— Это… — поднимаю глаза на Игната Борисовича, не веря в то, что вижу.
— Что ты натворила, девочка?! — по-отцовски начинает отчитывать. — Зачем, Вероника?
— Я… — хочу что-то сказать в своё оправдание, но меня грубо прерывают.
— Надо быть аккуратнее, Вероника! Смотреть, что и когда делаешь! Любая твоя провинность теперь отражается на активах компании! За сутки мы потеряли очень много
денег из-за вот этого вот, — машет перед моим носом журналами. — Ты знаешь, кто слил эти фото?
— Не знаю… — выдыхаю, начав судорожно соображать, кто мог это сделать. И на ум приходит сразу же ответ. — Максим! Этот подонок это сделал! Он! Больше некому!
— Чернышёв? — догадывается.
— Да! Вот ведь подонок!
— А я тебе говорил, что рано или поздно он тебя подставит! — напоминает друг отца, а я его хочу послать куда подальше со своими «советами».
А я думаю, чего он резко такой добрый стал. Не удивлюсь, если завтра всплывут мои фото, где я в мужской одежде или вообще голая. Что уж мелочиться теперь, когда для прессы я наркоманка или проститутка?
— Я могу его уволить? — спрашиваю нотариуса. — И сделать так, чтобы его уже никуда не взяли?
— Можешь, — отвечает мужчина, коварно улыбнувшись. — Правильно мыслишь, девочка!
— Исполняйте, Игнат Борисович.
Глава 24. Максим
— Максим Викторович, освободите кабинет, — звучит радостный голос Игната Борисовича. — Вы уволены! Вот приказ, подписанный Вероникой Николаевной, вашей начальницей.
Открываю очередную бутылку коньяка и вливаю в себя до первого кашля, игнорируя осуждающий взгляд друга.
— Вот ведь сука! — жалуюсь ему. — Я её от изнасилования спас, а она… неблагодарная, — делаю ещё один глоток. — Даже сама не явилась, чтобы сказать мне лично в лицо это. Прислала нотариуса своего! Сука!
— А может, старик подделал её подпись? — предполагает Ренат. — Судя по твоим рассказам, от него всё, что хочешь, можно ожидать. А вот девчонка после того, как старика остудила… Не верю, что уволить она тебя просто так могла. Не глупая, сам ведь говоришь. Подделал, значит!
— Да нет… Подпись Вероники, — откидываюсь на диване. — Я сразу потребовал доказательства, и Игнат позвонил этой ведьме, и та по телефону подтвердила.
— М-да уж, — тянет друг. — Везёт тебе на ведьм всяких. Порой мне кажется, что это проклятие, которое на тебя мелочь сопливая наслала, работает, — со смехом напоминает, а у нас это уже лет восемь главная отмазка, если меня неудача какая-то преследует.
— Бред, — кидаю, но с улыбкой вспоминаю, как примерно лет восемь назад меня девчонка лет десяти прокляла, потому что я обидел любовницу моего отца. Да, несправедливо обидел, но тогда этого не осознавал. А мелочь сказала, что пока не извинюсь перед любовницей своего отца и не заглажу вину, будет ко мне ведьма эта во снах являться и планы все рушить. Со вторым пока отлично справляется. Захотел вместе с Ренатом здесь, в России, отучиться — не взяли, а вот за границей приняли. Только думал, бизнес получу — появилась Ника. Решил смягчиться и попробовать с ней ласково — уволила, тем самым отрезав путь к себе.
Иногда и я верю, что проклятие действует и на мою голову оно пришло в виде ещё одной белокурой ведьмы. Но эта постарше и точно таким не занимается. А вот исполнять проклятие может… ведьма.
— Может, к гадалке, Максик?
— Иди в зад! — огрызаюсь. — Ты мне лучше помоги найти детектива хорошего. Хочу узнать, какие у моей «начальницы» слабости есть. Может, компромат нароют?
— А того, что в газетах, не хватит? — спрашивает и, поймав мой яростный взгляд, сдаётся. — Ладно, расслабься! Пошутил! Мои ребята уже работают и пытаются понять, кто твою кралю нащёлкал.
— Быстрей бы! Мне нужно вернуться в компанию, чего бы мне это ни стоило. Эти фотки и так нанесли хороший урон репутации компании, — проговариваю, понимая, что дело дрянь. — Если не вмешаюсь, то, боюсь, потеряем половину влиятельных акционеров.
