безумия они поднялись сейчас.
Мэдди вытащила телефон и включила его, и он тут же зазвонил.
— Тильда, — произнесла Мэдди. — Я люблю ее как сестру, но разговаривать с ней не стану.
— Во сколько ты встала?
— Я работаю с четырех утра, — сказала она. — Мне не спалось.
— Кровать неудобная?
— Она великолепная. Я люблю деревья и шум воды. Но мне было не по себе, поэтому я встала и начала работать. — Она просмотрела сообщения и ахнула от ужаса.
— Что случилось?
Она закрыла глаза рукой:
— Калеб прерывает свадебное путешествие с Тильдой, и сегодня они вылетают домой из Барселоны. Они хотят разобраться со мной.
— Ну, по крайней мере с твоей бабушкой все в порядке, — сказал он.
— Ты думал, я довела ее до инсульта или инфаркта? Ни за что. Она крепкая.
Джек только пожал плечами и отвернулся.
Мэдди наклонилась и похлопала его по руке:
— Что с тобой? Ты расстроился?
— Жаль, что мы не можем связаться с теми, кто мне не нравится, — сказал он. — Например, с Брюсом Трейнором. Было бы неплохо пощекотать ему нервы. Но мне не хочется так поступать с людьми, которых я уважаю и люблю. Например, с Калебом и Элейн.
Мэдди уставилась в свою тарелку:
— Джек, прекрати! Из-за тебя мне становится совестно.
— Извини, — застенчиво сказал он. — Я заткнусь и принесу тебе пирог.
— А потом мы пойдем покупать кольцо, и я проявлю еще большую жестокость по отношению к своей семье. Я безжалостная, чудовищная ведьма.
Джек отрезал ей кусок ежевичного пирога и зачерпнул шарик медово-ванильного мороженого:
— Как прикажете, ваше чудовище. Твое коварство не знает границ.
— Я уверена, именно так Калеб говорит обо мне Тильде прямо сейчас в аэропорту Барселоны, — сказала Мэдди, откусила пирог и ахнула от удовольствия: — Джек, это очень вкусно.
После обеда они пошли в ювелирный магазин. В городе, бывшем туристическим раем для богачей Сиэтла, был большой выбор красивых, уникальных вещей. Джек заметил, как при виде одного кольца у Мэдди загорелись глаза. Кольцо с сапфиром квадратной огранки, обрамленным рубинами, в массивной оправе из белого золота. Кольцо выглядело одновременно современным и старинным.
— Класс! — Мэдди восхищенно разглядывала его у себя на пальце: — Я чувствую себя шумерской царицей.
Джек взглянул на ценник и опешил:
— Сфотографируем кольцо?
В магазине не было посетителей, а продавщица старалась им услужить, поэтому они сняли фото и видео с выставленным напоказ кольцом.
— Мы зайдем позже, — сказала Мэдди продавщице.
Когда они вернулись домой, Мэдди приступила к работе, а Джек стал редактировать видео, радуясь тому, что ему есть чем себя занять. Он потратил еще пару часов, просматривая документы для деловых встреч на следующей неделе, а потом отправился готовить ужин.
Только в сумерках Мэдди вышла из своей «пещеры», привлеченная ароматом острых маринованных куриных шашлыков на гриле, салата из помидоров и огурцов, свежего хрустящего хлеба из пекарни и летнего овощного рагу, приправленного майораном и базиликом.
После ужина Джек повернул к ней экран своего ноутбука.
Видео начиналось с кадра тонких рук Мэдди, перепачканных маркерами, и великолепного кольца, сверкающего на ее пальце. Она обвила руками шею Джека, не забывая показывать кольцо на камеру.
— Идеально, — сказала Мэдди. — Можно его выкладывать?
— Конечно, — произнес он.
Она улыбнулась ему:
— У тебя талант монтажера.
— Я уже нашел свое призвание, — спокойно сказал он, — но кто-то украл его у меня.
Мэдди посерьезнела:
— Я очень сожалею.
— Нет, это я должен сожалеть, — сказал он. — Я обещал не обременять тебя своими проблемами.
Мэдди встала:
— Я постараюсь немного поспать, чтобы завтра пораньше встать. У меня много работы. Ужин был вкусным. Ты потрясающий повар. Я помою посуду.
— Не надо. Я предпочитаю, чтобы ты проводила расследование или спала. Спокойной ночи!
Джек прибрался на кухне и попытался расслабиться, приняв душ. Не помогло. Он слишком увлекся их спектаклем, и ему уже хотелось, чтобы все происходило по-настоящему. Но такого никогда не будет.
Он обязан держать свои нежные чувства при себе.
Следующие два дня Мэдди изучала архивы «БиоСпарк», выискивая каждую крупицу информации, которую только могла, и вставляя ее в собственную ментальную матрицу.
И через три дня началось волшебство. Ее разум бурлил от новых сведений, которые возникли на основе уже переработанной старой информации.
Ей очень-очень хотелось, чтобы Джек Дейли был невиновен. Не только из-за того, что она влюблена в него, а просто потому, что ей нравится этот мужчина. Он веселый, умный, и у него отличное чувство юмора.
Она все отчетливее понимала: Джек не мог так обесценить собственное творение, чтобы продать его за фиксированную плату, а также обмануть своего лучшего друга и уничтожить свою профессиональную репутацию. Да, стоимость акций «Энерген» подскочила до сорока шести миллионов долларов, но это было ничто по сравнению с миллиардами, которые мог заработать «БиоСпарк».
Версия мошенничества противоречила оригинальной истории о двух молодых предпринимателях, вложивших сердца и умы в продукт, который мог спасти океаны и принести им обоим миллиарды. История, достойная голливудского фильма.
И зачем Джеку с его талантами становиться предателем, презираемым всеми?
— Ужин готов. — Джек вошел в комнату. — Ты проголодалась?
— Да, — сказала она. — На сегодня я закончила.
Он подошел ближе, глядя на ее доски, исписанные толстыми каракулями, на кучу цветных стикеров.
— Ты что-нибудь нашла, Мэдди?
Она ответила не сразу:
— Ну, если данные Амелии точны…
— Они точные, — сказал Джек.
— Тогда я не сомневаюсь, что исследования «БиоСпарк» украла компания «Энерген». Я изучила людей, которые участвовали в проекте «Энерген вортекс». Ты прав, они посредственные ученые. Эти люди никак не могли проделать такой объем работы. Кроме того, последние полтора года обе компании работали с большими перерывами, и сложилось ощущение, что «Энерген» регулярно получала информацию, а потом присваивала ее себе.
— Ты читаешь мои мысли.
— Я старалась выяснить, не ты ли передал им результаты исследований «БиоСпарк», — сказала Мэдди.
— Я понимаю. — Джек выглядел огорченным. — Каковы твои выводы?
— Здесь я не уверена ни в чем, — призналась она. — Я не доверяю своим ощущениям, когда дело касается тебя. Но, если честно, я просто не представляю, как ты променял то, что у тебя было с «БиоСпарк», на эту чушь. — Она махнула рукой на доску: — Даже если бы это сработало и ты получил бы сорок шесть миллионов долларов, это ничто по сравнению с потенциальной прибылью «БиоСпарк». Вы с Калебом должны были стать миллиардерами. Вас считали бы героями, которые спасли океаны. Люди называли бы в вашу честь библиотеки и начальные школы.
— Не только это, — хрипло произнес Джек. — Калеб был
