с сыном?
И всё же душа Валентины Васильевны была не на месте. Бросив все дела, она быстро вышла за ворота и увидела, как Надя с коляской поворачивает с улицы в сторону реки. Подгоняемая нехорошими предчувствиями, Валентина заспешила следом, на ходу набирая в телефоне номер Кости.
Когда Валентина Васильевна подходила к реке, Надя, преодолевая сопротивление вязкого песчаного берега, пыталась закатить коляску прямо в реку, игнорируя удивлённые окрики рыбака, сидящего неподалёку. Это был один из соседей. Валентина, пока бежала, крикнула ему, чтобы остановил Надю.
Отложив удочку, сосед метнулся к Наде, которая, устав толкать коляску и торопясь осуществить задуманное, доставала ребёнка из короба.
Сосед подбежал раньше Валентины. К счастью, Надя ещё не успела достать Васю из короба, замешкалась, и мужчина перехватил её руки. Надя стояла в холодной октябрьской воде так спокойно, как обычно стоят в море в июльскую жару. Лицо её было безмятежным.
— Надюша, ты что сделать собиралась? — задыхаясь, спросила Валентина, прижимая к себе внука.
От испуга она забыла, как зовут рыбака. При помощи мимики дала ему понять, чтобы не отпускал Надю.
— Васенька некрещёный ещё, — серьёзно и обстоятельно ответила Надя.
Глядя в её глаза, Валентина поняла, что дело совсем плохо.
Вскоре подъехала скорая, а следом за ней полиция. Вызовы сделал Костя, пока в спешке и панике добирался домой. Приехал и Юрий Иванович. Врач со скорой вызвал другую бригаду, и Надю увезли в специализированную клинику.
Заболевание Нади стремительно прогрессировало. Лечение давало лишь временный эффект. После случая с покушением на Васю, никто не осуждал Костю за то, что он все силы бросил на борьбу за сына. Вскоре Наде установили инвалидность, а потом суд признал её недееспособной. Опекуном стал отец Нади. Родители забрали её к себе, в родной город, чтобы она была подальше от Васи, поскольку представляла для него опасность.
Костя подал на развод. Надю, по понятным причинам, суд в правах в отношении сына ограничил. Костя ежемесячно переводил отцу Нади деньги на её нужды, а также оплачивал все необходимые процедуры и лекарства.
Он чувствовал огромную вину перед Надей и её родителями, но ещё больше боялся за сына. Этот страх был постоянным, и на первых порах не отпускал Костю ни днём, ни ночью. В первые два месяца после происшествия Костя проводил с сыном почти двадцать четыре часа в сутки, отлучаясь лишь для встреч с юристами. Потом ему самому пришлось лечить нарушение сна.
На судьбу Костя не роптал, понимая, в чём именно кроется источник несчастья. О новых близких отношениях даже думать не хотел, боясь стать причиной ещё чьей-нибудь беды. Вся его жизнь сосредоточилась в сыне, родителях и работе.
Так пролетели ещё почти три года. Костя работал. Василий, которому скоро должно было исполниться три года, пока сидел дома с Валентиной Васильевной, но осенью должен был пойти в частный детский сад. Юрий Иванович, которому исполнилось шестьдесят пять, собирался работать до Нового года, а потом выйти на заслуженный отдых.
Надя по-прежнему жила у родителей. Болезнь отступала лишь ненадолго, после курса лечения, а потом вновь вступала в свои права. Дважды год Надя лежала в стационаре в областном центре, и Костя навещал её. Иногда они вполне нормально разговаривали, но чаще Надя просто игнорировала его. Казалось, она живёт в каком-то собственном мире и вполне счастлива там.
Квартиру Костя продал, потому что возвращаться в неё не было ни малейшего желания. Они с Васей по-прежнему жили в доме родителей.
… Была пятница, четвёртое сентября 2015 года, день трёхлетия Васи. Праздник планировался на субботу, а в пятницу и Костя, и Юрий Иванович были на торжественном мероприятии, посвящённом Дню работников нефтяной и газовой промышленности.
Погода стояла прекрасная. Валентина Васильевна с внуком играли в саду, ожидая приезда Ники. Та собиралась заехать минут на пятнадцать, пока Кости и Юрия Ивановича наверняка нет дома.
Костя с Никой по-прежнему не общались и не собирались ничего в этом плане менять. Несмотря на то, что оба до сих пор были одиноки и знали об этом. Костя был верен однажды принятому решению, а Ника тоже умела проявлять характер и самоуважение.
Нике исполнилось тридцать, а Косте двадцать девять. Для их родителей тема детей оставалась табу долгое время, однако в апреле Александру исполнилось шестьдесят пять.
Трофимовы — старшие были приглашены, а поскольку Костя на тот момент находился в командировке, Васю взяли с собой на праздник. Васе тогда было два с половиной, а в этом возрасте дети ещё не умеют виртуозно закладывать старших друг другу с потрохами, как это происходит потом, чуть позже.
На празднике Ника познакомилась с Васей и была поражена его сходству с маленьким Костей: те же светлые волосы, огромные серо-голубые глаза, почти чёрные брови и длиннющие тёмные ресницы. Они с Васей поболтали, он рассказал все стихи, которые выучил с бабушкой, и спел несколько песен.
На том же празднике Валентина Васильевна пообещала Нике платья времён Второй мировой войны, оставшиеся от бабушки. Она всё не решалась их выбросить или раздать, хранила как память. Приближался юбилей Победы, и в Детском театре танца, в котором работала Ника, шла подготовка к праздничному концерту.
Потом воспитанницы Ники ездили на конкурс с одним из номеров. После сама Ника улетала в отпуск. Сегодня, в день рождения Васи, она решила совместить сразу два дела: вернуть приведённые в порядок вещи Валентине Васильевне и поздравить Васю с трёхлетием. Правда, Ника считала, что с апреля он её забыл, но увидеть его вновь и поздравить очень хотелось. Тем более, абсолютно без риска быть застигнутой Костей.
Раздался звонок в ворота.
— Вот и Никуша приехала, — улыбнулась Валентина Васильевна внуку, поднялась с травы и отряхнула джинсы. — Посиди, я сейчас.
Воистину, когда Господь хочет за что-то нас наказать, то делает слепыми и глухими. Будучи уверенной в том, что приехала Ника, Валентина, не спрашивая и не глядя в камеру, установленную на воротах, открыла.
В следующий момент глаза невыносимо защипало, горло сдавил спазм, а потом кто-то сильно и грубо толкнул Валентину.
День в клинике, в которой проходила лечение Надя, начался обычно. И до определённого момента продолжался обычно. Просто часть персонала была чуть-чуть расслаблена по причине пятницы и прекрасной сентябрьской погоды. Кто-то мечтал о поездке в лес за грибами. Кто-то собирался помочь тёще (или свекрови) с уборкой урожая. У кого-то намечался пикник. А кто-то просто мечтал быстрее оказаться дома
