Лори подозрительно посмотрела на него. Хотя в глазах Джеффа плясали насмешливые искорки, в линии губ было что-то угрюмое, заставившее ее насторожиться.
– Честное слово, – сказал Джефф, но почему-то ей он показался совершенно неискренним.
– Мне трудно... поверить в это.
– Почему вы мне не доверяете?
– Вы не внушаете доверия.
Его черные брови поднялись, выражение лица являло собой оскорбленную невинность.
- Я?
– Вы, – решительно заявила Лори.
Ей бы хотелось, чтобы свет падал на лицо Джеффа как-нибудь по-другому, не подчеркивая волевые изгибы скул и квадратный подбородок.
– Почему?
Официант принес два бокала вина. Лори подождала, когда он удалится.
Джефф приветственно поднял бокал. Лори не прикоснулась к своему, поэтому Джефф чокнулся со стоящим на столе бокалом.
– Почему? – снова спросил он. – Почему вы мне не доверяете?
– Потому что, – как можно четче произнесла она, – вы преследуете женщин.
Пригубив вино, Джефф покачал головой.
– В ваших глазах я прямо-таки какой-то злодей из дешевой мелодрамы. «Каков его самый страшный смертный грех? Он преследовал женщин...»
Чтобы подкрепить силы, Лори отпила немного вина.
– Это так, – сказала она, отказываясь улыбнуться его шутке. – И в этом нет... ничего смешного. На свадьбе вы преследовали Сьюзен Кэррингтон и Тэмми Фарентино. И меня. И вы... вы продолжаете преследовать меня.
– Вы постоянно куда-то убегаете, – сказал Джефф. – Я вынужден преследовать вас.
– Нет, – возразила Лори. Ее волнение переросло в возбуждение, и она на время забыла о проблемах с речью. – Вам вовсе не обязательно преследовать меня. По-моему, я даже не нравлюсь вам.
Джефф улыбнулся, но его улыбка, хотя и очаровательная, получилась неискренней.
– Почему бы не прекратить копаться в моих былых грехах? Нам предстоит работать вместе, так что давайте попытаемся установить нормальные отношения, как подобает цивилизованным людям. Вы с Дайаной близкие подруги?
– Нет, – сказала Лори. Ее ответ прозвучал резче, чем она хотела. – Я уже говорила вам, мы просто... дружили. Я всегда считала Дайану... очень милым человеком.
Подняв бокал, Джефф задумчиво уставился в него.
– Мы с Ником дружим с раннего детства. Я буквально жил у него дома. Семья Гранателли такая: они принимают всех, кому тяжело.
– Это замечательно, – сказала Лори, как будто ей было хоть какое-то дело до того, где и как прошло детство Джеффа.
Допив вино, он подозвал официанта и заказал еще два бокала. Затем облокотился на стол, сплетя пальцы. Это движение подчеркнуло ширину его могучих плеч. Для мужчины его роста Джефф имел необычайно широкие плечи, отметила Лори.
– А теперь расскажите о себе, – сказал он, полный решимости быть вежливым. – Например, почему ваша фамилия пишется через дефис? Для того, чтобы вселять робость в окружающих? Знаете, иногда я робею в вашем присутствии.
Лори холодно взглянула на него. Если она вселяет в кого-то робость, значит, ей удаются трюки, достойные великого Гарри Гудини.
– Мои родители развелись. Мать снова взяла себе девичью фамилию. Она захотела, чтобы я взяла себе обе фамилии.
Джефф смотрел на нее так пристально, что Лори с трудом подавила желание поежиться.
– Знаете, – в его голосе прозвучала ирония, – у нас есть кое-что общее. Мои родители тоже развелись. Я рос у бабушки-итальянки.
Лори, подняв бокал, молча повертела его в руках.
Джефф небрежно пожал плечами.
– Я только на четверть итальянец. А остальное – всего понемногу. Истинно американская смесь. Кровь совсем не голубая... Не поэтому ли вы так настроены против меня?
– Мне совершенно все равно, какого цвета... у вас кровь.
Она снова пригубила вино. Ей не хотелось смотреть на Джеффа. Он был слишком мужественный, слишком привлекательный, а она не могла позволить себе испытывать к нему влечение.
Бесшумно появившийся официант поставил на стол еще два бокала «Фраскати». Забрав пустой бокал Джеффа, он удалился.
– Я не заказывала еще вина, – сказала Лори. Ее голос прозвучал чопорно даже для ее собственного слуха.
– Извините. – В голосе Джеффа появилась резкость. – Послушайте, у меня в жилах не течет голубая кровь, моя фамилия не значится в списке выдающихся людей нашей страны, и я не учился в школе для избранных. Но я основал свое дело и добился того, что оно стало процветать. Достаточно ли этого для того, чтобы вы хотя бы взглянули на меня?
Лори взволнованно покачала головой. Бегло посмотрев в черные глаза Джеффа, она поразилась тому действию, какое они оказывали на нее. Стиснув зубы, она промолчала.
– Судя по всему, вы считаете меня недостойным вашего внимания, – усмехнулся Джефф. – Я все время пытаюсь заставить вас переменить вашу точку зрения. И постоянно терплю неудачу. – Он снова поднял бокал. – Однако нет причин, которые помешали бы нам приятно провести время за ужином. Разумеется, если вы снизойдете до того, чтобы говорить со мной.
Лори вспыхнула. Резко отодвинув стул, она попыталась расправить смятую салфетку.
– Нам... не о чем говорить друг с другом.
Он бросил на нее обжигающий взгляд. Лори попыталась проигнорировать его. Расставшись с надеждой вернуть салфетке приличный вид, она решительно положила ее на стол.
– Я ухожу, – процедила она.
– Это невозможно, – на лице Джеффа бушевала такая же буря. – Мистер Филипи еще не пришел.
Сверкнув глазами, она посмотрела ему прямо в лицо.
– А ведь он... не придет. Правда?
– Что вы имеете в виду?
– Вы прекрасно все понимаете. Я выпью второй бокал... – она обвинительным жестом указала на нетронутое вино, – и тут появится официант, который сообщит, что... мистер Филипи задерживается и просит начинать ужин без него. А потом, еще через несколько бокалов... последует звонок, мол, мистер Филипи... вообще не придет.
Встав из-за стола, Лори схватила сумочку.
Джефф тоже вскочил с места.
Она направилась к двери, но он загородил ей дорогу.
Лори увидела прямо перед глазами белоснежную рубашку и замысловатый узор галстука.
– Вы обвиняете меня... – начал было он, наклоняясь, чтобы взглянуть ей в глаза.
– Да, – ответила Лори, протискиваясь мимо него.
Она вышла в главный зал ресторана. Джефф проследовал за ней.
– Лори...
