по капельке вынимал его. И я сжимала мышцы, желая удержать его внутри себя. Его головка ласкала вход, раздвигая влажные от смазки створки половых губ, касалась клитора. И я выгибалась навстречу, захваченная этой немыслимо сладостной пыткой! Затем он вновь проникал в меня, погружая сначала головку члена, а после утопая внутри моей измученной и влажной дырочки. Не в силах больше сдерживаться, я обвила ногам его спину, и принялась двигаться в унисон, насаживаясь на твердый, точно камень ствол.
Наградив мои старания жарким поцелуем, он сел, не вынимая член из моей щелки. Держа мои ноги на весу, он смотрел вниз, наблюдая слияние наших тел… Хватая ртом воздух, я поднялась на локтях. Мне тоже хотелось видеть! Данил перевел на меня охваченный страстью взгляд.
— В следующий раз я сделаю фото для тебя, — он плотоядно улыбнулся.
Прикованная его взглядом, я откинулась на подушки. Глядя мне прямо в глаза, он продолжал держать мои ноги, движения его внутри меня становились все настойчивее! Этот зрительный контакт в купе с тем наслаждением, что овладело мной, сводил с ума. В полном безмолвии, глядя только мне в глаза, он трахал меня… Так нежно, и так страстно! В его власти было прекратить, или продлить мою пьянящую агонию. И ощущать его власть надо мной было безумно приятно.
Тахта под нами скрипела так, что казалось, вот-вот рухнет. Груди мои подрагивали в такт. Вставляя член до основания, порывистыми, уверенными толчками, он ласкал меня изнутри. Смазка вытекала, и между ягодиц я ощутила влажную струйку. Там внутри я была настолько мокрой, что каждый раз моя норка, принимая его в себя, издавала хлюпающие звуки. Меня не смущали они, как и его… Наоборот!
Лицо его застыло, глаза с поволокой, как у зверя, цепко держали меня. Не смея нарушить зрительный контакт, я отвечала стоном на каждый его толчок, на каждое проникновение. Он вставлял все сильнее, все глубже и резче! Касаясь самых глубин…
— Данил! — сквозь стоны выкрикнула я.
— Скажи еще раз, — приказал он, раздвигая податливую плоть.
— Данил! — застонала я в ответ.
Когда оргазм взорвался внутри меня и разлился по телу огненной лавой, я запрокинула голову, закрыла глаза и закричала. Последним отчаянным движением он вонзился в меня так глубоко, а после резко выдернул извергающий сперму пенис.
— Еле успел, — признался он минутой позже, — чуть не забылся. Не мог оторваться от тебя! Ты так кончаешь… Не представляешь, чего мне стоило тебя дождаться.
Ослабевшая, я лежала на кровати. Сил хватило лишь на улыбку. Когда Данил, обтерев салфеткой остатки спермы, лег рядом и притянул меня к себе, я едва слышно прошептала: «спасибо». Точно родившись заново, я ощутила свое тело совсем по-новому. В его объятиях я впервые почувствовала себя женщиной. Желанной и по-настоящему сексуальной!
С тех пор я искренне полюбила секс. Теперь Данил позволял мне делать все, что я хотела. Я с наслаждением брала в рот его член, стремясь доставить ему такое же удовольствие, какое он доставлял мне. Испробовав все позы, мы выбрали те, что были приятны нам обоим. Сложнее было с позой «сзади»…
Он не настаивал, но я, в желании перебороть свои комплексы, взяла в привычку делать это перед зеркалом. Когда я видела его лицо, ощущала, как губы его ласкают мою шею, я знала и чувствовала, что это он. И даже поза сзади, прежде запретная стала теперь чем-то приятным. Мои страхи постепенно отступали, ассоциации с прошлым перестали возникать, вторгаясь в самый неподходящий момент.
— Пойдем в субботу на день рождения моего отца, — поставил меня в известность Данил.
Я обрадовано закивала. Мне предстояло познакомиться с его родней. Волнительный и ответственный шаг, который он, в силу непонятных причин, откладывал.
— А почему такой не веселый? — удивилась я, обнимая его.
— Тебе кажется, пчелка, — он коснулся моих губ, пресекая дальнейшие расспросы.
В отличие от нас с Лизой, у Данила с братом разница в возрасте была гораздо ощутимее, а именно — целых восемь лет. У Максима была семья и двое детей. Консерватор по жизни, он и внешне выглядел соответствующе: строгий и сдержанный стиль, аккуратно постриженные волосы, гладко выбритое лицо. Увидев его вблизи, я сразу удивилась тому, насколько разными казались братья! Было сложно разглядеть в них общие черты. Возможно, только взгляд темных глаз, задумчивый, исподлобья, выдавал их родство.
Данькин отец выглядел неплохо. Для человека, не так давно пережившего тяжелый инсульт. Как-то раз Данил показывал мне фотографии из детства, где они с родителями и братом, еще мальчишками отдыхали на море. На этом фото я увидела точную копию нынешнего Дани, точнее, его отца, молодого, симпатичного темноволосого мужчину. А рядом с ним невысокую, тонкую девушку с чертами лица, отдаленно похожими на Данькины. Было в ней что-то мальчишески задорное! Он сказал, что мать умерла от рака. Я не выясняла подробностей, чувствуя, что эта тема все еще причинят боль.
— Ой, неужто та самая девушка, что наконец-то пленила сердце моего сынишки? — его отец по-свойски распахнул объятия, избавляя меня от стеснения. Я робко прижалась к его худому, но все еще крепкому телу.
— Борис Александрович, мой папа, — кивнул Данил.
— А то бы я сам не назвался, — шутливо ответил отец и, отстраняя меня за плечи, внимательно, с ног до головы осмотрел.
— Эх, — произнес он спустя мгновение, — и где мои семнадцать лет?
— Мне уже давно не семнадцать, па! — хмыкнул из-за спины Даня.
— Часто забываю об этом, — вздохнул Борис Александрович и добавил уже в мой адрес, — Майечка, ты первая, кого он решился представить отцу. Думаю, это что-то да значит…
Он хитро подмигнул мне.
— Па! — предостерегающе заметил Даня.
Стоило отцу нас покинуть, Данил взял мою руку и крепко сжал.
— Хороший у тебя папа, — улыбнулась я, угощаясь аперитивом из миниатюрных канапе.
День рождения проходил прямо в загородном доме, где и жили его родители. Вернее, отец с новой женой. Красивая женщина, высокая и статная, с длинными темными волосами, точно птица, порхала по залу, улыбаясь гостям. Даня сухо кивнул ей, я поздоровалась и сделала комплимент ее костюму. Маргарита в свою очередь похвалила мою прическу и по-дружески чмокнула в щеку.
— Не обольщайся, — буркнул Данил, — это она до поры, до времени такая милая.
— Расслабься, — я невзначай поправила воротник его рубашки. Он поймал мою руку, обвил за талию и крепко прижал к себе. Я судорожно вздохнула, ощущая легкий привкус его парфюма.
— Даня! — услышала я сзади женский голос, — Твоя машина вопит на всю округу.
Маргарита с укоризной
