Нас шумно и весело поздравили, лишь один взгляд мне не понравился, но за всей кутерьмой я быстро об этом позабыла.
Дальше события следовали своим чередом. Я только немного смущалась, что мы останемся ночевать у меня дома…
Дима, кажется, заметил, что я начала нервничать по мере приближения того часа, когда мы окажемся в моей квартире.
— Лана, никто нас не заставляет торопить события, если ты к ним пока не готова…
— Ты о чём? — заёрзала я на пассажирском сиденье.
— О том, что ты подумала…
Не будущий муж, а рентген…
— Нууу…
— Мы оформим все бумаги, сыграем свадьбу, а потом… потом будет первая брачная ночь… Ты не против?
Я-то не против, но… Если мы будем жить вместе, то как…
— Родители будут только рады, если мы сделаем всё правильно, да и для детей это хороший пример.
— Спасибо…
— Ты боишься, да?
— Да… Я… у меня…
— Я понял…
Я была благодарна мужчине, что не пришлось ничего объяснять, хотя, что он там понял неясно.
В результате мы заехали за продуктами, от которых натужно гудел мой холодильник, который не привык к таким объёмам и да, был довольно стареньким и заслуженным, которому пора на отдых. Мне его хватало, поэтому не видела надобности менять…
— Лан, хоть чаем напоишь, а то с обеда уже столько времени прошло…
— Да, конечно. Извини, не сообразила сразу. Хочешь, что-нибудь на скорую руку приготовлю? Яичницу?
— А давай! Я, оказывается, проголодаться успел. Помочь?
— Нет, спасибо… Кухня маленькая, боюсь, больше мешать друг другу будем…
— Это вряд ли, надо просто разделить обязанности, тогда и быстрее получится, и веселее.
Мы вместе готовили, при этом шутили и подначивали друг друга — в общем действительно было не только быстро, хотя приготовили не только яичницу, но и бутерброды, и салатики, было очень приятно…
— Теперь смотри, чтоб я не уснул, после еды…
Да, Дима клевал носом и я предложила ему постелить… Кровать была одна, поэтому всё лучшее гостю, а я как-нибудь в кресле подремлю. Эх, надо было кресло-кровать покупать, но прежде мне и в голову не могло прийти, что кто-то может остаться у меня ночевать.
— Лан, ты ложись рядом, я приставать не буду, правда, очень спать хочется, — сонно похлопал по свободному месту на кровати рядом с собой, отодвинувшись к другому краю постели.
Вот он — момент истины… Можно лечь рядом, а можно…
Пока я размышляла и мучилась сомнениями, Дима уснул.
На кресле неудобно… Меня манило свободное пространство моей постели — я же могу чуточку поспать и встать пораньше, даже будильник поставить… Если на вибрацию, то услышу только я…
Под утро я проснулась совсем не от будильника, а от того, что меня кто-то довольно крепко прижал к себе. Спросонья чуть не заорала и не начала отбиваться, но вовремя опомнилась — это Дима и он спал, обнимая меня…
За окном рассвело, поэтому вполне можно вставать, тем более, что надо принять душ и приготовить завтрак — это я могу одним кофе с утра обходиться…
— Лан, ещё рано, — завозился Дима, прижимая меня к себе ещё крепче, — Давай поспим… Ты ложись, как тебе удобно, я всю кровать занял, да? Храпел?
— Нет…
— Нет — это ты решила вставать? — не открывая глаза, но, по-моему, вполне проснувшимся голосом поинтересовался мужчина.
— Нет — это ответ на оба твоих вопроса сразу, — тихонько рассмеялась я.
— Ты щадишь моё самолюбие! Наверное, храпел, как паровоз…
— Уютно сопел… А паровозы храпят?
— Не знаю, не слышал…
— Дим, давай я приму душ…
— … и вернёшься?
— Начну завтрак готовить.
