более чем благодарен, Джанна. Немногие на моем месте так скажут.
— Гейдж, ты же знаешь, как я ненавижу быть в центре внимания.
— Я знаю.
— Мы с тобой полные противоположности почти во всем.
— И это я знаю. Но если кто и проведет убедительное интервью, так это ты. Ты умница.
— По-моему, ты сделал мне комплимент.
— Точно, — сказал он без колебаний.
Джанна зажмурилась, понимая, что у нее нет выбора. Риган права: такую хорошую возможность нельзя упустить. Она вздохнула и посмотрела ему в глаза.
— Я могу пожалеть, но я сделаю это. Только один раз.
Гейдж тут же улыбнулся, встал, стащил ее со стула и крепко обнял. Она уткнулась носом в его шею, вдохнула свежий аромат его мыла и почувствовала мускулы его груди.
— Спасибо. — Он поцеловал ее в щеку и отпустил.
Несколько мгновений они смотрели друг на друга. Неужели это демонстративное объятие потрясло его так же сильно, как и ее? Джанна не знала, но осознавала, что ей нравится радовать Гейджа.
Он первым нарушил молчание:
— Ладно, я пойду за нашим багажом. Ты все собрала?
— Довольно много.
— Лимузин приедет через тридцать минут.
— Я буду готова.
Но готова ли она проводить время с Гейджем в дороге? Жить с ним в номере отеля? Притворяться, что безумно влюблена в него во время интервью на телевидении?
Она вздохнула. Для женщины, которая стремится к простоте, ее жизнь слишком усложняется.
* * *
В арендованном самолете было множество удобств, начиная с роскошных кресел и столов и заканчивая диваном для отдыха и едой, которой хватило бы на футбольную команду. Гейдж не придавал этому большого значения. Он привык путешествовать таким образом, но для Джанны — представительницы среднего класса — все это казалось чрезмерным.
— Такова цена славы, — сказал Гейдж, когда они поднялись на борт. Он не ерничал, а просто объяснил, что больше не может летать обычными рейсами. Он привлекает повышенное внимание, а люди в других частях страны не такие тактичные, как в его родном городе в округе Джульетт.
Полет длился чуть больше часа, и, когда они приземлились в Нэшвилле, по спине Джанны пробежала дрожь. Город был старым и соперничал с Новым Орлеаном с точки зрения истории, музыки и азарта.
С широко раскрытыми глазами Джанна ехала по улицам, рассматривая достопримечательности и невероятные пейзажи. А когда они подъехали к «Гейлорд оприленд резот», ее поразили величие и роскошь этого сказочного отеля.
Швейцар открыл дверцу их лимузина.
— Добро пожаловать в «Гейлорд»! — сказал он.
Гейдж вышел и протянул Джанне руку.
— Вот мы и приехали.
Джанна вышла из лимузина, и ее тут же окутала влажность. Лето на Юге всегда было жарким и влажным. Джанна привыкла к этому. Однажды она провела три дня без кондиционера в университетской аудитории при влажности в девяносто процентов. Похоже, Нэшвилл ничем не отличается.
Но когда они, взявшись за руки, подошли к входу, их встретил порыв прохладного воздуха. Джанна стояла рядом с Гейджем в вестибюле, пока он регистрировался, не сводя с него глаз. Через десять минут они уже были в своем номере. Гейдж сдержал свое обещание — номер был двухкомнатный. Она вышла на балкон и посмотрела на каскадные водопады в пышной зелени. По внутреннему периметру отеля располагались водоемы и мосты, освещенные солнечными лучами.
Гейдж присоединился к ней на балконе и протянул ей стакан воды со льдом.
— Здесь по-настоящему красиво.
— Согласен, — сказал он, прислонившись к кованым перилам. — Мне нравится приезжать сюда.
— Сколько раз ты пел в «Опри»? — Все знали, что выступление «Гранд Оле Опри» — показатель успешной карьеры.
— Наверное, раз пять.
— Итак, теперь мы здесь. Что дальше? — спросила Джанна.
— Мы немного отдохнем, а потом я отвезу тебя, куда ты захочешь.
Она улыбнулась:
— Правда?
Он кивнул:
— Я твой должник.
— Мне хочется увидеть город, но не надо ли нам обсудить то, что я скажу на завтрашнем интервью? — От одной мысли об этом у нее скрутило живот. — Мне нужно знать о тебе самое необходимое, не так ли?
Гейдж одарил ее бойкой улыбкой.
— Вряд ли кто-то спросит тебя, какой у меня любимый цвет. Или что я ем на завтрак. Или сколько наград я получил.
Она колебалась, быстро моргая. Ничего этого она не знала.
— Шесть наград, если тебе интересно.
— Шесть? Я не знала. Хорошо, что ты сказал мне. Кто была твоя предыдущая девушка? Я хочу знать о твоем прошлом.
— Я редко с кем-то встречался. Инцидент с Бобетт Джонс подорвал доверие ко мне.
— Она утверждала, что ты ей изменял?
— Мы мирно расстались всего за месяц до этого, и никто ни о чем не знал. Но когда она выяснила, что у меня было свидание с другой женщиной, обратилась к журналистам и заявила, что я ей изменил. Наверное, это было самое приятное, что она рассказала им обо мне в тот день. Она выставила меня мошенником, просто чтобы отомстить.
— Нет никого страшнее брошенной женщины.
— Да. Но она лгала по поводу меня. И теперь меня считают плохим парнем-сердцеедом.
— Она поступила с тобой несправедливо, Гейдж. Мне жаль. Я не знаю всей истории. По крайней мере, теперь, если меня об этом спросят, я могу кое-что сказать в твою защиту.
Он выгнул бровь и посмотрел на нее с благодарностью:
— Ты бы это сделала?
Джанна кивнула, но не хотела, чтобы он понял ее неправильно.
— Конечно. Любая невеста на моем месте поступила бы так же.
— Ты поддержишь своего мужчину? — тихо спросил Гейдж, его голубые глаза сверкали. Он искренне улыбался, а значит, не дразнил ее.
— Да, именно поэтому я здесь, не так ли? Я делаю тебя достойнее.
Гейдж вздрогнул и посерьезнел.
— Думаю, да. — Гейдж отвернулся, глядя на открывающийся перед ним вид. — Нас заметили, — сказал он, указывая на репортеров, и быстро прижал Джанну к своей груди. — Сделай меня достойнее прямо сейчас, — прошептал он, его взгляд стал резким и проницательным.
— Ты имеешь в виду?…
Гейдж кивнул:
— Да, поцелуй меня. — Наклонив голову, припал к ее губам.
Ошеломленная, Джанна замолчала, как и в прошлый раз. И пока он устраивал спектакль, у нее засосало под ложечкой. Он обвил руками ее талию, их бедра соприкоснулись. Она боролась с желанием застонать, когда его язык проник в ее рот. Его вторжение оказалось неожиданно приятным.
К тому времени, когда он отстранился от нее, она едва переводила дыхание. Гейдж чувствовал себя не намного лучше. Его грудь тяжело вздымалась и опускалась.
Она схватилась пальцами за воротник его рубашки и с обожанием посмотрела ему в глаза:
— Ну,
