– Я беременна.
К чести Рашида, после этих слов он не застонал в отчаянии, не разразился проклятиями, не стал гневно спрашивать, как она могла допустить такую неосторожность. Не сделал ничего, что вполне мог бы.
Он вообще не сделал ничего. Он просто продолжал сидеть неподвижно, словно каменное изваяние, – сказалась идеальная выдержка, которой, как Эви было известно, он обладал и умел пользоваться, когда на него обрушивались удары судьбы.
И это было ужасно – гораздо хуже, чем Эви представляла себе, потому что она слишком хорошо знала этого мужчину и прекрасно понимала, что означает сейчас его молчание.
Его мир и все, что имело для него какое-то значение, в один миг рухнуло. Но его молчание означало не просто безупречную выдержку арабского принца, приученного сдерживать свои эмоции перед лицом несчастий.
Рашид не произнес ни слова просто потому, что потерял дар речи.
– Скажи же что-нибудь, – потребовала Эви, чувствуя, что сейчас сойдет с ума от затянувшегося молчания.
– Что, например? – поморщившись, спросил Рашид и добавил: – Знаешь, я только что понял, что онемел.
Конечно, онемел, как же иначе, с болью подумала Эви.
– Неплохо для начала спросить, скажем, как, когда и где, – севшим голосом предложила она.
– Ну что же. – Он наконец пошевелился. Повернул голову и посмотрел на Эви, которая не смогла заставить себя ответить ему взглядом. – Как? – принимая ее предложение, проговорил он.
В ответ Эви только беспомощно пожала плечами.
– Не знаю, как это получилось, – честно призналась она. – Видимо, я что-то напутала в сроках или они меня подвели. Надо точно узнать, когда, – хрипловатым голосом продолжала она. – Около шести недель назад. То есть, скорее всего, в те выходные, которые мы провели на яхте в Средиземном море. Хотя точнее я смогу сказать только после того, как схожу к доктору.
– Так это еще не проверено?
Ну почему он не мог скрыть столь откровенную надежду?! Все внутри Эви сжалось от боли и напряжения, с которым она сдерживала себя.
– Домашние тесты сейчас вполне надежны, – спокойно возразила она.
Снова повисло тяжкое молчание, оно грызло обоих, словно хищник, терзающий убитую жертву. Но Эви не была убита. Наоборот, она была жива и слишком остро чувствовала боль.
Вдалеке заухала сова, призывая кого-то. Лунная дорожка серебрилась на легкой ряби озера, и свадебный букет Кристины покачивался прямо перед ними, словно насмешка судьбы.
– Ты знала об этом две недели назад, ведь так? – неожиданно спросил Рашид.
Отпираться было бессмысленно.
– Да, – ответила она.
– Черт возьми, Эви! – вдруг взорвался Рашид. – Почему ты тогда не сказала мне ничего? Ты хотя бы понимаешь, что для меня значили эти две недели? – воскликнул он. – Ты даже представить не можешь, скольких проблем можно было бы избежать! – Он шумно вздохнул, выдавая свое крайнее раздражение и негодование. – Какая нелепость! – пробормотал он сдавленно. – Какая чудовищная нелепость!
Побледневшая, никак не ожидавшая такой реакции Эви медленно поднялась на ноги и беспомощно посмотрела на сидящего перед ней Рашида. Предвидеть такую резкость и грубость она не могла никак.
– Что же изменили эти две несчастные недели? – дрожащим голосом спросила она.
Рашид не ответил. Только поднял руку и яростно запустил пальцы в свои густые черные волосы – признак сильнейшего гнева.
– Если, конечно, ты не ждешь, чтобы я сама предложила выход, – сказала она, движимая желанием еще раз повернуть нож в ране.
Сработало.
Рашид яростно сверкнул глазами.
– Ни в коем случае! – яростно прорычал он. – Не смей даже думать об этом!
Уже хоть что-то, горько усмехнувшись, подумала Эви. Но если он сейчас добавит к своим словам что-нибудь еще – например, вот так с надеждой посмотрит на нее, – она не простит его до конца своих дней.
– Хорошо, – сказала она, ненавидя себя за такую нечестную игру – она ведь сказала это только для того, чтобы вынудить его ответить «нет». – Собственно, я никогда и не пошла бы на это.
– Тогда зачем было говорить? – гневно бросил он. У Эви вырвался из горла дрожащий смешок.
– Ты не мог бы явственнее показать свой ужас, даже стоя под дулом пистолета моего брата! – с горечью объяснила она.
– А ты ожидала от меня бурного восторга?
– Нет, – тяжело проговорила Эви, отворачиваясь и глядя на водную гладь озера. Смотреть на Рашида ей было слишком больно. – Но хотя бы немного беспокойства и нежности не повредило бы.
Ее сухие слова заставили Рашида сделать глубокий вдох.
– Прости, – сумрачно сказал он. – Но ты ведь не станешь отрицать, что мне надо немного времени, чтобы свыкнуться с этой новостью.
– С чем свыкнуться? – холодно, чтобы не выдать себя, поинтересовалась Эви. – Что твоя безмозглая любовница оказалась настолько глупа, что взяла да и забеременела?
– Для этой глупости нужны двое, – вздохнул Рашид.
– Но для того, чтобы произвести ребенка на свет, достаточно одного, – отрезала Эви. – Твоя роль выполнена. Моя же только начинается.
Ответом ей было молчание. Затем Рашид гневно спросил:
– Значит, ты полагаешь, я могу забыть, что ты носишь моего ребенка?
– Я полагаю, что на первом месте у тебя твои заботы. И обязанности.
Рашид встретился с холодным, непримиримым взглядом голубых глаз на прекрасном лице, не выражавшем никаких переживаний, и почувствовал, что ему больно от этого.
– Не говори глупостей! – фыркнул он. – Теперь мои обязанности – это в первую очередь ты и ребенок! – Он раздраженно взмахнул рукой. – Разумеется, мы должны пожениться.
И ни одного слова любви, с болью подумала Эви. Ни слова нежности. Но при всем том – бесконечная самоуверенность. И какое чувство превосходства в этом его предложении!
– Мы ничего не должны, – возразила она, чувствуя нарастающий холод в груди и жалея, что сбросила, вставая с травы, его пиджак.
– Мне надо будет поговорить с отцом… – пробормотал Рашид, видимо слишком погруженный в свои мысли, чтобы услышать ее. – Дома, конечно, будут неприятности, но теперь это неизбежно. Я…
– Извини, – перебила его Эви, и ее холодный тон заставил Рашида отвлечься от своих мыслей. – Но, как мне все это представляется, – твердо продолжала она, – у тебя неприятностей не будет. Они будут у меня.
– Что все это, черт побери, значит? – резко спросил он, слегка удивленный ее словами.
– Я никогда не ожидала, что мы с тобой поженимся, – объяснила Эви. – И не прошу об этом сейчас.
– Ты сошла с ума? – изумленно спросил он. – Конечно, мы поженимся! Как же иначе?
