно спросил Эрвин.
И Мелия поняла, что не в силах отказать, причем не только в этом.
— Только, чур, не заставляй меня возиться с мотором.
— О, не волнуйся, у тебя будет своя работа.
Еще несколько минут назад Мелии казалось, что она больше и часа не выдержит рядом с Эрвином. И вот — пожалуйста! — готова идти за ним хоть на край света. Вбежав подобно вихрю в дом, Мелия молниеносно сбросила одежду, даже не повесив, чего не позволяла себе прежде. Подпрыгивая от нетерпения, натянула джинсы, свитер, надела кроссовки. Задержись она чуть дольше хотя бы для того, чтобы развесить одежду, — и благоразумие одержало бы верх. Но эти несколько часов в море с Эрвином казались подарком судьбы после трех лет одиночества.
Высокая фигура Эрвина уже виднелась на пристани. Подхватив сумку, Мелия мчалась мимо скопища машин на стоянке. Дул хороший ветер, погода была идеальная для прогулки под парусом. Воздух наполнен терпким запахом соли и водорослей. А море, казалось, радостно смеялось светящимися бликами навстречу бегущей к нему девушке.
Эрвин протянул руку, она беззаботно схватила ее — и тут смысл привычного жеста дошел до обоих. Молодой человек с тревогой посмотрел в ее глаза, словно боясь, что она передумает и убежит, но Мелия лишь одарила его счастливой улыбкой.
— Это еда, — сказал Эрвин. — Не знаю, как ты, а я умираю с голоду.
Мелия хотела уже поддразнить, что, дескать, в перерыв следует обедать, а не бродить невесть где, но вспомнила, что сама организовывала ему сегодняшний ланч с Оливией Брэкнелл. Видимо, такая же шикарная женщина, как и имя. Должно быть, одна из претенденток на пост жены.
Эрвин запрыгнул на борт и помог забраться Мелии. Когда достал паруса, Мелия предложила:
— Давай поставлю кливер.
У Эрвина радостно заблестели глаза.
— Это же первое, чему ты научил меня, помнишь? О, как сейчас слышу лекцию о важной роли капитана и ответственности команды. Само собой подразумевалось, что в роли капитана выступаешь ты, а я — твой скромный экипаж.
Эрвин по-мальчишески рассмеялся, и ветерок понес смех далеко по морской глади.
Вместе они быстро подняли кливер, действуя так слаженно, будто и не было перерыва в три года. Потом Эрвин включил мотор и вывел сверкающую на солнце яхту в открытый простор залива Сан-Франциско.
Мелия всегда удивлялась, почему в море испытываешь такое необыкновенное наслаждение. Самые лучшие, самые дорогие воспоминания об Эрвине связаны с этими волнующими часами, проведенными на яхте, когда они вместе скользили по необъятному простору и пьянящий морской ветер бил в лица. Это были часы, исполненные самого острого счастья, красоты и какой-то дикой романтики. Подобно драгоценным сокровищам хранились эти воспоминания в душе.
Отойдя от причала, они выключили мотор, подняли большой парус, и лодка плавно заскользила, разрезая носом изумрудно-зеленые волны.
— Зачем звонила Николь? — спросил Эрвин с небрежностью, которая не могла обмануть Мелию.
— Так, пустяки. Вообще-то я сейчас работаю на тебя, — улыбнулась лукаво Мелия. — На все остальное времени остается очень мало.
Глаза Эрвина сощурились от солнца, волосы разметал ветер. Как он хорош собой! И Мелия почему-то решила, что он думает о ее последнем свидании с Чарли. Хотелось сказать, что у них с Чарли все кончено, но прежде чем придумала, в какую форму облечь признание, Эрвин заговорил вновь.
