Мои руки дрожат, когда я протягиваю свою ладонь. Через секунду на моём безымянном пальце сверкает простое обручальное кольцо из белого золота, усыпанное маленькими сверкающими камнями.
— Теперь вы, Матильда, наденьте кольцо своему мужу Тимуру!
— Объявляю вас мужем и женой! Теперь можете поцеловать друг друга! — торжественно и пафосно говорит сотрудница ЗАГСа, проводящая церемонию.
Он обхватывает ладонями моё лицо. Я закрываю глаза, когда он наклоняется и прижимается своими твёрдыми губами к моим.
Медленно открываю глаза, чувствуя, как мои щёки покрылись румянцем. Неуверенно улыбаюсь, когда он опускает моё лицо и берёт за руку. Под громкие аплодисменты мы выходим из зала.
Я стала женой. Фиктивной женой на самой горькой свадьбе.
Глава 11
Я окончательно смирилась со своей свадьбой, философски рассудив, чему быть, того не миновать.
Следует достойно пройти испытание, которое мне посылает судьба, мысленно, как мантру, повторяю раз за разом. Всё проходит, пройдёт и это! Подобный настрой помогает выдержать свадебный банкет, любопытные взгляды, неприязнь гостей. Улыбаюсь. Надеюсь, моя улыбка не выглядит как мучительная гримаса. Он представляет меня своим близким родственникам. Родители, бабушки, дедушки, сёстры, братья. Целый семейный клан. Я всегда мечтала о дружной и сплочённой семье, которой у меня никогда не было.
Я успела собрать некоторую информацию о его семье. Говорят, они горой стоят друг за друга, их семейный девиз: «Один за всех и все за одного!» Не любят публичности, скандалов, афишировать личные отношения. Информация в прессе достаточно скудная, они не из тех, кто выносит сор из избы, предпочитая всё решать внутри семьи.
По реакции его родственников понимаю, что я для них враг. В лицо они мне вежливо улыбаются, поздравляют нас, говорят комплименты, желают счастья, любви. Стандартные фразы, которые произносят на всех свадьбах. За этими улыбками скрывается презрение. Никто не верит в нашу любовь.
Мне кажется, для них вырисовывается следующая картина. Я — охотница за богатыми мужчинами. В мои коварные сети попал бедняша Тимур. Забеременев от него, я устроила представление в ресторане, тем самым, вынуждая его жениться на мне. Тимур столь благороден, человек чести и слова, дабы избежать скандала, сохранить репутацию, вынужден жениться на мне. Может, я много фантазирую, но знаю наверняка, что никто из родственников не питает иллюзий, что между нами любовь — любовь. Все понимают, он спасает свою драгоценную репутацию. Если бы скандал не просочился в прессу, он мог бы отправить меня на аборт, дать денег, чтобы я исчезла с горизонта.
Естественно, вслух никто ничего не произносит, все лишь вежливо улыбаются, говорят банальности, желают счастливой семейной жизни и всего того, что обычно произносят на свадьбах. Вечер идёт своим чередом. Какие бы не были причины свадьбы, для гостей — это повод собраться, весело провести время. Праздничная атмосфера, выступления артистов, вкусная еда, заразительный смех, шутки, блеск бриллиантов. Вечеринка набирает оборот.
Когда тамада зазывает гостей на танцпол, у меня появляется возможность побыть наедине с самой собой, без пристального внимания публики. Направляюсь к банкетному столу, с утра только выпила чашку кофе, от волнения кусок в горло не лез. Сейчас чувствую, что дико проголодалась.
Сквозь опущенные ресницы смотрю на него, своего мужа, стоящего в другом конце зала. Украдкой наблюдаю за ним. Он отлично справляется с ролью счастливого мужа, ведёт оживлённый разговор в компании молодых людей.
— А из ваших родственников почему никто не присутствует? — слышу я вежливый вопрос и поворачиваю голову. Рядом со мной останавливается молодая девица, ехидно улыбается, рассматривая меня оценивающим, прищуренным взглядом.
— Нет, не присутствуют! — холодно отвечаю я, делая вид, что занята выбором еды. Стол, красиво накрытый, поражает своим изобилием. Каких только деликатесов здесь нет, разнообразные закуски, фруктовые корзины, мини торты и пирожные.
