– Привет, силач! – Он выпрямился и улыбнулся: – Джессика!…
– Прайд! – Неужели она выглядела такой же смущенной, как и чувствовала себя? Вытерев вспотевшие ладони о фартук, она чуть отступила, и мужчина вошел в дом. Щеки его разрумянились, а волосы растрепались на ветру. Его вид навевал мысли о холодных зимних ночах, проведенных под теплым одеялом в объятиях крепкого мускусного мужского тела.
Вот это да! Что это с ней? С каких это пор непропеченный бисквит стал таким возбуждающим?
– Извини, что без предупреждения. – Неожиданно он протянул руку и нежно провел большим пальцем по ее подбородку.
Джессика, застигнутая врасплох этим прикосновением, отступила назад и снова споткнулась о Зевса. Берни среагировал молниеносно, ловко подхватив молодую женщину. Казалось, даже через свитер прикосновение его рук обожгло кожу, и она почувствовала непреодолимое желание броситься к нему в объятия, чтобы снова испытать это ощущение. Боже! Может, ущипнуть себя побольнее? Еще никто и никогда не влиял на нее так, как Берни, и ей это не нравилось.
Неправда! Ей нравилось это слишком сильно.
– У тебя подбородок испачкался в муке. – Он смерил ее изучающим взглядом от макушки, увенчанной заколотыми в хвост волосами, до носков расшитых узорами войлочных тапочек. Его сексуальная улыбка и откровенный взгляд вызвали пульсацию даже в кончиках ее волос. Самый ужасный трюк, который только могло выкинуть ее глупое тело.
– Я кое-чем была занята. – Она махнула рукой в сторону кухни, пытаясь прикрыть свою реакцию показным нетерпением. – Ты торопишь события, ведь еще не Рождество, так?
– Да.
– Значит, ты зашел просто чтобы…
Он втянул носом воздух.
– Что-то горит?
– Нет. – Джессика не хотела, чтобы он стал свидетелем ее неудачной попытки внести достойную лепту от имени Лейнов в рождественский ужин семьи Берни Прайда.
– Мама пекла пирог. – Луис выдал ее с потрохами.
– Я еще не закончила.
– Отлично. На самом деле я пришел, чтобы передать кое-что своему маленькому другу, – пояснил гость.
– Мне? Подарок? – Луис запрыгал на одной ножке. – Что это?
Берни достал из кармана небольшой сверток и торжественно вручил его мальчику.
– Санта-Клаус просил, чтобы я передал это лично тебе.
Луис развернул обертку и вытащил наружу старинный фигурный железный ключ, висевший на красной бархатной ленточке.
– Он для чего? – Луис недоуменно вертел в руках диковинку.
Прайд присел перед мальчиком на корточки и стал рассказывать.
– В те дома, где нет дымохода, Санта-Клаус входит с помощью волшебного ключа. Такого, как этот. Тебе нужно всего лишь повесить его на обратной стороне ручки входной двери сегодня перед сном. Когда Санта придет, он откроет дверь ключом и положит подарки под елку. Ключ слушается только Санту и больше никого.
– Здорово! – Глаза мальчика расширились от захватывающего рассказа. – Спасибо, Берни. – Луис обнял мужчину за шею, и Джессика ему почти позавидовала. – Я рад, что познакомился с другом Санты.
– А пока можно повесить ключ на ветку, чтобы он не затерялся до вечера.
Луис вприпрыжку убежал к елке.
– Спасибо, – поблагодарила Джессика.
– Рад стараться, – шутливо поклонился Берни.
– Ты сам придумал эту историю?
Он молча кивнул.
– Тебе нечем заняться, пока в школе каникулы? – Джессика сказала это с вызовом.
– Вовсе нет. – Он принял бой. – На днях я запланировал несколько новых проектов. – По его тону можно было без труда догадаться, что ее касался по крайней мере один из них.
Самоуверенный гусь! Она намеревалась предупредить его, чтобы он оставил эту затею. И что о завтрашнем ужине он тоже может забыть. Но внезапно Джессика представила, как он отыскивал где-то старый ключ, как красил его, как старался порадовать ее маленького сынишку.
– Это и вправду было очень мило с твоей стороны придумать историю для Луиса, – с большой неохотой призналась Джессика.
– Я вообще очень славный парень. Ты поймешь это, когда узнаешь меня поближе.
Именно здесь и крылось самое ужасное. Он действительно был таким. Вдумчивым. Щедрым. Находчивым. Просто какой-то местный супергерой! Берни Прайд был похож на восхитительную золотую рыбу, живущую в старом заросшем пруду. Вот и она поживет в тихой заводи несколько месяцев, а потом снова вернется в кишащий акулами океан городской жизни. Поэтому Джессика не могла себе позволить увлечься Берни Прайдом. Это только сделает акул, с которыми она свыклась, еще более устрашающими.
Мужчина распахнул дверь, вышел на крыльцо и обернулся, уперевшись рукой в дверной косяк.
– Завтра я заеду за вами, а потом мы заберем старину Тиллинга. В одиннадцать, как договаривались?
– Да.
– Хорошо. – Он снова протянул руку, но на этот раз медленно провел сгибом пальца по ее щеке. – До свидания, Джессика Лейн.
Она закрыла дверь, прислонилась к ней и принялась обмахивать фартуком горящее лицо. Потрясающе! Почему она не сумела найти ни одного мало-мальски уважительного предлога, чтобы отказаться от этого семейного ужина? Находись они в Лондоне, Джесс могла бы сослаться на… срочную работу, например. В столице у журналистов никогда не было недостатка в экстренных репортажах. Полицейские-извращенцы, продажные политики, звезды-наркоманы. Или из криминальной сферы: взлом банковских сейфов, ограбления домов, поджоги для сокрытия улик, аварии, парализующие движение и создающие пробки. Всегда наготове было что-то срочное и важное, требующее внимания и заполняющее ее жизнь.
Но только не здесь! В Ишбери у нее оказалась уйма свободного времени, и Джессика, освободившись от давления непрекращающейся работы, не знала, чем себя занять. Как еще можно было объяснить внезапное желание испечь пирог? И только недостатку активности можно было приписать ее смущение, волнение и готовность провалиться сквозь землю оттого, что малознакомый мужчина едва прикоснулся к ней.
Все изменится, когда она примет дела в «Лоукал Таймс». До этого ей приходилось слишком долго жить в служебных окопах, чтобы комфортно чувствовать себя на домашнем фронте.
Жилище Стивена и Салли Прайдов довольно далеко отстояло от дороги. Приземистое двухэтажное здание в викторианском стиле из красного кирпича, крытое шифером, излучало меланхолическое обаяние прошлого. Дом выглядел аккуратным и ухоженным. Живая изгородь перед ним достигала человеческого роста, а фасад украшали белые мигающие лампочки и сосновые венки.
Внутри было множество народа. Родственники, друзья, толпа детей – все были охвачены праздничным возбуждением. Казалось, каждый уголок уютных комнат в деревенском стиле наполняли ароматы угощений. Там смешались запахи жареной индейки, копченой ветчины, сладкого картофеля, корицы, мускатного ореха и горячего яблочного сидра. Огромная наряженная елка была высотой до потолка. Сосновые и еловые гирлянды украшали стены над камином.
