– Давай я спрошу у бармена, не видел ли он здесь Бекенфельда, – смущенно проговорила она, делая вид, что между ними ничего не было. – Дай мне его фотографию.
Дарин вытащил из внутреннего кармана куртки карточку.
Фиона двинулась в сторону бара, думая о том, что они зашли слишком далеко, потеряв контроль над реальностью. Если они займутся с ним сексом, это еще больше осложнит ситуацию, но отступать было уже поздно. Она не могла отрицать, что хотела его.
Закрыв за собой дверь квартиры, Дарин прижал Фиону к стене и начал осыпать ее лицо поцелуями. Неожиданно упершись ему в грудь ладонями, она с такой силой оттолкнула его от себя, что, отступив и почувствовав острую боль в ноге, он чуть не упал.
Она отбросила от лица волосы, пытаясь восстановить дыхание.
– Прости меня… С тобой все в порядке? Как твоя нога?
Он провел ладонью по ее щеке.
– Если ты изменила свои намерения, тебе нужно было только сказать мне об этом.
– Нет, это совсем не то…
Пока она искала слова, он не отводил от ее лица своих темных пронзительных глаз.
– Что же это… Фиона?
– Обещай, что ты не будешь считать меня глупой трусихой.
– У меня уже была возможность убедиться в обратном.
Она опустила глаза.
– Я боюсь… у меня начинается удушье, я чувствую себя словно в ловушке, когда нахожусь в маленьком помещении, из которого не могу выбраться или же меня прижимают к чему-то.
Он нахмурился.
– Почему?
Это объяснение могло показаться нелепым, но Фиона все же решила рассказать ему.
– Когда я была маленькой, меня отправили на лето к моей тетке в Техас. Как-то раз мы с кузеном играли в моряков и спрятались в погребе, представляя будто на море шторм, а мы находимся в трюме. А потом брат убежал, а меня для смеха запер.
Ее память живо воскресила давние страхи – жуткую влажную темноту погреба, неясные шорохи по углам. Тогда первый раз в жизни она почувствовала себя по-настоящему одинокой и никому ненужной.
– Обо мне вспомнили только через несколько часов.
– Ты должна была сказать мне об этом.
– Вот я и говорю. Хотя… все это может показаться просто дурью.
– Я никогда не смеялся над такими вещами.
Она подняла на него глаза, ее руки обвились вокруг его шеи.
– Спасибо. Я думала, ты не поймешь, ведь ты, по-моему, ничего не боишься.
– У каждого есть свои страхи.
Она потерлась щекой о его плечо.
– А чего ты боишься?
Он отвел глаза в сторону.
– Я боюсь, что моя больная нога может не позволить мне выполнить наше соглашение.
– До сих пор мне казалось, что это тебя не остановит.
Его улыбка была такой мягкой, что у нее перехватило дыхание.
– Значит, твои намерения не изменились?
– Нет.
Он коснулся пальцами ее подбородка.
– Если тебе что-то не понравится, ты всегда можешь остановить меня. И все, чего ты только не захочешь, я постараюсь дать тебе.
– Все?
– Да.
– Тогда я хочу почувствовать твои руки на своей обнаженной коже.
В то же мгновение ее блузка полетела в сторону. Скорпио нежно коснулся ее сосков, затем наклонился и поцеловал их. Сначала один, потом другой.
– Ты прекрасна.
Со смелостью, которой она от себя не ожидала, Фиона прижалась к нему бедрами и почувствовала, как сильно он возбужден.
– Извини, – вдруг спохватилась она. – Мне нужно отвести Лотти на кухню.
Фиона схватила собаку за ошейник и стащила с кровати.
– Он мой, подружка, только мой. Будь хорошей девочкой, веди себя спокойно, и я оставлю тебе большую миску с водой и много вкусной еды.
Вернувшись назад в спальню, она плотно прикрыла за собой дверь. Подоткнув под спину три подушки, обнаженный Скорпио лежал на постели, широко раскинув ноги. Она задрожала от нетерпения и… вдруг вспомнила.
– Скорпио, у тебя есть… ну, ты знаешь… презервативы?
– Нет. Я не думал, что они мне понадобятся.
Фионе они не были нужны вот уже лет пять.
– У меня их тоже нет. Наверное, мне придется сходить за ними.
Скорпио сел, обхватив руками колени.
– Я пойду с тобой.
Ей совсем не хотелось, чтобы он одевался.
– Подожди. Я кое-что придумала. – Она сняла с вешалки халат. – Надо только позвонить.
Скорпио удивленно посмотрел на нее.
– Ты что, знаешь фирму, которая занимается доставкой средств защиты?
Она рассмеялась.
– Нет. Хотя это вполне могло бы оказаться прибыльным бизнесом.
– Так кому ты тогда звонишь?
– Моей соседке, той самой, которая смотрела твою ногу. Это займет всего лишь несколько минут.
Фиона прошла в гостиную, набрала номер и через пару секунд услышала сонное «алло».
– Пег, прости, но мне снова понадобилась твоя помощь.
– Только не говори, что твой голый приятель попал еще в одну историю, – проворчала Пег.
– Да, он опять голый, но ни в какую историю не попадал. Мне нужны презервативы. Они у тебя есть?
– Ты что думаешь, у меня тут ночная аптека?
Приторговываю презервативами? Лично мне эти штуки не нужны уже бог знает сколько лет.
– Тогда ладно. Извини. Я просто думала…
– Подожди. Возможно, я тебе помогу. Мне совсем не хочется потом чувствовать себя виноватой, если ты залетишь. И еще неизвестно от кого.
– Я буду тебе ужасно благодарна.
Фиона вышла в коридор и уже через минуту увидела Пег с коричневым чемоданчиком в руках.
– У меня он остался после одной холостяцкой вечеринки, куда я была приглашена в качестве медсестры.
Порывшись в чемоданчике, Фиона выудила оттуда пару разноцветных пакетиков и поднесла их к свету.
– Что это такое? – с ужасом воскликнула она. – Один называется «Зеленый великан», а другой – «Шаловливый поросенок». А нет других, обыкновенных? Я не могу себе представить, чтобы Скорпио напялил на себя это безобразие.
Глаза Пег округлились.
– Я думала, что его зовут Фрэнк. У тебя что, уже другой? Ну, ты даешь, подруга!
– Да нет, его имя Фрэнк, а Скорпио – это фамилия.
– Брось оправдываться! Для меня главное, чтобы тебе было хорошо. Развлекайтесь! Но у меня к тебе будет просьба: вы не могли бы кричать и стонать погромче, чтобы до нас доносилось. Может быть, это расшевелит Уолта.
Фиона почувствовала, как вспыхнули ее щеки.
– Ладно, уж постараюсь, всех соседей разбужу своими криками, если таким странным способом я смогу выразить тебе мою безмерную благодарность.
Коротко хохотнув, Пег повернулась и мягко заскользила по коридору в своих розовых мохнатых шлепанцах.
Фиона вернулась в спальню. Скорпио все так же лежал на постели, только на этот раз его тело до самого подбородка было накрыто одеялом.
Ее рука опустилась на его влажный лоб.
