Неожиданно Эбби оказалась рядом с ним. Ее улыбка действовала на него опьяняюще.
– Ты хорошо поработал, – сказала она. – Выпьешь стакан лимонада?
Он взял стакан и залпом осушил его – может, это погасит его жар, который она, даже не предпринимая никаких усилий, разожгла в нем.
– Ты даже не представляешь, как много это для меня значит, Кайл. Ты все сделал великолепно. Мы тут занимаемся с группами скаутов и туристов, и теперь нам будет легче.
– Да? – проворчал он. – Здесь нужен основательный ремонт. Один шкаф с экспонатами ничего не решит. Но я скоро уезжаю, и тебе придется завербовать кого-то еще.
Все. Пора с этим кончать. Больше он здесь не появится.
Эбби наблюдала за ним из-под длинных ресниц. «Сильные ноги, к лестнице прижимаются, – подумала она. – Лучше бы ко мне». Она вдруг почувствовала, что во рту у нее стало сухо.
Сделав глоток лимонада из картонного стаканчика, она не удержалась и задала волнующий ее вопрос:
– Ты еще приедешь сюда?
Он услышал, как неожиданно мягко звучит ее голос, и в нем что-то дрогнуло. Он прокашлялся.
– Может быть. Чтобы с племянником повидаться. Брэду нужно общение.
Эбби уловила в его голосе уклончивые нотки и поняла намек. Не надо, чтобы он знал, что ей хочется еще раз увидеть его. Нарочито небрежно она спросила:
– Брэд пока побудет с ними?
– Да. Недельки две. Это была хорошая идея – увезти его летом из города. Правда, пока я не видел, чтобы он хоть раз улыбнулся. – Кайл слез с лестницы и убрал инструменты. – О’кей, леди. Один шкаф для экспонатов готов. – Есть краска? Я закончу, пока ты… Что ты, черт возьми, делаешь?
– Нужно пометить яйца птиц в заброшенных гнездах, которые я нашла. Краска и кисти в подсобке.
Она чувствовала себя совершенно счастливой, потому что проработала в Центре весь день рядом с ним. Они посвятили его двум пристрастиям Эбби – искусству и природе. Да нет, пожалуй, их теперь у нее три, считая Кайла Таннера.
Ну и нечего глазеть на парня. Ей следует держаться подальше. Надо думать о более важном – например, как спасти Центр. Ему-то все равно.
Эбби окинула взглядом то, что он сделал.
– Великолепно.
– Спасибо, дитя природы. Но не старайся мне польстить. Пора обедать. Все. С Центром покончено. Я неподдающийся. К тому же голодный. Как насчет того, чтобы перехватить пару гамбургеров.
– Пойдет.
Эбби вскарабкалась на стремянку.
– Дай-ка мне вывеску.
Он протянул ей кусок картона с надписью и, глядя вверх, придержал стремянку. Ну, с этим искушением ему не справиться, подумал он, потирая подбородок.
– Хорошо смотрится, – сказал он, притворяясь, что оценивает, удачно ли повешена вывеска, а на самом деле оглядывая бедра Эбби.
Неожиданно повернувшись на верхней ступеньке, она поймала его взгляд.
Он протянул руки к ее талии.
– Снять тебя?
Она слышала в его голосе желание, и ей хотелось почувствовать на своем теле его сильные руки. Она потянулась к нему.
Вот бы это мгновение длилось вечно.
Вниз, медленно вниз, вдоль его крепкого, горячего тела. Она чувствовала каждый его мускул.
Кайл осторожно поставил ее на землю. Его полные губы были совсем близко. Она вдохнула его запах, и он наклонился к ней. Когда он поцеловал ее, все в Эбби, казалось, взорвалось. Его губы прильнули к ней еще и еще раз. Ей казалось, что сейчас буквально полетят искры.
Эбби, положив руки на его широкие плечи, поцеловала его в ответ медленно и нежно. Она чувствовала, как бьется его сердце в унисон с ее собственным.
Кайл стал целовать ее шею.
– Скажи, Эбби, это всего лишь поцелуй?
– Не-ет, – медленно ответила она, понимая, что думать в его страстных объятиях просто не в силах.
Он что, просто стремится к быстрому удовлетворению? Похоже, что так. Слишком уж привык легко добиваться от женщин желаемого.
Она испытывает к нему слишком сильное чувство. Ей хочется значительно большего, чем физическая близость. А интуиция подсказывала ей, что он-то ничего другого не хочет.
Он может и будет смеяться над ее отказом. Назовет ее провинциальной девицей с устаревшими взглядами. Что ж, придется ему вернуться в Нью-Йорк ни с чем. Эбби оттолкнула его – он все равно не поймет, почему она сказала «нет».
– Эбби, – воскликнул Кайл, стараясь удержать ее, но она уклонилась.
– Я не собираюсь прыгнуть к тебе в постель, Кайл. Мы неплохо провели время, но я совсем не знаю тебя. Я не хочу идти дальше.
– Ты ошибаешься в отношении меня, Эбби.
Она ждала, что он скажет еще, но Кайл молчал. Он и так сказал слишком много, чересчур далеко зашел. Любопытно, как ей удалось его поймать. Он хотел ее сильнее, чем когда бы то ни было, хотя она опять оттолкнула его.
Ему так хотелось заключить ее в свои объятия. Выражение ее лица было невозможно понять. Наверное, для них обоих будет лучше, если он отвезет ее домой.
– Эбби… извини. Обещаю, что… больше не дотронусь до тебя.
О нет, с отчаянием думала Эбби. Разве он не понимает? Она хочет совсем другого. Хочет, чтобы он обнимал ее, ласкал, любил страстно и яростно. Но коль скоро все это не больше чем летний романчик, то она устоит. Разбитое сердце ей не нужно.
– Поговорим об этом в другой раз. Давай закончим дела.
Тон ее был таким деловым, что спорить было бесполезно.
Вернувшись в Центр, Эбби стала убирать бумаги и заметила в углу полки маленький яркий предмет. Она улыбнулась.
– Посмотри, Кайл, это может понравиться Брэду. – Она протянула ему игрушечную птичку из ярко-голубой, зеленой и красной ткани. – Если дотронуться пальцем до крылышек, вот так, – показала она, – то кажется, что ты можешь заставить ее летать. Забавно, правда?
На лице ее был написан детский восторг. Ему нравились ее увлеченность, мягкость, чувство юмора. Он согласился:
– Интересно. Брэду это может понравиться. Ты умеешь обращаться с детьми. Мне кажется, что ты понимаешь его лучше, чем я.
– Но он твой племянник, – удивилась Эбби.
– У меня не было времени узнать его получше. Я постоянно в разъездах. – Он остановился, как будто был недоволен тем, что сказал.
Эбби предпочла не заострять на этом внимание. Она положила игрушку вместе с документами, которые брала домой, отодвинув в сторону два толстых конверта. Кайл заметил это.
– Что-то важное?
Ее лицо потемнело.
– Боюсь, что плохие новости. Но ты сказал, что тебя Центр больше не интересует.
– Может, и не так. Я бы хотел еще раз приехать сюда. Мы ведь… не любовники, а так, просто приятели.
Глупая фраза. Но в данных обстоятельствах так будет лучше.
Он видел, как поникли ее плечи, и ему захотелось обнять ее и утешить.
Она взяла в руки первый конверт.
