ему в волосы и принялся ласково перебирать пряди, вчитываясь в первое письмо Лоиса.
— Наставник пишет, что у него развилась мигрень и просит собрать ему синий мох… я соберу. Но его сложно сушить…
— Неужели вы знаете все травы на свете?
— Очень многие. Из известных регионов. Но на западе, в Дольне… Никто из наших не знает, что там растёт.
— Никто не знает не только, что там растёт, но и что там живёт. — Хельвиг распаковал одно из своих писем. С королевской печатью. — Из канцелярии. Видимо, опять собираются урезать бюджет.
— Солдаты и без того мало получают, — заметил Александр.
— Я планирую начать развитие местных деревень. Нам есть, чем торговать, тогда мы сможем сами себя…
Принц внезапно замолчал, и Александр отложил второе письмо Лоиса, где тот признавался в связи с юной девицей из красных кварталов. Он посмотрел на Хельвига. Тот внезапно напрягся и сосредоточился.
Через несколько минут он отложил письмо и посмотрел на Александра в упор.
— В этом месяце нам собирается нанести визит король.
Вскоре каждый человек на прибрежных крепостях знал о приезде Короля. Александр об этом позаботился, лично объездив весь гарнизон в сопровождении Вильда и Хельд и обговорив планы принца с каждым наместником. Всё должно было быть безукоризненно.
Когда он, спустя почти неделю, вернулся домой, в крепости вовсю шли приготовления. Бумаги пересматривались, солдаты ловили рыбу и дичь, слуги собирали травы и ягоды, намывались лучшие покои в замке.
Всё пришло в движение в крепости, и она уже совсем не напоминала то неторопливое и мирное место, каким была до отъезда Александра. Возникало ощущение, что здесь готовятся к войне. Судя по лицу принца, так оно и было.
Он встретил Александра с искренней, почти детской радостью, но эта радость быстро сменилась напряжённой сосредоточенностью и смятением.
Кажется, из всего гарнизона был доволен один лишь только Марс. Он ходил, скаля свои длинные острые зубы, пугающие редких служанок, и тихонько пел боевую песнь себе под нос.
— Я чувствую, наконец-то грядёт нечто интересное. — Он улыбался широко и дико, глядя на пенящееся холодное море. — Не разочаруй меня, сын Мемфиса.
Александр понимал, что предчувствия Марса не грозят ничем хорошим ни ему, ни принцу, а потому не мог радоваться, предвкушая битву, как и дроу.
Король должен был прибыть уже через неделю, и Александр боялся увидеть его, своего первого хозяина. Тогда, пятнадцать лет назад, Король ещё был мужчиной, что был для него первым, а сейчас он, вероятно, уже старик.
Вечером перед приездом короля Хельвиг привлёк его к себе на грудь и долго не отпускал, глядя за горизонт.
Они сидели на маленьком балкончике, и их чай из листьев кипрея уже совсем остыл на каменном постаменте у парапета.
— Даже такой человек, как ты, может бояться, — сказал Александр, ощутив, как приникли губы принца к его макушке.
— Я всю жизнь только и делаю, что боюсь, — признался тот. — В детстве я боялся, что меня или мою маму убьют старшие братья. Когда вырос и поехал на Родину, на гарнизон, боялся водяных и их магии. Боялся за подчинённых. Потом боялся, что не сделаю жену счастливой. Боялся за своих детей. За каждого из них.
— Чего ты боишься сейчас?
— Боюсь потерять тебя.
— С чего бы мне теряться? — улыбнулся Александр, отстраняясь, чтобы смотреть глаза в глаза. — Я твой до конца твоей жизни.
— Действительно, — принц усмехнулся невесело и погладил его по щеке. — Так написано в дарственной…
Александр прильнул обратно на широкую грудь. Он слушал чужое сердце. Это сердце билось слишком быстро.
Это был полдень.
Александр стоял на колене, разглядывая каменную кладку, между стыков которой собрался мягкий мох. Теплая накидка принца была совсем близко, нужно лишь протянуть руку, чтобы дотронуться, но Александр не мог: этикет в присутствие Короля не позволял ему подобных вольностей.
Как ни странно, грызло любопытство. Он помнил Короля высоким, статным мужчиной с тяжёлой рукой и горящим взглядом. Но уже тогда была седина в светлых волосах, была хромота от болезни суставов, которую так упорно лечил Лоис…
— Дорогой брат, — зычный, низкий голос почти не изменился. Ткань накидки принца заколыхалась: король обнял его, похлопывая по спине. — Сколько лет, сколько зим… — Он хохотнул довольно.
— Асберн, — поприветствовал его Хельвиг. — Рад видеть тебя здесь в добром здравии…
Александр увидел перед собой грязный сапог из качественной нежной кожи, прикрытый дорогими одеждами. На ткани играли золотые нити, вышивка из камней…
— Неужели это мой подарок? — весело спросил Король.
Александр замер на мгновение, но приказал себе расслабиться. Он отдавал себе отчёт в том, что Король, скорее всего, обратит на него внимание. Всё же он был его любимчиком какое-то время.
Когда прохладные пальцы с крупными кольцами приподняли подбородок, Александр ощутил стойкое чувство дежавю. Именно так он стоял перед принцем, когда только прибыл сюда, на Север.
Он встретился с такими знакомо-незнакомыми голубыми глазами на лице состарившемся и огрубевшем. Волосы короля были полностью серыми теперь, а на коже морщины провели уж совсем глубокие борозды.
И всё же король выглядел здоровым и сильным. Что неудивительно, когда за тобой ухаживает стайка детей дроу с их магией и умениями.
Король внимательным взглядом осмотрел его лицо и незаметно погладил большим пальцем по подбородку. В его глазах Александр увидел тихое старческое вожделение и пристальное любопытство.
— Здравствуй, Александр, — сказал он.
— Ваше Величество, — смиренно произнёс Александр, прикрывая глаза, ибо склонить голову не имел возможности.
— Правду говорят Леди из Дворца Весны, — хмыкнул король. — Мужчина — как хорошее вино. С годами лишь дорожает. — Не отпуская Александра, он обернулся к брату. — Как тебе мой подарок, Хельвиг? Я боялся, что он не придётся тебе по вкусу, уж слишком зрел. Я собирался отправить его на пенсию, но узнал, что тебя мучает печаль, и всё же рискнул.
— Спасибо, — сказал принц. — Александр действительно украсил мои дни.
— Я тебе даже завидую, брат, — король говорил с принцем, но взглядом исследовал тело и глаза Александра. — Моя дроу далеко не так талантлива.
Александр бросил взгляд за спину короля. Он нашёл её почти безошибочно, хоть она и стояла между другими придворными. Девушка была очень красивой, светловолосой, светлоглазой, ей было, кажется, не больше двадцати лет. Она смотрела на Александра из-под нахмуренных светлых бровок и нервно кусала полные розовые губы.
Связь едва ли прощупывалась между ними. Наверное, прошло не одно и не два поколения, после того, как в её роду появился дроу.
— Почти жалею, что отдал его этому… как его звали…
— Лорд