— Так нечестно! Мне будет холодно и неуютно… Давай, ты потом, позже душ примешь, а после я. Завтрак будем готовить вместе, знаю я твой завтрак — кофе натощак… Кашку сварю… Спи пока…
Я устроилась поудобнее и меня начало снова клонить в сон…
— Это не ночная рубашка, а средневековая броня с замком… — пробормотал Дима, — Сделаю ключ… позже…
Дима просто обнимал, а мне почему-то было не просто тепло, мне было удивительно спокойно и надёжно в его руках.
Главы 19–22
Глава 19
Не все знакомые и коллеги, с мой стороны бывшие, хотя с кем-то я продолжала общаться, да и с Димкиной восприняли наше желание усыновить детей из детского дома адекватно. Многие не понимали этого, кто-то в глаза называл нас идиотами, кто-то за спиной шушукался. Эта ситуация проявила, кто и как к нам на самом деле относится. Были те, кто пытался отговорить, в открытую предупреждали о трудностях, мы им верили, потому что не ждали, что всё будет гладко, но переубедить нас не смог никто.
Бумаги теперь собирал наш адвокат по выданной ему доверенности, поэтому я спокойно могла заняться Фондом Елены и освоением премудростей новой работы. Дима мне помогал, но осторожно, не навязчиво — я это ценила. Володя тоже старался, чтоб идея Елены не стала для меня камнем на шее, но в тоже время, я вполне могла бы разобраться во всех хитросплетениях и подводных камнях, которые, увы, встречаются на пути даже благих дел.
В общем всё шло нормально, даже хорошо… Только одно тревожило и беспокоило — дети каждый раз возвращались в детдом, а мы с Димой чувствовали, хоть они и улыбаются, пытаются нас уверить, что всё хорошо, что это же не надолго, но глаза их грустнели и в них сквозила такая тоска… Если б они могли жить у нас до оформления всех этих бумажек!.. Ведь это только формальность…
…Елена согласилась на новый курс химиотерапии по какой-то супер эффективной методике. Переносила его стойко, не жаловалась, но давался он ей тяжело, поэтому по возможности, едва появлялись какие-то силы, занималась подготовкой к нашей свадьбе. Мы с ней обсуждали всё по скайпу или по мобиле. Да я согласилась бы на что угодно, если б это доставило Елене радость, но она это замечала и тактично вытягивала из меня то, что я думаю на самом деле, и корректировала свои грандиозные планы. Родители Димы с пониманием относились к тому, что живя в одном доме, будущие молодожёны спят в разных комнатах, называя это данью традициям и уважая наше решение. Не уверена, что Дима столь же легко к этому относился, особенно из-за Оленьки, которая каждый раз спрашивала, когда мама берменеть будет и родит ребёночка. Я из-за этого чувствовала себя немного виноватой, но поделать с собой ничего не могла, мне нужно было время. Дима щедро его дарил!..
Изредка мы ездили на мою квартиру, чтоб я могла взять что-то из вещей, хотя Екатерина Игоревна и Дима-большой предлагали переехать насовсем. Дима видел, что мне тяжело проезжать мимо детдома, поэтому тоже мягко начал настаивать на переезде. Наверно, так и надо сделать, но… Вроде, всё хорошо, поэтому боюсь, а вдруг позавидуют, сглазят. Нет, я не суеверная, однако, бережёного бог бережёт.
…Не буди лихо, пока оно спит тихо… Ничего не предвещало, что такое произойдёт, но оно произошло и теперь это надо разгребать. Нашлись неожиданно дальние родственники Оленьки, которые изъявили желание её забрать… Мы все в шоке, а дети в ужасном состоянии!.. Не понимаю, как Руслан с Олей об этом узнали… До усыновления оставались буквально считанные дни и тут такое известие. Что за родственники? Где эти родственники были раньше? С чего вдруг решили забрать девочку? И что нам-то теперь делать?
Дима закрылся в кабинете с адвокатом и Димой-большим, что они там решают… Попытались с Екатериной Игоревной присоединиться, но мужчины вежливо попросили пока не мешать, чуть позже они сами нас позовут.
Завтра суббота, мы планировали забрать детей на выходные, но теперь непонятно, что из этого выйдет…
— Ланочка, не волнуйся так, мужчины обязательно что-нибудь придумают, — успокаивает меня мама Димы, а у самой голос дрожит…
