Наконец Марта заснула, а утром ее разбудил телефонный звонок.
— Да?
— Как вам спалось? — Голос Джека Рассела звучал хрипловато, как будто он сам только что проснулся.
В этом есть что-то предельно чувственное, подумала Марта, лежать в теплой постели и слушать его голос в телефонной трубке.
— Спасибо, хорошо, — отозвалась она. — На всякий случай я взяла в спальню Красавчика. Но он ни разу даже не тявкнул.
— Рад слышать, что у вас все хорошо.
— Я, вообще-то, не настолько беспомощная. — В Марте снова проснулся дух противоречия.
Джек рассмеялся:
— Это я уже понял.
Он явно собирался добавить что-то еще, но тут в трубке раздался еще один голос, который звучал где-то на заднем плане. Марта узнала голос Тео.
— Ладно, жду вас в девять, — сказал Джек. — До свидания.
— До свидания.
Марта опустила трубку на рычаг. Как бы она ни убеждала себя в обратном, ей было приятно, что Джек о ней беспокоится. И потом, он был прав. Мало ли что могло произойти, когда уходишь из дома, оставляя дверь нараспашку… Конечно, на этот раз все обошлось. Но лучше, чтобы такого не повторялось.
Марта позавтракала, накормила собак и начала собираться в «Гарнидж». Из-за вчерашнего ливня на улице было прохладно, и Марта решила не брать с собой Бинго, который из-за возраста плохо переносил сырую холодную погоду. Она надела потертые джинсы и скромный свитер. Ведь ей предстояло сначала скакать на лошади, а потом тренировать Красавчика — наряжаться было совсем ни к чему. И все-таки, повинуясь безотчетному импульсу, она повязала на шею шелковый шарф, синий в черных разводах, который очень шел к ее серым глазам и белой коже.
Лишь когда Джек вышел ей навстречу и Марта заметила, что в его взгляде промелькнула какая-то странная искорка, — как будто ее вид ужасно его позабавил, — она поняла, что кокетливый шелковый шарфик предназначался только для того, чтобы выглядеть красивой перед этим мужчиной.
Чувствуя себя полной дурой, Марта тем не менее сумела изобразить лучезарную улыбку. Сейчас, при дневном свете, Джек выглядел уже не таким мистически-устрашающим, каким показался ей вчера вечером, — призрачным охотником за чудовищами, бесшумно скользнувшим в ночь. Но уверенная властная сила все равно оставалась при нем. Это был человек, который сумел бы справиться с чем угодно.
— А где Бинго? — спросил он.
— Дома. У него лапки болят. Утром он хромал. Да и сыро сегодня, так что я решила его не брать. — Марта на мгновение умолкла, а потом смущенно добавила: — Еще раз огромное вам спасибо за то, что вы вчера проверили дом.
— Любой мужчина на моем месте поступил бы точно так же, — с какой-то странной холодностью в голосе отозвался Джек.
— Да, наверное. Но я все равно рада, что вы оказались рядом. Будь я одна, здорово бы перепугалась…
— Если бы вы были одна, — резко оборвал ее Джек, — надеюсь, вам бы хватило сообразительности немедленно развернуться и ехать обратно к нам.
Марта хотела заявить, что не имеет привычки бросаться к кому-то за помощью. Но поняла, что он все равно не воспримет ее ответ так, как нужно. Если вообще воспримет. Вот почему она лишь пожала плечами:
— Ладно. Что теперь говорить? Такого больше не повторится. — Она на мгновение умолкла и деловито огляделась по сторонам. — Ну и где ваша лошадь?
Марте сразу понравилась Мечта — грациозная гнедая кобыла. Джек погладил ее по шелковистой морде и дал ей одну морковку. Вторую он передал Марте.
— Хорошая девочка. — Марта протянула Мечте морковку на раскрытой ладони. — Красивая.
Лошадь осторожно приняла угощение. Марта погладила ее по шее, нашептывая ласковые слова. Когда кобыла немного привыкла к девушке, она наклонила голову, чтобы обнюхать Красавчика.
Доберман тоже потянулся к морде лошади. Похоже, животные друг другу понравились.
— Красавчик, сидеть, — тихонько велела Марта. Доберман тут же послушался.
— Вы так хорошо управляетесь с животными, — заметил Джек. — Они вас просто обожают. Почему вы не пошли учиться дальше, чтобы получить диплом ветеринара?
Марта неопределенно пожала плечами:
— Так получилось.
— А все-таки?
Марта наклонилась к шее Мечты, так чтобы Джек не видел ее лицо.
— Когда папа умер, оказалось, что у меня нет денег.
— Он не оставил вам ни пенни?
Черт побери, разозлилась Марта. Неужели непонятно, что ей не хочется говорить об этом?!
— Он работал в одной проектной фирме, но фирма распалась. Папа, конечно, нашел бы себе новое место. Но он умер. Дом пришлось продать. Мне как раз хватило денег, чтобы окончить ветеринарное училище. И еще я смогла съездить на год в Сидней на стажировку.
— А ему разве не приходило в голову, что неплохо было отложить немного денег на непредвиденный случай?
Марта досадливо поморщилась.
— Когда папа умер, ему было всего сорок лет. Он думал, что будет жить вечно.
Многозначительное молчание Джека ясно давало понять, что он думает по поводу отношения отца Марты к его родительским обязанностям.
— Но как бы там ни было, я довольна своей работой. — Марта очень старалась, чтобы ее голос звучал беспечно. — И своей жизнью. Так что не надо меня жалеть. Я давно поняла, что мечтать о несбыточном просто напрасная трата времени.
В глазах Джека появилось какое-то странное, настороженное выражение, почему-то отдавшееся болезненным уколом в сердце Марты.
Их молчание становилось уже гнетущим. К счастью, Красавчик разрядил напряжение: сладко зевнув, он улегся едва ли не под ногами Мечты.
— Я смотрю, он привыкший к лошадям, — заметил Джек.
— Да. В Тамуэрте, неподалеку от дома, где жила миссис Чэмберс, были конюшни, и Красавчик часто играл с лошадьми.
— Мечта тоже всю жизнь общалась с собаками. Так что они должны поладить. Она норовистая, но понятливая и добрая. Только надо быть с ней построже, чтобы она чувствовала сильную руку. Справитесь?
Марта невольно поежилась под его пронизывающим взглядом.
— Постараюсь.
Джек кивнул и пошел седлать своего коня — огромного темно-серого жеребца. Тем временем Марта оседлала Мечту и легко вскочила в седло. Кобыла попробовала взбрыкнуть. Однако девушка держала поводья крепкой рукой, и умная лошадь сразу поняла, что такую наездницу надо слушаться.
Выезжая из конюшни, Марта велела Красавчику:
— За мной.
— Мы сначала прокатимся немного, чтобы он хорошо побегал, а потом вернемся и оставим его на дворе, — сказал Джек. — А завтра сводим на пастбище, чтобы он привыкал к овцам.
