Она остановилась на короткой черной юбке в складку и пожалела, что у нее нет времени переставить пуговицы, чтобы та не врезалась в талию. Но зато юбка открывала ноги, а ноги были — и по сей день остаются — лучшей частью ее тела. Подумав, Анна надела кашемировый свитер нежно-желтого цвета, скрывавший множество недостатков ее располневшей фигуры.
Придется смириться с этим, решила она, недовольно глядя в зеркало. Ты — заурядная толстая домохозяйка и выглядишь в точности как те непривлекательные женщины, которых тебе хотелось бы видеть секретаршами Тода.
За окном моросил дождь. Серый туман опускался на город как сырой и густой занавес. Анна боролась с зонтом, но ей так и не удалось открыть его прежде, чем дождь оросил ее пшеничные волосы миниатюрными капельками, и Анна тихонько выругалась. Она оставила волосы распущенными, потому что Тод любил именно такую прическу, но сейчас они совсем развились от сырости, и Анна подумала, что в конце концов будет выглядеть жалко.
Из-за дождя такси невозможно было поймать, дороги в обеденное время забиты спешащим транспортом, и к тому времени, как она увидела спасительный огонек свободного автомобиля, Анна опаздывала в ресторан на двадцать пять минут.
Следуя за метрдотелем в безумно дорогой обеденный зал, Анна увидела Тода.
Женщина за соседним столиком, выглядевшая так, будто опустошила все мировые запасы силикона, чтобы обеспечить себя парой столь неимоверного размера грудей, сидела, чуть наклонясь вперед, и оживленно беседовала с ее мужем.
В то время как Тод слушал ее с добродушной улыбкой на лице.
Рядом с ней сидела еще одна женщина с тонкими блестящими волосами цвета апельсинового мармелада и золотисто-коричневыми глазами, разглядывающими Тода с неприкрытым вожделением.
Анна машинально расправила плечи и зашагала, думая о том, как больно пояс юбки врезается в талию.
Заметив ее, Тод незамедлительно поднялся с приглашающей улыбкой, в которой сквозило некоторое отчуждение.
Он бесстрастно изучал Анну, глядя, как она приближается. Да, Анна только расцвела с материнством, и последние десять лет нисколько ее не изменили, подумал Тод. Бледно-лимонный свитер изумительно подходил к цвету лица и распущенным, струящимся по плечам и спине волосам. С едва заметными штрихами косметики на молочно-белой, нежной коже, она ничем не отличалась от той девочки, которую он впервые встретил в ночном клубе много лет назад.
— Привет, солнышко, — он улыбнулся и расцеловал ее в обе щеки.
Женщины за соседним столиком наблюдали, разинув рты, что придало им нелепый вид выброшенных волной на берег рыб. Анна не без злорадства заметила это.
— Разве ты не собираешься представить меня своим знакомым, Тод? — сказала она довольно резко — и тут же пожалела, увидев ответные ухмылки женщин.
Ее невинная просьба прозвучала, черт возьми, так, будто она ревнует! К ним!
Если быть предельно честной, Анна не верила, что Тод собирался изменить ей. И, уж конечно, такие вульгарные особы не в его вкусе!
Затем она взглянула на свое отражение в зеркале, и сердце ее упало.
Почему бы ему и не увлечься этими женщинами, видя перед собой альтернативу ей. Да, она, его жена, определенно не была больше воплощением красоты и не вызывала желания. Увы, именно так.
— Дорогой? — Анна выжидающе смотрела на мужа.
— Конечно, — спокойно произнес Тод. — Делла Пардо и Мегги Менсон, рад представить вам мою жену — Анна Треверс.
Анне вовсе не нужно было быть самым чувствительным в мире человеком, чтобы заметить секундный шок на лицах обеих женщин, когда те пожимали ей руку. Должно быть, по их мнению, у такого влиятельного, богатого и сексуального мужчины, как Тод Треверс, жена должна быть словно только что сошедшей с роскошных страниц модного журнала.
— Привет, Анна, — сказала Делла, та самая, с огромной грудью. — Рада знакомству.
— Очень приятно, — протянула Мегги.
Анна откашлялась.
— Привет, — она очень старалась придать своему голосу хоть каплю энтузиазма.
— Делла и Мегги работают в «Викен-Эдветайзинг», — быстро сказал Тод. — Я ходил в школу вместе с их боссом, Оливером Викеном, — помнишь, ты встречала его прошлым летом во Франции? Мы еще тогда пустились в давние воспоминания.
— Нет никакой необходимости изображать нас всех такими старыми, Тод! — фамильярно промурлыкала Мегги, подмигнув Анне и доставая пачку сигарет из кожаной сумочки. — Он всегда такой?
— Какой? — резко спросила Анна.
— О, не имеет значения! — поспешно произнесла Мегги и предупредительно посмотрела на Деллу, прежде чем выудить из пачки длинную сигарету и прикурить.
— Присаживайся, солнышко, — мягко сказал Тод с улыбкой, показавшейся Анне вымученной.
Анна скользнула на стул напротив Тода, стараясь не выглядеть слишком удрученной. Всегда ли он ходит в рестораны в обеденное время и такого рода женщины вьются вокруг него? Подобная мысль заставила ее подумать, как мало она знает эту часть жизни мужа.
К счастью, Делла и Мегги уже допивают свой кофе и вскоре покинут ресторан, подумала Анна с облегчением. Их присутствие явно мешало, если не сказать больше.
— Может, сначала выпьешь что-нибудь? — спросил Тод, завидев приближающегося официанта.
Любая другая на ее месте, стремящаяся влезть хоть в одну из своих прежних одежд, благоразумно заказала бы диетической содовой, но Анна не желала сейчас быть благоразумной.
— Белого вина, пожалуйста.
Вино было доставлено незамедлительно — холодное и очень вкусное. Анна почувствовала, что мечтает выпить весь бокал залпом, но она никогда не искала выхода из трудных ситуаций на дне бутылки, поэтому лишь деликатно пригубила вино, испытующе глядя на мужа.
— Давай выберем, что будем есть, — сказал Тод, чувствуя, что ему совсем не хочется начинать разговор.
Анна пожала плечами в ответ, почувствовав его нежелание разговаривать, которое как нельзя кстати совпадало с ее собственным.
— Почему бы и нет?
Женщины за соседним столиком поднялись. Анна взглянула поверх меню и одарила их холодной прощальной улыбкой.
Она не знала, что выбрать — утку или рыбу, когда почувствовала острый режущий спазм внизу живота. На ее лице отразилась гримаса боли.
— О-ох.
— Что случилось? — обеспокоенно спросил Тод.
Анна покачала головой:
— Ничего страшного. Просто боль в животе.
— Уверена? Просто менструальная боль?
— Я… я не уверена, — призналась она. Недели и месяцы летели так быстро в последнее время, что она совсем перестала следить за своим циклом.
