– А техасского миллиардера в ток-шоу видели? – поддакнула Сильви. – Он и окольцован был, и все прочее, однако ждал все же единственную и неповторимую.
– Здорово! – воскликнул Хэнк. – Я, наверное, эту передачу пропустил.
Джо не мог поверить, что Хэнк неравнодушен к подобным программам.
– И что – этот герой собирался найти единственную и неповторимую в ток-шоу, так, что ли? Я не думаю…
Сильви перевела взгляд на него:
– У людей есть свои причины поступать так, как они поступают, даже если это не то, что совершили бы вы, – сказала она ему, – а как к лицу вам было бы сострадание!
– А что это значит? – нахмурилась Кэрин.
Питер, сидящий рядом с дедушкой, взял еще один бисквит:
– Платье, наверное.
– Дядя Джо не носит платьев.
– Передай-ка сюда еще бисквитиков, – попросил Джо племянницу. – Естественно, я платьев не ношу. Что еще за ерунда вам в голову пришла?
Джени так засмеялась, что уронила вилку. Сильви, встав из-за стола, достала чистую из ящика и передала девчушке. Джо это не понравилось – что она здесь, прислуга, что ли?
– Джени могла бы и сама это сделать, – сказал он, зная, что ведет себя сейчас, как то самое чудище, о котором она упоминала недавно.
– Я здесь для того, чтобы помогать, – напомнила ему Сильви, не встречаясь с ним взглядом, а вместо этого посмотрела на Хэнка: – Что мне приготовить на рождественский ужин? У вас будут гости или вы сами куда-нибудь уйдете?
– Доброй жареной индейки будет вполне достаточно, – ответил старик, – будем только мы, у нас такая вот маленькая компания.
– Ну, по мне, не такая уж и маленькая, – сказала Сильви.
– А где ваши близкие? Разве они не будут скучать без вас? – спросил Джо.
Спросил не подумав; это стало понятно, когда он увидел, как в ее ясных голубых глазах на короткое мгновение вспыхнула боль.
– Они в Париже, – ответила она.
– Понятно. – Он жевал лучший в своей жизни бисквит и думал, как же нагло все-таки эта Сильви умеет врать. – И что же они там делают?
– Рисуют. – Она избежала его пристального взгляда и дотянулась до большого блюда, что стояло прямо перед ней. – Может, кто-то добавки хочет? Еще осталось несколько кусочков мяса.
– Нет, спасибо. – Хэнк взял очередной бисквит.
– А что еще, кроме индейки, вы хотели бы к праздничному столу?
Джо заметил, что вопрос она адресовала Хэнку.
– Лук в сметанном соусе, – сказал старик и в предвкушении причмокнул губами, а со стороны внучат раздались приглушенные смешки.
– Хорошо, я поищу рецепт, – кивнула Сильви. – Что-нибудь еще?
Джени подпрыгнула на стуле:
– Сладкое печенье!
– Простое или шоколадное?
– Шоколадное с орехами!
– Если сможете, с глазками посередине, такое моя супруга обычно пекла, – добавил Хэнк, наконец-то отодвигая свою тарелку, – думаю, что вспомню, как его готовить.
– Это было бы отлично! – воскликнула Сильви.
«А что еще она может сказать? – подумал Джо. – У нее работа такая – созидать Рождество». Она же ему сказала, что это то, для чего она нанята. Все же упрямства ей не занимать, несмотря на то что она выглядит такой хрупкой. Черт возьми, разве можно себе представить, что он хотел бы увидеть на рождественском столе! Даже если бы его спросили. Чего, впрочем, не делал никто. Все пятеро продолжали кулинарную беседу, а Сильви и Кэрин одновременно убирали со стола. Джо молча налил Хэнку кофе.
Маленький, проснувшись, криком возвестил, что тоже хочет ужинать, и дети, все втроем, устремились в гостиную вслед за Сильви. Вскоре Джо услыхал, как из проигрывателя мягко полилась «Рудольф Северный Олень – Красный Нос».
– Вроде бы праздничное настроение появляется, а? – протянул Хэнк.
– И нас не спрашивает, хотим мы его или не хотим.
– Хотим, – старик посерьезнел, – мы должны устроить детям такой праздник, какой им устроила бы мама.
– Сильви Смит – это не Дэб.
Хэнк, обхватив кофейную кружку, уставился в нее, будто в ней содержались ответы на все вопросы.
– Не мне тебе об этом говорить, Джо. Я потерял жену и дочь, и бессчетное число раз по утрам мне вообще не хотелось вставать и ощущать наступление нового дня, – он поднял голову, и его полные грусти глаза встретились со взглядом Джо, – и ты три года назад потерял брата, но нельзя же теперь всю оставшуюся жизнь горевать.
– Я делаю все, что могу.
– Так-то оно так… – Хэнк вновь посмотрел в кружку. – Все мы так делаем.
– Это невозможно.
– Но я обещала детям. – Сильви приказала себе сдерживаться. Она все еще испытывала смущение из-за вчерашней сцены на лестнице. Это не в ее правилах – разговаривать с людьми на повышенных тонах, тем более с мужчинами, хотя за последние два дня она решила наговорить Билли Рею тако-ого! Если бы только разыскала его. Хотя по отношению к Диллону это было бы несправедливо. Ее сын когда-нибудь захочет узнать, есть ли у него отец, дедушки-бабушки, двоюродные братья и сестры, и она не пожелала бы ему той пустоты, что занимает так много места в ее сердце.
Она наблюдала за тем, как Джо Брокетт выдвигает кухонный стул и садится. Он снял огромные перчатки из кожи, в которых обычно работал, и положил их на стол, после чего освободил замотанную поношенным серым шарфом шею.
– Представляете, что творится на улице?
– Не представляю. – В ее руках заелозил Диллон. Она подвинула его так, что он лежал теперь на ее плече. – Снегопад вроде бы вчера вечером прекратился.
– Но ветер задувает по-прежнему. Сугробы местами – семь футов высотой!
– Значит, школьный автобус…
– …ездит только по большой дороге.
– Они скоро вернутся, и Джени проснется, и все ждут елку, а вы точно знаете, где ее взять.
Он откинулся на спинку стула, давая понять, что разговор окончен.
– Сколько месяцев этому малышу?
– Этому Диллону восемь недель.
– Восемь неде-ель, – повторил он за ней, будто не поверил, что в его доме есть такой малютка. – Вы так и не сказали, где его папа.
Она сжала зубы. Какой же он все-таки тупой, этот фермер.
– Я не в силах говорить о том, чего не знаю.
Не ожидая и проблеска сочувствия в его черных глазах, Сильви отвернулась и задвигала кастрюлькой, в которой разогревала шоколад. Когда-нибудь и Диллон вот так же придет домой из школы, выпьет шоколаду и расскажет обо всем, что произошло за день, хотя сейчас, когда он жмется к ее шее и спит здоровым детским сном, это вообразить довольно трудно.
Она поняла, что Джо стоит сзади, только когда ощутила запах кожаной куртки, и повернулась. Хозяин ранчо возвышался над ней, и его обветренное лицо было проникнуто способностью понимать.
– И поэтому вы приехали в Уиллум – найти его отца?