— Но согласен, она сама виновата? — задаёт вопрос Ренат, владелец клуба, в котором мы сейчас сидим. — Нехрен танцевать и пить, если не умеешь.
— Думаю, это кто-то намеренно сделал, чтобы подставить, — предполагаю, действительно переживая за девушку. Как бы сильно я ни хотел оказаться во главе компании, зла я ей точно не желаю. — А Вероника ещё зелёная в этих делах, поэтому и попалась. Сейчас все вокруг её шеи начнут верёвку вязать, понимаешь?
— Дело твоё! Но я бы на твоём месте оставил компанию Шпарского в покое и ко мне перешёл бы. По деньгам не обижу. А твоя ведьма обанкротится раз и поймёт, что ты хороший, а все другие плохие. Уроком будет.
— Нет, Ренат! Прости. Клубы — это не моё… Да и знаешь, я слишком много лет потратил на эту компанию, чтобы так быстро от неё отказаться. И девчонку жаль. Шпарский кинул её одну на съедение волкам. Лучше уж я её съем и под себя подомну, чем это сделает кто-то другой. Я ей, в отличие от других, вреда большого не причиняю.
— Ладно! Детектива тебе утром пришлю, — сдаётся наконец Ренат. — Хороший мужик и работает качественно. Дорогой только, зараза, но сейчас время играет не на тебя.
— Ага.
На следующее утро я уже встретился с нужным мне человеком. Обрисовал ему ситуацию и попросил узнать обо всём. Вплоть до того, что Вероника любит на завтрак и даже количество платьев в её гардеробе. Нужна была хоть какая-то зацепка, чтобы вернуться в
компанию. И эту зацепку, при этом хорошую такую, мужчина нашёл буквально через несколько дней.
— Что я могу сказать? — начинает Григорий Афанасьевич. — Девушка живёт обычной жизнью. Не считая тех фото в газетах, ничего такого не вытворяла никогда. Ни в чём криминальном, развратном и унизительном замечена не была. Образование хорошее получила. Я бы сказал, довольно скучная и непримечательная девушка, не считая того, что на её счетах лежат немаленькие суммы. В папке распорядок дня, рацион и досье на двух мальчишек, которых девушка хочет усыновить, и их родителей.
— Усыновить? Из детского дома?
— Да, — кивает. — Родителей детей убили при ограблении, и даже военная сноровка отца семейства не помогла им спастись. Мальчики в это время были у девушки, и всё обошлось. Но опека забрала их, а Вероника хочет их теперь усыновить и прилагает немаленькие усилия, чтобы получить опеку над ними.
— Кто такие?
— Братья Солнцевы. Артём и Дмитрий, — спокойно отвечает, но эта информация ни о чём мне не говорит.
Открываю папку и несколько секунд вчитываюсь в её содержимое, касающееся детей и их родителей, потихоньку вникая в происходящее. А в моей голове в это время медленно рождается план действий.
Артём. Смотрю на фото десятилетнего мальчишки, его достижения в учёбе, награды, характеристики. Умный гадёныш, похожий на отца своего… очень похожий.
М-да уж… Не такого я ожидал от детектива. Не такого поворота я ожидал, но так уж и быть.
— Спасибо, Григорий Афанасьевич, — поднимаю глаза на мужчину. — На этом ваша работа заканчивается. Я нашёл то, что мне нужно.
Я нашёл то, что должен сделать…
Глава 25. Ника
— Мне очень жаль, Вероника, — начинает заведующая детского дома, пригласив меня в свой кабинет, стоило мне лишь прийти в детский дом. — Пришёл отказ сверху, а я ещё даже не подала заявление от твоего лица.
— Как так? — опустошённо шепчу. — Вы ведь говорили, что всё получится. Что у меня большие шансы на то, что мне дадут опеку над Димой и Темой. Что изменилось?
— Я правда не знаю, что произошло, Ника, — с сожалением оправдывается. — Но мне кажется, что кто-то начал тебе палки в колёса вставлять. Ничего другого в голову не приходит, потому что обычно всё проходит гладко, а здесь — твёрдое решение не давать тебе опеку над мальчишками.
— Зачем?! — практически кричу, но, прикрывав глаза, успокаиваюсь. — Кому-то ещё понравились Солнцевы? Не верю! Может, попробовать деньгами? Я дам, сколько нужно!
— Не получится. Я пыталась, и… — замолкает и, тяжело вздохнув, продолжает. — Нет. Не получится. Прости. Даже мои связи не помогают.