— Вот как? — девица удивлённо приподнимает бровь. — А где ваши родители? — продолжает допытываться она.
— У меня нет родителей! — чеканю я и протягиваю руку за тарелкой с канапе. — Ещё вопросы?
Поворачиваюсь и в упор смотрю на дамочку, всем своим видом демонстрирую: «а не пошла бы ты от меня далеко-далеко!»
Постоять за себя я умею, в детском доме научилась себя защищать от таких навязчивых и назойливых людей.
— Без роду, без племени? — не отстаёт от меня она и кривит своё личико, обколотое ботоксом.
— Слышь, чего тебе от меня надо? — не выдерживаю я. Мои нервы и так на пределе, тут ещё эта ехидна. — Прилипла, как липучка!
— Фи, как грубо! Тебе не стыдно, что ты разрушила счастье Тимура и Юли? Они являлись идеальной парой. Оба красивые, статные, так подходили друг другу.
— Представь себе, не стыдно! — грубо отвечаю я, демонстративно закидываю в рот виноград. — Ещё вопросы?
— Все в курсе, что ты «поймала» Тимура на пузо! Можешь не радоваться, он разведётся с тобой, как только ты родишь ребёнка. У его отца и деда «пунктик» насчёт незаконнорождённого ребёнка. Типа, только в браке должны рождаться дети.
— И…?! — делаю абсолютно незаинтересованный вид, с аппетитом кусаю фруктовую корзиночку, наполненную вкуснейшим заварным кремом. Мне кажется, я никогда не ела подобной вкуснятины. В другую руку беру стакан с томатным соком и делаю глоток. — Я в курсе, что все в курсе. Дальше что? Ты из тех, что ли, кто стояла в очереди, пытаясь заманить Тимурчика в свои сети, да потерпела сокрушительное поражение. Я победила! Утрись, девочка!
Скривила рожицу и показала язык!
Опешив, она смотрит на меня, от удивления приоткрыв рот. Чувствую небольшое удовлетворение, удалось сбить с неё немного спеси. Хорошо знаю такой типаж людей, будешь с ними вежливой и милой, они посчитают это за слабость. Мне в её обществе детей не крестить. Ненавижу грубость, но порой, только она может спасти от злобных нападок неадекватных и бестактных людей.
В глаза девушки появляется злой огонёк. Неожиданно она делает мне шаг навстречу, я инстинктивно отодвигаюсь назад. Внезапно, быстрым и неуловимым движением девица выбивает из моей руки стакан с томатным соком. От неожиданности я выпускаю стакан из руки, его содержимое выливается на нарядное, светлое платье девицы. Как будто в замедленной съёмке смотрю, как через несколько секунд стакан, ударившись о мраморный пол, разлетается на множество стеклянных кусочков.
— Ты что творишь? — выкрикивает девица, скривив лицо и хватаясь за салфетку. — Откуда ты взялась, неотёсанная деревенщина. Грубиянка.
Опешив, я смотрю то на красное пятно, расползшееся на её платье, то на кровавую лужицу под моими ногами.
— Что происходит? — к нам подходит мой муж. Я смотрю по сторонам, вижу, как гости с любопытством косятся в нашу сторону.
— Она у тебя дикарка! — визжит девица. — Я хотела с ней познакомиться, пообщаться, лично поздравить. Она в меня запульнула стаканом. Моё платье испорчено!
* * *
Яна начинает эмоционально, размахивая руками, обиженным тоном причитать, как её, бедняжку, специально облили соком.
Бросаю взгляд на Матильду и хмурюсь. Её глаза наполняются слезами, кажется, в них мелькает боль.
— Она лжёт! — говорит она, решительно вздёрнув подбородок.
— Лгу? Я? Ты посмотри, какая наглючка! Это ты врёшь и не краснеешь! — вскрикивает Яна, лицо которой в этот момент искажает злая гримаса.
Я в тихом бешенстве. Не слишком ли много скандалов вокруг меня в последнее время? Даже на собственной свадьбе не обошлось без разборок. Если пойдёт дальше такими темпами, скандальная репутация мне обеспечена. Восстановить её будет не так просто, партеры и коллеги не станут воспринимать меня серьёзно. Конкуренты начнут считать слабым, посмеиваться и ухмыляться, «слабак, который даже с женщинами своими разобраться не может!»
