не влез в долги, ей не пришлось бы продавать завод. Похоже, в сообществе конезаводчиков о талантах Орлы никто не знал.
Карим избегал ее три дня. Во время их совместных завтраков он так сильно возбуждался, что ему приходилось прилагать усилия, чтобы сосредоточиться на ее рассказе о сильных и слабых сторонах конезавода Калхунов.
Почему он по-прежнему ее желает? Почему он желает ее даже сильнее, чем на балу? И почему он не может это контролировать? Почему она снится ему каждую ночь с тех пор, как поселилась в его доме?
Словно вызванная его мыслями, его невеста неожиданно появилась рядом с шатром у входа. Подумав, что у него начались галлюцинации, он часто заморгал.
Его взгляд скользнул по ее стройной, как тростинка, фигуре в струящемся зеленом платье. В паху у него вмиг вспыхнул огонь, и он понял, что она не видение.
Что она здесь делает, черт побери? Он не взял ее с собой, чтобы она не отвлекала его от работы.
Продолжая разговаривать с Деверо, Карим краем глаза наблюдал за тем, как Орла шагает в туфлях на каблуках по зеленой лужайке. Голова ее была опущена, в руке она держала брошюру, которую ей дали при входе. Взяв у проходящего мимо официанта бокал шампанского, она остановилась и огляделась по сторонам.
Карим едва удерживался от того, чтобы не пойти к ней прямо сейчас и не спросить, зачем она сюда приехала.
«Успокойся, Хан. Она заметит тебя через минуту и сама подойдет», — сказал он себе, напомнив при этом, что для всех остальных они — влюбленная пара, и им не следует выяснять отношения на публике.
Пока он боролся с желанием пойти к Орле, рядом с ней возник молодой человек в дорогом костюме и что-то ей сказал. Орла смутилась, когда парень начал с ней флиртовать. Он делал это слишком громко и навязчиво, обращая на себя внимание.
Так же как неделю назад на балу, Карима охватил собственнический гнев. Извинившись перед Деверо, он повернулся и направился к своей невесте, чтобы спасти ее от назойливого щеголя, который бесцеремонно пялился на ее декольте.
— Значит, вы ирландка? Мне следовало догадаться по вашему очаровательному акценту и рыжим волосам, — игриво улыбнулся молодой человек, наконец подняв взгляд с груди Орлы на ее лицо. — Вы, наверное, девушка одного из ирландских конезаводчиков?
Орла подавила чувство раздражения. Похоже, этот невежда был не в курсе, что женщины могут разводить и тренировать лошадей не хуже, чем это делают мужчины.
— Нет. Я Орла Калхун с конезавода Калху… — Увидев внезапно появившегося рядом с ними Карима, она осеклась на полуслове. В сером льняном костюме он выглядел на все сто.
— Орла, ты здесь. — Он взял ее за локоть, и ее бросило в жар. — Какой сюрприз.
Он произнес это радушным тоном, но она уловила в нем нотки недовольства.
Прежде чем Орла успела что-то сказать, Карим наклонился и коснулся губами ее щеки. Это был поцелуй собственника. После Жокейского бала он впервые к ней прикоснулся. Его взгляд обжигал ее кожу. В воздухе между ними повисло электрическое напряжение, и у нее возникло такое ощущение, будто вокруг них образовался непроницаемый кокон, отделяющий их от остального мира.
— Привет, Карим, — произнесла она, когда к ней наконец вернулся дар речи. — Ты говорил, что собираешься на аукцион, и я подумала, что могла бы тебе помочь делать ставки.
Молодой человек рядом с ней прокашлялся, напоминая о своем присутствии.
— Карим, это… это… — Хотя парень представился ей несколько минут назад, она не могла вспомнить его имя.
— Майлз… Майлз Джонсон, к вашим услугам, — сказал он и протянул руку Кариму.
Карим проигнорировал ее, и он поспешно ее убрал.
— Привет, — сказал Карим.
— Для меня большая честь познакомиться с вами, ваше высочество. Все только и говорят, что о покупке вами фермы Куиннов. Это самое интригующее событие за долгое время в нашем сообществе.
Орла внутренне содрогнулась. Значит, Карим на самом деле купил ферму Куиннов и не удосужился сказать об этом ей.
— Правда? — равнодушно пробормотал он, поглаживая большим пальцем сгиб ее локтя.
— Да, сэр. Люди… — начал Майлз, но на этот раз Карим его перебил:
— Майлз, вы не могли бы нас оставить? Я хочу поговорить наедине со своей невестой.
— Вашей невестой? — Лицо парня покраснело, в глазах промелькнула паника. — В таком случае не смею вам мешать, — добавил он и поспешно удалился.
— Это был отличный трюк, — пробормотала Орла, когда Карим развернул ее к себе лицом.
— Что ты имеешь в виду? — Он притянул ее так близко к себе, что она ощутила слабый аромат мыла на его коже.
— Твое умение заставлять назойливых людей исчезать. Жаль, что я им не обладаю.
Его губы медленно растянулись в улыбке, от которой у нее перехватило дыхание.
— Я тебя научу, — сказал он, — но сначала тебе нужно ответить на мой вопрос.
— Я тебя слушаю, — ответила Орла, уверенная в том, что он не станет расспрашивать ее о Майлзе.
— Что ты здесь делаешь?
Он не повышал тон, чтобы не привлекать к себе внимания, но Орла знала, что за его спокойствием прячется гнев. Ее нервы напряглись, словно натянутые струны, но она не собиралась перед ним извиняться. Он оставил ее одну без какого-либо занятия на целую неделю, перед этим не позволив ей вернуться в Килдэр. Ей нужна какая-то работа в Лондоне, иначе она сойдет с ума от безделья.
— Я подумала, что мои знания могут быть тебе полезными. Я изучила каталог и знаю, какие лошади нужны заводу Калхунов.
Карим ничего не сказал в ответ на это, лишь продолжил пристально на нее смотреть. Затем одна темная бровь скептически поползла вверх, и Орла, не удержавшись, выпалила:
— Почему ты купил ферму Куиннов и разрушил репутацию Патрика? Ты это сделал из-за того, что произошло на балу?
— Ты думаешь, что я потратил пятнадцать миллионов евро на покупку соседней фермы, чтобы защитить твою честь?
В его тоне слышалась насмешка, но она все же задала вопрос, который не давал ей покоя после разговора с Дервлой.
— Ты сделал это из-за инцидента на балу?
Только эти слова сорвались с ее губ, как она о них пожалела. Разумеется, он так поступил не из-за этого. Ведь она ему совершенно безразлична.
— Нет, — ответил он.
Она почувствовала себя уязвимой, и ее щеки вспыхнули. Но затем Карим провел большим пальцем по ее щеке и неожиданно добавил:
— Точнее, не только из-за этого.
У Орлы закружилась голова, и она перестала себя обманывать. Перестала отрицать, что желает этого мужчину с того
