– Никогда не давайте советов, которым не можете следовать сами, – назидательно произнес он, пока машина летела, уверенно разгоняя вечерний поток автомобилей. – Кстати, здесь ограничение скорости – пятьдесят километров. – Саманта выжимала из машины чуть ли не сто.
К чести девушки, она снизила скорость до положенных пятидесяти, но выражение ее лица оставалось свирепым, а глаза метали сине-зеленые молнии. Кевина так и подмывало сказать какую-нибудь банальность типа как вы прекрасны в гневе, но он мудро рассудил, что лучше придержать язык, иначе можно остаться без зубов.
Взвизгнув тормозами, машина остановилась у его дома.
– Ну так как, зайдете выпить кофе? – спросил Кевин, радуясь, что Саманта остановила автомобиль, а то он уже начал сомневаться, не увезет ли она его на край света.
На лице девушки отразилась внутренняя борьба. Она явно сгорала от любопытства, и вместе с тем инстинкт самосохранения подсказывал ей, что надо уносить ноги от этого мужчины.
Кевин ждал ее ответа, затаив дыхание. Если она примет приглашение, это будет означать, что в их отношениях наступил перелом, причем необратимый.
– Кофе – это было бы… неплохо, – с запинкой, но очень чопорно произнесла Саманта.
Так, все ясно: на большее не рассчитывай, усмехнулся про себя Кевин. Впрочем, ничего смешного в этой ситуации он не видел. Как раз наоборот: ему было впору оскорбиться. Неужели Саманта решила, что он с ходу потащит ее в постель?
Она, конечно, красавица, и в том, что его тянет к ней, тоже сомневаться не приходилось, однако Кевин всегда считал, что для того, чтобы вступать в интимные отношения, необходимо нечто большее, чем несколько часов знакомства, пусть даже очень приятного. Этого правила он свято придерживался даже в беспечные студенческие годы.
– Пока на мой кофе никто не жаловался, – сухо сказал Кевин, выходя из машины и делая вид, что не заметил острого взгляда, брошенного на него Самантой.
Открыв дверь, он включил свет и решительно направился на кухню. Саманте оставалось лишь последовать за ним.
Когда-то у Кевина была домоправительница, выполнявшая также обязанности кухарки, однако она продержалась недолго. При его работе он никогда не мог знать наверняка, что успеет заехать домой пообедать или вовремя придет к ужину, и через несколько недель, обнаружив, что ее стряпня либо портится, либо остается несъеденной, домоправительница уволилась. Новую Кевин искать не стат. На крайний случай он мог сам себе что-нибудь приготовить, а поденщица поддерживала порядок в доме, и это его вполне устраивало.
– Присядьте, пока я приготовлю кофе, – предложил он Саманте, уверенно хлопоча у кофеварки.
– Вы профессионально этим занимаетесь, – сухо заметила Саманта, садясь за сосновый кухонный стол.
– Чем именно? – обернувшись, с невинным видом спросил Кевин.
– Варите кофе, – вспыхнув, ответила Саманта и выпрямилась на стуле.
Кевин снова занялся делом и поймал себя на том, что улыбается. Колючая или нежная – впрочем, последнее случалось с ней нечасто, но Саманта обладала способностью неизменно вызывать у него улыбку.
– Вы живете один?
Вопрос, как не преминул заметить Кевин, был задан нарочито небрежным тоном. По-видимому, Саманте не приходило в голову, что в таком большом доме можно жить без постоянной прислуги. Иными словами, она явно не ожидала, что окажется с ним наедине.
– Совсем один, – подтвердил Кевин и, обернувшись, смерил девушку смеющимся взглядом серых глаз.
Саманта облизнула подкрашенные губки.
– Как же вы справляетесь с хозяйством?
– А, одинокий мужчина, и все такое? – усмехнулся Кевин. – Могу вам сообщить, что я существо вполне самодостаточное, и в состоянии сам себе постирать и что-нибудь приготовить поесть.
– Удивительно, – сказала Саманта и, поймав его вопросительный взгляд, быстро пояснила: – Вас ведь растили мать и две старшие сестры.
– Моя мать, – широко улыбнулся Кевин, – весьма недвусмысленно объяснила мне, как только я подрос, что женщина рождена на свет не для того, чтобы обслуживать мужчину. – Саманта изумленно раскрыла глаза, и он расхохотался. – Кстати, я считаю, что она права.
– Но это же…
– Весьма прогрессивный взгляд на вещи. – В голосе Кевина звучала нескрываемая нежность. – Да, она у меня такая.
– Я хотела сказать – это замечательно, – уточнила Саманта.
– Она у меня замечательная, – с теплотой в голосе подтвердил Кевин. – Когда мы с сестрами подросли достаточно, чтобы нас можно было оставлять одних, мама поступила в университет, получила диплом историка и стала преподавать. Она ушла на пенсию только в прошлом году, – с гордостью закончил он.
Кевин действительно гордился матерью. Ведь многие женщины, оказавшись в ее положении, выбрали бы более легкий путь. Однако Джейн Рид была скроена из крепкого материала. И, к счастью, дети унаследовали от нее железный стержень.
– Вот почему вы так терпимо относитесь к женщинам, имеющим профессию, – догадалась Саманта.
– Отчасти, – согласился Кевин, разливая кофе. – Не перейти ли нам в гостиную? – И он подхватил поднос с кофе.
– Здесь так уютно. – Вид у Саманты был разочарованный.
Пожалуй, даже слишком уютно, подумал Кевин. Кухня – душа дома – словно окутывала их атмосферой интимности, к которой, по глубокому убеждению Кевина, Саманта была еще не готова. Она ведь пригласила его ужинать лишь ради того, чтобы узнать, зачем он приезжал к ним накануне.
– Если замерзнете, я разожгу в гостиной камин. – И, не дожидаясь ответа, Кевин направился в гостиную, где, верный своему слову, поставил поднос на столик и включил газовый камин.
Саманта с любопытством оглядела гостиную, невольно отмечая мягкие, успокаивающие золотисто-кремовые тона и мебель из красного дерева. И тут взгляд ее упал на рояль, стоявший у французского окна, выходившего в сад.
– Вы играете или рояль для вас просто место, куда можно поставить фотографии? – сухо спросила девушка, кивком головы указывая на огромное количество фотографий в рамках, украшавших крышку рояля.
– Играю, – отозвался Кевин, – но редко, так что можно сказать, что рояль – действительно подставка для фотографий.
Саманта подошла к роялю, и Кевин невольно снова восхитился. Накидку она оставила в машине и в своем облегающем платье цвета морской волны была сказочно хороша – высокая, элегантная, с царственной осанкой.
– У вас так много родственников? – поинтересовалась она.
– Да нет. – Кевин подошел к роялю и встал рядом с девушкой. – Просто мои сестры – любящие матери, и я, будучи крестным отцом их отпрысков, получаю фотографии милых крошек каждое Рождество и на все дни рождения – и их, и мои. И упаси меня Боже хоть одну не выставить – сразу заметят и обидятся.
