— слышу развесёлый голос своей давней подруги Полины, чувствуя на языке лёгкий привкус разочарования, хотя Полю я рада слышать не меньше.
—Привет Барсукова, сколько лет, сколько зим — остановившись в конце коридора, заруливаю в пустую раздевалку и прикрыв дверь присаживаюсь на один из стульев — А это что, твой новый номер?
—Ага, новый… Я что звоню-то, через пару дней в городе буду проездом, не против увидится? Посидим где-нибудь в баре, молодость вспомним, текилкой закусим. Как тебе идейка?
—Очень даже — откинувшись головой на шкафчик, широко улыбаюсь, гоняя в голове флешбеки из прошлого. Да, были времена, когда мы всю ночь танцевали в клубах под современные хиты, дыша беззаботностью, а сейчас, у меня есть Нютка и все эти ночные заведения давно уже перешли на 110 план, и до этого звонка я думала, что моя ночная жизнь на этом и закончится, но Полька, одним словом, зажгла во мне маленький огонёк.
—Эй, Чернова, ты уснула там что ли?
—Извини, задумалась, что ты сказала?
—Я говорю, давай в баре на Яшина заловимся, часов так в восемь.
—А..
—Всё-всё Дашка, все вопросы потом, отключаюсь.
В трубке раздались короткие гудки и я заблокировала телефон. Вот же Барсукова. Как была бешеной белкой в колесе, так таковой и осталась. Всё бежит куда-то, бежит, даже договорить не дала. Меня может с работы никто не отпустит, а я уже, по её мнению, на всё согласна. Теперь вот, нужно думать, что такого сказать, чтобы выходной был обеспечен на 100 процентов. Но все идеи, приходящие в голову полный отстой, который я даже озвучивать на хочу. Видимо, всё-таки придётся прибегнуть к одному из самых действенных методов, которым я иногда позволяю себе воспользоваться — похоронить несуществующего родственника.
—Давай за встречу что ли — Полька приподнимает рюмку текилы, широко улыбаясь — Блин, Дашка, я так рада, ты не представляешь!
—Я тоже очень рада.
—Ну что, вздрогнем?
—Вздрогнем!
Слизнув кромку соли с тыльной стороны ладони, опрокидываю в себя прозрачную жидкость, обжигающую горло и поморщившись кусаю зубами дольку лайма. В баре «Алмаз», где мы с радостью расположились за дальним столиком в углу зала сегодня вечер живой музыки. Местная группа из молодых парней просто разрывает сцену своими драйвовыми хитами и ещё больше будоражит кровь.
Покачивая ногой в такт ритмичной песне, смотрю на Польку, которая уже разливает вторую порцию алкоголя. За несколько лет, что мы не виделись, Барсукова не сильно изменилась. Всё та же жизнерадостная брюнетка с задорным огоньком в глазах и притягательным взглядом, но в то же время, ощущение, что передо мной совсем другой человек. Она какая-то другая стала, более зажатая что ли, не знаю. Может мне конечно кажется, мы ведь всего-то как пол часа здесь, но за это время она вздрагивает от любого звонка или сообщения, хотя звонили и писали только мне. Точнее писал и звонил. Бейц, чтоб его.
Продыху не даёт весь день, хотя сам меня и отпустил на похороны к своей троюродной тётке, которой у меня отродясь не было, но ради Польки пришлось оживить и умертвить одновременно. В других случаях, особенно после моего супервысшего кофе он бы ни за что меня не отпустил.
Злопамятный оказался, зараза.
—Ну ты чего такая серьёзная? — Полька дотронулась до моего плеча и слегка потормошила, препарировав всё широкой улыбкой. Приподняв уголки губ убираю прямые пряди за уши, открывая взору рубиновые серьги гвоздики, которые на прошлый день рождение мне подарил Игорь.
—Прости, что-то задумалась.
—Это из-за звонков начальника? — указала на лежащий с краю телефон, и я кивнула.
—Немного. Да всё нормально, давай лучше выпьем.
—Вооот, отличное решение, а то все му да хрю. У нас тут встреча подруг или похоронное бюро? Всё! Решено! На этот вечер больше никакой работы. У тебя выходной Чернова, так что наслаждайся.
Приподняв рюмку и опрокинув доблестную порцию текилы, чувствую, как по телу начинает разливаться тепло, а в глазах появляется лёгкое помутнение. Может Полька и права, по легенде, я сейчас оплакиваю горячо любимую тётушку и не могу брать трубку, так что пусть на этот вечер Бейц идёт лесом. Мне нужно расслабится и отпустить мысли не только о работе, но и сами знаете о ком.
В компании Барсуковой это становится намного проще, чем я предполагала. После четвёртой рюмки она потащила меня на танцпол, а мой слабый организм на алкоголь сработал блестяще. Я всем телом ощутила потребность в танцах и просто отдалась на растерзание своим внутренним чувствам.
Утро наступает стремительно быстро, настолько, что я даже не понимаю где нахожусь. В голове отбойные молотки пытаются пробить черепную коробку, а во рту настоящая пустыня и потребность осушить целый водоём. Постанывая, пытаюсь разлепить веки, которые будто клеем залепили и одновременно вспомнить, что вчера произошло. Последнее, что воспроизводится в памяти — это вторая бутылка текилы, которую мы с Полиной пили уже в компании тех молодых парней музыкантов. Как мы с ними познакомились и что произошло дальше, напрочь стёрто из памяти, а вот то, как Барсукова мяла задницу басисту, очень даже помню. Приоткрыв один глаз, комната встречает меня темнотой. Значит еще либо ночь, либо раннее утро. Еле как поднявшись, встаю на ноги и пошатнувшись, падаю обратно, схватившись двумя руками за голову.
Господи, если я выживу, то больше никогда не буду пить. Я это конечно говорю после каждой отбойкой пьянки, но сейчас, это прям точно. Делаю попытку номер два и аккуратно поднимаюсь, прислонившись одной рукой к стене.
Оглядываюсь.
Ни черта не видно, но ясно одно — это не отель, но и не моя комната. В эту секунду по воздуху разносится лёгкий скрип кровати, отчего я в приступе испуга отскакиваю, привалившись к холодной стене, и тяжело дыша таращусь на источник шума. Божечки-кошечки, на кровати кто-то лежит и этот кто-то, не Поля. Я услышала едва заметное причмокивание, которое принадлежит мужику. Точно мужику. Мать моя женщина, я что переспала с малолеткой? Те парни из бара выглядели лет на 18. Убейте меня если это окажется правдой!
По стеночке я протиснулась к направлению двери, и выскочив, поковыляла, насколько было возможно в моем затуманенном состоянии на поиски туалета. Спустя минут пять наконец-то нахожу ванную и войдя, включаю свет. От ужаса, что вижу в зеркале хочется то ли плакать, то ли безудержно кричать. На голове гнездо пеликана в котором лежат слипшиеся макароны, а
