– А Гленда? – Судя по тону пожилой дамы, она наконец выложила козырь, который долго скрывала.
– Боже! Да она сущий ребенок! К тому же в ней нет ни капли того шика, которым обладает Каролина.
Ричард с удивлением смотрел на леди Викторию, не понимающую столь очевидных для него вещей.
– Каролину я не приму в качестве невестки, – упрямо возразила графиня, чувствуя, куда клонит внук, и намереваясь твердо стоять на своем.
Дальнейшее Гленда не стала слушать, решив, что с нее вполне достаточно. Наконец-то разрозненные части головоломки стали складываться в ясную картину. Теперь понятно, почему родственники вспомнили о ее существовании, понятно их желание устроить бал в ее честь, понятно, почему старая графиня так обошлась с портретом Каролины. Они что же, считают ее, Гленду, простушкой? Ну нет, она не пойдет у них на поводу!
Девушка твердо решила, что до праздника будет соблюдать все приличия. Несмотря ни на что, Гленде не хотелось обижать пожилую родственницу, которая ей явно симпатизировала, пусть это и было вызвано определенными причинами. Зато, после того как прием окончится, можно будет спокойно распрощаться с беспокойным семейством, и особенно с кузеном.
Скрипя зубами от досады, Гленда не могла не признать, что явное пренебрежение, высказанное молодым человеком в ее адрес, задело ее. Да как он смеет так говорить о ней!..
Впрочем, она сама не согласилась бы на подобный брак. Дед Энтони перевернулся бы в гробу, если бы его внучка не руководствовалась в выборе супруга своими чувствами. Пусть уж лучше самонадеянный кузен женится на Каролине. Судя по тому, что о ней сказала графиня, эти двое вполне достойны друг друга. Размышляя так, девушка добрела до кухни и, отыскав в холодильнике молоко, принялась его греть на плите. Легкий аромат кипяченого молока поплыл в воздухе, и Гленда, вдохнув его, окончательно успокоилась. Наполнив горячим напитком высокий стакан, она поставила его на поднос, прибавив заодно два обнаруженных ею круассана, и собралась уже вернуться в свою комнату, как вдруг за ее спиной раздался голос.
– Так-так-так, пока весь дом спит, моя маленькая кузина совершает набег на кухню!
Ричард, окончив не давший желаемого результата разговор с бабушкой, заметил свет в кухне и решил проверить, в чем дело. К своему удовольствию, он обнаружил там юную родственницу, самозабвенно хлопочущую у плиты.
Застигнутая врасплох, Гленда попыталась оправдаться.
– Мне не спалось, вот я и решила согреть себе молока. – С этими словами она взяла в руки поднос, намереваясь избежать дальнейшего общения с родственником, но он намеренно загородил ей дорогу.
– Как видите, бессонницей страдаете не только вы. Поэтому будет честно, если вы поделитесь божественным эликсиром, который пытаетесь утащить в свою комнату.
Произнеся это, Ричард взял стакан и приник к нему губами. Глядя на двигающийся в такт глоткам кадык, Гленда невольно сглотнула. И пока Ричард пил, ее взгляд невольно скользил по мускулистой груди молодого человека, виднеющейся в полурасстегнутой рубашке.
Девушка была так близка от него, что ощущала аромат его тела, смешанный с запахом чего-то легкого, похожего на лаванду.
– Благодарю вас за то, что позволили мне утолить жажду.
Шутливо поклонившись, кузен вернул ей наполовину опустевший стакан. И Гленда, пробормотав что-то невнятное, выскочила из кухни.
Она пришла в себя, только оказавшись в спальне. Забравшись в кровать, девушка взяла стакан с молоком и, заметив на нем следы, оставшиеся от губ Ричарда, коснулась их своими губами, словно пытаясь почувствовать его тепло… С ужасом поймав себя на мысли, что безумно желает прикосновений кузена, Гленда отставила недопитое молоко и, погасив свет, накрылась одеялом, искренне желая, чтобы сон пришел как можно быстрее.
Ей казалось, что прошло минут пять, не больше. Но когда она открыла глаза, солнечный свет заливал комнату. Гленда сладко потянулась… и, испуганно ойкнув, вновь забилась под одеяло, обнаружив, что на ее кровати сидит Ричард собственной персоной.
Несмотря на то что на нем были простые брюки и рубашка в синюю клетку, выглядел он, как всегда, элегантно. Что было просто непостижимо.
– Прошу прощения, если напугал вас, кузина Глен, – произнес он, хотя тон, каким это было сказано, был далек от извиняющегося. – Я только желал напомнить вам, что в связи с предстоящим балом нас ждет множество дел, и некоторые из них не терпят отлагательства. Поэтому у вас есть двадцать минут, чтобы привести себя в порядок. И пожалуйста, оденьтесь попроще, нежели вчера, нам предстоит пыльная работа.
Сказав это, Ричард удалился. Что было весьма своевременно, ибо, едва дверь за ним закрылась, как об нее с глухим стуком ударилась подушка, запущенная девушкой.
Гленда спустилась в гостиную, где ее ожидал кузен, одетая в джинсовый комбинезон и майку, которую специально подобрала в тон рубашки Ричарда. Сделав вид, что не замечает его одобрительного взгляда, девушка нарочито небрежно спросила:
– Ну и чем мы займемся?
– Полезем на чердак. Думаю, вам там понравится.
Из того, что сегодня он вел себя дружелюбнее, Гленда сделала вывод о его хорошем настроении и решилась на временное перемирие.
Осторожно поднявшись вслед за Ричардом по крутой лестнице, она вступила в чердачное помещение. На огромной площади, занимающей все пространство под крышей, практически не было свободного места от многочисленных сундуков, шкафов и прочих предметов домашнего обихода, убранных сюда за ненадобностью.
Прекрасно ориентируясь, Ричард провел ее в дальний угол, где особняком стоял старинный гардероб орехового дерева.
– Попробуйте выбрать себе наряд. Если хорошо покопаться, можно найти довольно интересные вещи. А я пока поищу гирлянды для иллюминации. Если мне не изменяет память, они должны быть где-то среди диванов.
Оставшись одна, Гленда с любопытством, присущим каждой женщине, распахнула дверцы шкафа и обомлела. На толстых перекладинах висели платья. Часть из них была заботливо помещена в холщовые мешки, очевидно в качестве защиты от моли. Именно они-то в первую очередь и привлекли внимание Гленды.
Нельзя сказать, чтобы одежда была для нее предметом поклонения, но она всегда считала, что от красивой вещи вреда не будет. Платья, представшие ее взору, были не просто красивы. Принадлежащие разным эпохам, они словно обладали качествами своих владелиц, каждое – это целый мир.
Под одним из чехлов Гленда обнаружила то самое платье красного бархата, в котором была изображена на портрете леди Анабелл Стоунбери. Обнаружив в лифе толстые ватные прокладки, Гленда весело хихикнула. Оказывается, пышногрудая Анабелл имела свою маленькую тайну.
