Она попыталась встать, но Кланси осторожно взял ее за плечи.
– Сядь, пожалуйста, – мягко сказал он, – и послушай меня. Я уже не тот самодовольный юнец, который боялся брать на себя ответственность за других людей. Я взрослый мужчина и знаю цену своим делам и поступкам. И поверь мне, никогда не говорю того, во что сам не верю.
– Ты…
– Подожди. Можешь уйти, уехать, улететь, приказать охране не пускать меня в офис, переехать в другой город, в другую страну, но я хочу, чтобы ты знала. Я любил, люблю и буду любить тебя. Вчера, сегодня… и всегда.
– О Господи, так это были твои розы? Это девочки посоветовали тебе прислать их?
– Нет. Я просто хотел доставить тебе несколько минут радости. Ты ведь обрадовалась, получив цветы? Мои родители хорошо знали Реда и Анну, поэтому мне нетрудно было выяснить, какие цветы ты любишь больше всего.
– Так это Ред сказал тебе, где я? – возмутилась Анджела.
– Нет. Послушай, у нас всего две недели. Давай проведем их так, будто мы познакомились здесь, на пляже, и понравились друг другу. Так ведь могло произойти, Анджела? А потом, если захочешь, мы сядем в самолет и выйдем из него чужими людьми. И я никогда больше не появлюсь в твоей жизни.
– Однажды ты уже давал мне такое обещание, – печально вздохнула Анджела, – и не выполнил его. Кланси, я приехала сюда для того, чтобы забыть прежние ошибки, а не совершать новые.
– Ты боишься меня?
Возмущению Анджелы не было предела. Ей? Бояться? Черта с два! Она ходила беременной без обручального кольца на руке – и не боялась косых взглядов. С трудом сводила концы с концами, бралась за любую работу, чтобы получить достойное образование, – и не боялась нищеты. Основала «Нефтяную компанию Конрад», вела все дела – и не боялась трудностей. Но если сейчас она встанет и уйдет, Кланси решит, что она испугалась. Нет уж!
– Ни капельки, – с улыбкой ответила она. – Только знаешь что… Твои розы прекрасны, но они завянут за две недели. Так же, как наша любовь.
– Я куплю тебе другие розы. – Кланси протянул ей руку, и Анджела не оттолкнула ее.
В конце концов, Кланси ничем не отличался от других мужчин… кроме того, пожалуй, что его прикосновение заставило ее вздрогнуть. Как давно они держались за руки в последний раз…
– Кланси, мы проведем вместе две недели, но потом…
– Не думай о «потом», – мягко сказал Кланси. – Солнце слишком жаркое. Давай сюда свой крем.
Он вытащил из сумки Анджелы солнцезащитный крем и осторожно провел рукой по ее плечам. Подумать только, эта шелковистая кожа с золотым отливом, непослушные завитки темных волос, рассыпанных по плечам… все это так близко…
«И так ненадолго», – с горечью подумал он. Анджела была очень сильным человеком, и сейчас эта сила оборачивалась против нее. Она заранее решила расстаться с ним после возвращения домой – и исполнит свое обещание, даже если ее сердце будет против. За свою жизнь Анджеле пришлось доказывать свою силу многим, но Кланси не нуждался в доказательствах.
– Я уже не тот наивный ребенок, каким была раньше, – сказала Анджела, будто услышав его мысли. – Мое сердце теперь не так легко разбить. Иногда мне кажется, что оно просто ничего не чувствует.
– Не грусти. Посмотри, какое огромное море. Какое небо над нами… У нас так мало времени, а ты тратишь его на воспоминания. Ты должна научиться радоваться.
Анджела тряхнула головой и улыбнулась:
– Да, конечно. Ну-ка дай мне крем, я намажу тебе плечи. Если ты сгоришь на солнце, то уж точно не обрадуешься.
«Все как в любовном романе, который положила мне с собой Пэтти, – беспомощно подумала она. – И я ничего не могу с собой поделать. Ну, хорошо, когда я вернусь, все получат по заслугам».
– По дороге в отель я заметил маленькое кафе под пальмами, – продолжал Кланси. – Может, пообедаем там? Потом предлагаю партию в мини-гольф, а после мы возьмем бутылку хорошего вина и вернемся сюда смотреть, как заходит солнце. Тебе нравится мой план?
– Ты уверен, что придумал это сам? Может быть, тебе помогла моя секретарша?
– Сам, разумеется. Ты согласна?
Анджела кивнула.
Ее подруги рассчитали все правильно. Она встретилась с Кланси Морганом, но не набросилась на него с кулаками и не кинулась ему на шею. Они просто сидели на пляже и разговаривали, как старые добрые знакомые… «В какой-то мере так оно и есть», – с усмешкой подумала Анджела.
Кланси растянулся во весь рост на горячем песке, закрыл глаза и, кажется, заснул. На самом деле он наблюдал за Анджелой сквозь прикрытые ресницы, но она не знала об этом. Надев очки, она вернулась к своей книге.
«Конечно, – думала Анджела, рассеянно листая страницы, – партия в мини-гольф, закат над морем… А закончится все в номере Кланси. У него наверняка такая же огромная кровать. Держу пари, это тоже входило в планы Пэтти».
– Нет уж! – последнюю фразу она сказала вслух.
– Ты о чем? – удивленно спросил Кланси.
– Нет, ничего… Увлеклась книгой. Здесь героине тоже предлагают поиграть в гольф. Тебе не кажется, что наша встреча похожа на такой вот дурацкий роман?
– Нет, – обезоруживающе улыбнулся Кланси. – Но если тебе хочется, я постараюсь.
Он встал перед Анджелой на колени, прижимая к груди полотенце.
– О, дорогая, скажи мне, отчего твои зеленые глаза так печальны?
– Ты не видишь моих глаз: я в солнечных очках, – сердито возразила Анджела, пытаясь не рассмеяться вслух.
– Я всегда вижу твои глаза. Всегда. Даже когда ты далеко. Мне достаточно закрыть свои глаза, чтобы увидеть твои. – Кланси осторожно взял ее за руку и поцеловал тонкие, длинные пальцы.
Анджела надела длинное летнее платье в красно-белую клетку с декоративными пуговицами, спускавшимися цепочкой от левого плеча к талии, и белые босоножки. Она слегка припудрила веснушки на носу, заколола волосы и нанесла на запястья и за уши духи с легким цветочным запахом.
В дверь постучали.
«Ты прекрасна», – сказали ей глаза Кланси Моргана.
– Ты прекрасна, – повторил Кланси вслух.
– Благодарю вас, сэр. – Анджела сделала реверанс. – Вы тоже неплохо выглядите.
Кланси был одет в серые летние брюки, бежевую футболку и мягкие кожаные туфли. Неяркая одежда очень шла ему, подчеркивая темные волосы и пронзительно голубые глаза. Вспомнив пророчество подруг о голубоглазом брюнете, Анджела улыбнулась и внезапно поняла, что совершенно на них не сердится.
Кланси распахнул перед ней дверцу серебристого «кадиллака» и, обойдя машину с другой стороны, сел за руль. Он включил магнитолу, и зазвучала негромкая музыка – «Нет никого лучше тебя», та самая композиция, которую играли «Ангел и трубы Судного дня» на встрече выпускников.
